– Как ее зовут?

– Она назвалась Верой Куттер. Где живет, не сказала.Говорила, что свяжется со мной, когда ей будет нужно; что я не должен ипытаться найти ее. И главное, мол, знает, что Маджери Клун замешана в убийстве,а она дружна с Маджери, и…

– Подожди. Давай разберемся. Ей двадцать четыре – двадцатьпять, светло-карие глаза, волосы цвета красного дерева, лицо загорелое и…

– Нет, это не Тэльма Бэлл, если ты ее имеешь в виду. Я знаюее приметы, потому что мой человек встречался с ней, чтобы выяснить адресПэттона. А этой около двадцати четырех, брюнетка, живые черные глаза, длинныетонкие руки, белая как мел кожа и…

– А ноги? – неожиданно спросил Перри Мейсон.

– В смысле? – Пол Дрейк уставился на него.

– Ну, хорошенькие ли у нее ножки и любит ли она ихвыставлять?

Пол Дрейк оторопело глянул на адвоката, отыскивая в егоглазах лукавые искры.

– Я серьезно, Пол.

– Не понял?

– Все наши контакты с Пэттоном ведут к девушкам, у которых,как правило, совершенно прелестные ножки. Их снимали для всевозможной рекламы,– объяснил адвокат. – И меня интересует, могла ли эта особа быть связана сПэттоном.

– А, я понял… Да, у нее действительно хорошенькие ножки, иона любит закидывать одну на другую…

– Продолжай.

– Эта женщина предложила мне защищать интересы Маджери Клун.Мне показалось, что она как-то чрезмерно много знает. Говорила, что у доктораДорэя ужасный характер; что доктор Дорэй ревновал к Пэттону, пока тот был вКловердале, и что, наконец, Дорэй приехал сюда не помочь Маджери, а убитьПэттона.

– И ты позвонил Брэдбери? – спросил Перри Мейсон.

– Да еще при этой высокомерной посетительнице. Я засталБрэдбери в его отеле, объяснил ситуацию и спросил, могу ли принять предложение.Сначала он был против; хотел, чтобы я работал только на него, а не на какую-тоженщину. Она слышала наш с ним разговор и тут же вставила, что я могу вседокладывать Брэдбери; а она, мол, хочет лишь удостовериться, что правосудиесвершилось и ей только за этим и надо быть в курсе событий.

– Ты передал это Брэдбери?

– Да.

Перри Мейсон задумчиво постукивал пальцами по стеклу, закоторым проплывали яркие в ночной темноте огни. Вдруг он повернулся к ПолуДрейку.

– Это все объясняет, – сказал Мейсон.

– Объясняет что?

– Штрафной талончик на машине Дорэя…

– Скажи мне, этот автомобиль чем-нибудь интересен?

– Да. Это такое двухместное чудовище, напичканное бог знаетчем: и звукоприемники, и почему-то множество фар. Доктор Дорэй решилпокрасоваться здесь на своем монстре. Ты знаешь, Кловердаль – маленькийгородок, и…

Перри Мейсон постучал по стеклянной перегородке, привлекаявнимание водителя:

– Я здесь выйду. Пол, ты вернешься к себе в контору?

– Да.

– А эта особа там?

– Была там, когда ты звонил. Собиралась дождаться меня.

Таксист остановил машину и открыл дверцу.

– Слушай, Перри, – забубнил Пол, – мне ужасно жаль, что такполучилось. Если это как-то изменит дело, я верну ей проклятые двести баксов ивыставлю дамочку за дверь. Мне нужны деньги, но когда от них страдают нашиотношения…

– Пол, – засмеялся Перри Мейсон, – если тебя действительномучает совесть, можешь расплатиться за такси.

Он захлопнул дверцу и, когда машина свернула за угол, быстрозашагал к примеченному им ночному ресторанчику с заметным в темноте указателем:«Телефоны». Он прошел к телефону и набрал номер.

– Расследовательское бюро, – ответил сильный женский голос.

– Кто сейчас работает?

– Мистер Сэмьюлс.

– Свяжите меня с ним. Это Мейсон, адвокат, он меня знает…

В трубке что-то протрещало, и послышался шелковый голосСэмьюлса:

– Добрый вечер, адвокат. Чем мы сможем помочь вам?

– Мне нужно кое-что быстро выяснить. В сыскном агентствеДрейка сидит женщина, она сейчас разговаривает с Полом Дрейком. Ей двадцатьчетыре – двадцать пять, без особых примет, с хорошей фигурой, брюнетка, черныеглаза. Она скоро уйдет оттуда. Я хочу знать, куда она пойдет и что будетделать. Я хочу, чтобы вы не спускали с нее глаз ни днем, ни ночью. Возьмитестолько ребят, сколько понадобится. О расходах не беспокойтесь. По почтеникаких сведений не посылайте. Я сам буду звонить, когда мне понадобится. Чтобыникто об этом не знал! Начинайте!

Голос на другом конце провода быстро продиктовал кому-то:

– Двадцать четыре – двадцать пять, непримечательная,брюнетка, черные глаза. В офисе сыскного агентства Пола Дрейка…

– Действуйте, – сказал Перри Мейсон.

Он вышел на улицу, заметил зеленый свет проезжающего такси имахнул рукой:

– К «Джилрой-отелю», и поживее.

На улицах почти не было движения, и они довольно быстродобрались до места.

– Не уезжайте, вы мне еще понадобитесь. Если через десятьминут не появлюсь, прогрейте машину.

Он вбежал в вестибюль, кивнул сонному швейцару и вошел влифт.

– Десятый этаж, – бросил он служащему.

Закрывая за собой дверь лифта, Перри Мейсон спросил, какпройти к комнате 927. Служащий махнул рукой вдоль коридора. Адвокат нашел номер927, прямо напротив него был 925-й. Он постучал туда. Дверь комнаты была изтонких деревянных пластин, поэтому Мейсон явственно расслышал скрип кровати. Онснова постучал. На этот раз кто-то зашлепал босыми ногами к двери, и сонныйголос спросил:

– Кто там?

– Откройте, – грубо сказал Перри Мейсон.

– Что вам нужно?

– Мне необходимо с вами поговорить.

– О чем?

– Откройте, говорю.

В щели под дверью появилась светлая полоска: в комнатезажегся свет. Дверь открыл мужчина в пижаме, он с испугом всматривался вночного посетителя шальными заспанными глазами.

Перри Мейсон подошел к окну, в котором на ветру колыхалисьзанавески, закрыл его, оглядел комнату и указал на кровать:

– Ложитесь. Вы можете говорить и оттуда.

– Кто вы? – спросил мужчина.

– Я – Перри Мейсон, адвокат. Это вам что-то говорит?