Я громко сглатываю ком волнения в горле.

— Что… что произошло?

Даниэль встает. Делает несколько шагов ко мне. Я теперь вижу его лицо, подсвеченное от тлеющих дров в камине.

— Я решил покончить с Удавом, Алёна… Его больше нет, как и того места…

— Что с теми, кто там был? — мой голос с каждым вопросом становится все более хриплым. А если бы к пульсу сейчас были подключены датчики, то он бы сломал все приборы от своей гиперчастоты.

— Они на свободе. Всё кончено. Нет больше того места для торговли людьми и органами…

Даниэль подошел еще ближе, а я невольно выдохнула, не веря в услышанное.

— Все на свободе? — переспросила я снова. Не может быть…

Он усмехнулся. Опустился рядом. Сел на кровать, провел по моим волосам.

— Не обольщайся, Алёна… Я сделал это не ради тебя. В отношении тебя ничего не изменилось. Просто с этим местом надо было кончать. В этом ты была права. Негоже пятнать честь нашего народа такой грязью, чем бы мы ни мотивировались… Отлеживайся. Потом поговорим…

Встал и направился к выходу.

* * *

Я не знала, сколько времени провела в беспамятстве, восстанавливая силы- то ли после самого страшного боя в своей жизни, то ли перед таковым. Потому что совершенно не понимала, что ожидать от своего «спасителя».

Осознала, что пришла в себя окончательно, когда пение птиц за окном заставило меня встать с кровати и постараться открыть ставни, стоявшие на страже покоя в моей комнате. В помещение тут же пролился щедрый поток зимнего ливанского света- бодрого и резвого, как внимание юноши, но в то же время переменчивого и робкого, готового тут же уступить место пасмурной строгости при первом ее появлении. Посмотрела наружу и невольно охнула от открывающейся красоты- прозрачный и чистый, как горный хрусталь, воздух, голубое небо, обнимающее уходящие плавными волнами вниз отроги кедровых лесов. Удивительный край. Жестокий. Хаотичный. Непредсказуемый. И безумно красивый. Местные любили говорить, что Ливан похож на страстно влюбленного- от него можно ждать чего угодно, самых низменных и самых прекрасных эмоций и чувств- в зависимости от того, встретила ли его любовь взаимность или нет. Если бы в моем сердце могла жить любовь, наверное, я бы хотела полюбить такого, как Ливан… Но… О любви речи не шло и идти не могло.

Подумала о любви и резко отогнала эти нелепые мысли. Нужно было возвращаться к насущному, к настоящему. Подошла к зеркалу, критически осмотрела себя. Не все так страшно. Волосы взлохмачены, не мешало бы их помыть, но если заколоть, и так сойдет. Хорошо, что от природы у меня кожа нежирная. Бледная, но при отсутствии косметики так даже лучше. Я бы, конечно, подкрасила немного глаза и ресницы, но под рукой ожидаемо не было ровным счетом ничего. На мне приятная черная шелковая комбинация. На банкетке такой же халат из единого комплекта. Посмотрела на нем несорванную этикетку «Агент Провокатор», новый, очевидно, купленный для меня. Неплохо. О чем это говорило? Лично мне были понятны две вещи- первое, у того, кто это приобрел, хороший вкус. Второе- такие подарки сами по себе- и есть намек. И он был мне очевиден. Что бы ни говорил Даниэль, его действия против Удава- помимо личных интересов и подковерных игр, были своего рода вызовом мне. Своими действиями он опроверг все то, что я ставила ему на вид, на чем строила свой блеф, мечтая тем самым обрести свободу. И если этот самый блеф, возможно, и помог мне вырваться из того жуткого места, самостоятельности мне не прибавил. Я все так же была в плену. Все так же зависима от воли и желаний другого человека. Все так же не знала своей участи. Мое спокойствие и ощущение безопасности иллюзорны. Я заложница, и степень критичности моего положения еще предстояло оценить. При всей жестокости Удава Даниэль был гораздо более серьезным противником, потому что умнее и амбициознее. И явно выше по их иерархии. Стратегию противостояния ему мне только предстояло выстроить и понять. А еще предстояло сделать ответный ход. И на этот раз он не мог быть враждебным…

Я решила не дожидаться прихода хозяина дома. Потянула ручку двери и она поддалась- комната была не заперта. Вышла наружу. Зацепила взглядом стрелки висевших на стене часов. Девять утра. Значит, день только занимался. И сколько, интересно, я спала? Всего лишь ночь, сутки, двое? Решила начать свои поиски с соседних комнат. Не успела зайти в первую, тут же услышала звук льющейся воды. Еще одна помпезная спальня, в конце которой ванная комната. В ней кто-то был… Сердце невольно ухнуло. Внутреннее чутье безошибочно подсказывало мне, кто там…

Открыла дверь и застыла, увидев голое тело Даниэля под струями горячей воды. Он стоял лицом к стене, демонстрируя мне идеальные переливы своих мышц. Хищник, расслабившийся на секунду, но в любой момент готовый к броску.

Когда он спокойно повернулся ко мне, словно бы уже зная, что я стою за спиной, на его лице не дрогнул и мускул. Мы замерли, смотря в глубины глаз друг друга. Ему не нужно было говорить. Я и так считывала его молчаливый приказ. И повиновалась. Здесь и сейчас я должна была принять его власть над собой. Должна была подчиниться…

Повела плечом, от чего шелковая ткань халата стремительно побежала вниз. Подцепила двумя пальцами тонкие бретельки комбинации. Секунда- и я стою совершенно обнаженная перед ним, но лицо Даниэля все такое же каменное, несчитываемое. Если там, в комнате с другими мужчинами, когда я танцевала, я могла понимать его эмоции, сейчас они словно бы были закрыты от меня невидимой ширмой.

Делаю шаг навстречу, оказываясь в парком тепле душевой кабины. Еще шаг- и он совсем рядом. Я в миллиметре от потока воды, под которым стоит Даниэль. Его щедрые капли вмиг забрызгали мне лицо и тело. Опускаю глаза и вижу эрекцию мужчины. Чувствую, что он тоже на нее смотрит. Именно чувствую. Сейчас здесь все настолько обострено и напряжено, что эмоции можно ловить, подобно громоотводу.

Я снова впиваюсь в его взгляд своим и опускаюсь перед ним на колени, при этом не разрывая нашего зрительного контакта. Все происходит в полной тишине. Когда я трогаю его огромную плоть, провожу по ней пальцами и сжимаю в ладони, его грудь начинает ходить ходуном. Приближаю свое лицо к его паху и вбираю его в себя. Закрываю глаза, пытаясь дышать через нос спокойно и принять