Я тогда первый раз зауважал пехоту. До этого полагал, что крутые все в спецназе, но оказалось — нет. Пехота выполняет самую тяжелую работу на войне. И самая кровавая резня достается тоже ей.

Начальник караула подошел к нам, и сказал, что этой ночью ему не пришлось будить только нас. Такой вот комплимент.

Через два часа, отстояв свою смену, мы легли спать. Спали до восьми. Спасибо Страннику за то, что не стал будить нас рано. Стоял плотный туман. Ребята уже развели костёр, мы поставили чай и, открыв тушенку, принялись ее греть. Война — войной, а на голодный желудок воевать как-то не хочется.

К нам подошел один из офицеров в звании майора. Приказал Страннику, чтобы мы выходили и не спеша двигались вдоль канала. Если противник по нам отработает, то будет где укрыться. Лишнего с собой не брали, поскольку выдвигались на два часа, не дольше.

Всей группой мы подошли к тому углу, от которого уходили на наблюдение и сосредоточились там. Туман лежал плотно.

— Буш и Нетес в головном дозоре. Вытягиваем группу, идем вдоль канала, если что скатываемся в него, — скомандовал Странник.

Он указал экипажу БТР сектор, который было необходимо контролировать, проверил с ними связь. Договорился с офицером опорного пункта о взаимодействии при минировании позиций.

Основные порядки противника находились на первой высоте перед ВОПом. Дистанция до них была примерно метров восемьсот. При каждом удобном случае боевики небольшими группами подползали к опорному пункту и обстреливали ВОП из стрелкового оружия. Уничтожить неприятеля было сложно, поскольку у него в распоряжении были старые позиции — окопы, что позволяло ему, особо не таясь и не рискуя, беспокоить бойцов. В нашу задачу входило выдвинуться в эти окопы и прикрыть группу, которая проведет минирование.

Мы быстро перебежали через вал и заняли оборону с другой его стороны. Выжидали, откроют по нам огонь или нет, но на наше счастье туман с утра стоял занавесом и видимость была нулевой. После того как все залегли, Странник сделал жест рукой, чтобы головняк вытягивался и группа, постепенно набирая дистанцию, выстраивалась в боевой порядок.

Медленно, в полной тишине спецназ шёл работать. Отошли метров на четыреста пятьдесят от заставы, и Странник поднял руку вверх. Знак, означающий «Стой! Внимание!». Сначала мы все присели на колено. Затем он нам показал, чтоб легли каждый на свое место. Выполнили его команду, и начали слушать. Поскольку из-за густого тумана сохранялась нулевая видимость, оставалось только прислушиваться.

Странник и ещё один офицер продвинулись в сторону головного дозора и начали что-то обсуждать. Майор указал рукой направление.

Туман потихоньку рассеивался, но видимость по-прежнему составляла не более двух-трёх метров. Странник с офицером поползли дальше головного дозора, потом легли и не двигались пару минут. Затем они двинулись с места, и пропали из виду. Их не было минут пятнадцать. Вновь появившись, они сменили направление и поползли в другую сторону.

Погода начала улучшаться, в плотной ткани тумана появились разрывы. Находиться так далеко от ВОПа, примерно в том месте, откуда еще недавно по нам работал противник, было не безопасно.

Наконец вернулись наши офицеры. Странник сказал, что будем потихоньку возвращаться. Предупредил, чтобы двигались осторожно, смотрели под ноги. Противник, так же как и мы мог оставить сюрпризы.

От этого места мы отошли где-то метров на сто пятьдесят. Вдали слышался гул. Это летел Ми-24.

Пилот вертолёта, увидев нас, изменил направление полета. Смена курса выглядела очень подозрительно. Совершив боевой заход, машина прошла мимо. Тут офицер, вопреки всем законам маскировки и скрытного передвижения, выхватил сигнальную ракету.

Вертолёт сделал круг и, похоже, начал заходить на цель. У нас началась легкая паника. После первого облёта все и так слегка напряглись

— Хорошо, что у бородатых вертолётов нет, — сказал я лежащему рядом Москалю.

— Да, жесть, бодрит меня такая хуйня, — ответил он.

Ракетницу пока не использовали, так как думали, что экипаж нас разглядел в первый раз. Вертолёт ускорился, видно было, что заходит на штурмовку.

Странник крикнул:

— Все в канал!

Мы, как подорванные, прыгнули в канал. Один Зубочистка, не желая промочить ноги, остался на своем месте, сидя на колене.

Винтокрылый убийца летел прямо на нас. Все смотрели на него из канала.

Вспышка… Шипение…

Выстрел несколькими неуправляемыми ракетными снарядами. Они разорвались там, где прежде лежали мы. Одна из ракет полыхнула метрах в пятнадцати от гордого Зубочистки. Всё произошло настолько быстро, что он даже не успел ничего понять.

Вертолет разворачивался на третий круг.

— Достали ракеты, — раздался уже не крик, а скорее рев нашего командира. — По хуй какие! Красные, зеленые, белые… Нам пиздец пришел! Накроет, бля, медным тазом!!!..

Странник и офицер пустили две зеленые ракеты, еще три бойца — по одной красной, кто-то засадил парочку белых.

Вертолёт пролетел над нами, признал своих, и пошел своим курсом.

Что это было, никто не понял и почему экипаж так нами заинтересовался, я не знаю. Могу только предположить, что мы находились рядом с ВОПом и шли на него со стороны противника, поэтому экипаж принял нас за боевиков.

В опорный пункт вернулись в первой половине дня, когда уже было тихо. Такой активности, как вчера не наблюдалось. Видимо неприятель тоже решил сделать себе передышку.

Рассевшись на броне, поехали на базу. Сидящий рядом со мной Москаль вполголоса, чтобы не дай Бог, не услышал Зубочистка, спросил меня:

— Слушай, как думаешь, Зубочистка обосрался?

— Не, не успел, — также тихо ответил я ему. А сам подумал, ведь это чудо, что никого не убило и даже не задело. Впрочем, уже через пару минут веселой болтовни и созерцания природных ландшафтов мысли о фатуме выветрились из головы. Вот они — преимущества молодости!..

Когда приехали, Буш мне рассказал, что общался с одним бойцом ВОПа. Тот сообщил, что когда противник пошел на прорыв, у них получилось завести только один из стоявших «на приколе» танков. Остальные ПТ-76 пришлось бросить и отступить. Через пару дней позиции вернули. Танки стояли на месте. Гуки тоже ничего не смогли с ними сделать. Печально, но это было уже кладбище титанов, отпахавших свое.

ГРАНАТА

На войне опасность поджидает везде. Тебя может расстрелять свой вертолёт или ранить твой же товарищ, неаккуратно обращающийся с оружием. Вышли на выход, не увидели растяжку — все трупы! Замедлили движение на повороте, фугас сработал, и всех сдуло с брони. Даже во время боя, если неверно рассчитал укрытие, перебежал и лег не там — ВСЕ! Пуля тебя настигла. Буквально все, что тебя окружает, может