Стало быть, можно предположить, что земля тут либо вовсе ни при чем, либо ее хотели купить сразу несколько человек. И чтобы она не досталась никому, кто-то из претендентов решил отсрочить время сделки таким вот нестандартным способом.

Я тяжело вздохнула.

Все это пока только голые предположения, не подтверждаемые никакими фактами. Нужно что-то более веское, чтобы заподозрить в совершении убийства… Так, а попробую-ка я выяснить, куда делось все имущество Орлова после того, как его посадили. Тогда-то кое-что может и проясниться.

Самолично отметив собственную прямо-таки гениальную догадливость, я свернула в сторону маленького парка, расположенного внутри кольца из домов, и остановилась, лишь достигнув небольшой лавочки. Садиться на ее сиденье я не стала, а сразу вскарабкалась на него с ногами и приземлилась на спинку. Так делают буквально все нормальные горожане, прекрасно знающие, что на сиденьях кто только не валяется и чего только не делает. Вот и сидят люди, так сказать, из гигиенических соображений на спинках лавочек.

Удобно устроившись, я достала из сумочки сотовый телефон и набрала номер Кирьянова. Он, как имеющий отношение к данному делу человек, должен был хорошо знать, что стало с домом и другими ценностями семьи Орловых.

Киря снял трубку сразу же и громко и четко произнес:

— Да, Кирьянов слушает.

— Володя, это Татьяна, — представилась я. — У меня к тебе есть вопросик. Уделишь мне минутку времени?

— Ну, в одну минутку я точно не уложусь. С ответом, я имею в виду, — весело отозвался Киря, а потом уже более серьезно добавил: — Слушаю.

— Ладно, тогда пять минуток. Мне нужно знать, что стало с имуществом Орлова и его жены. Куда делись дом и земля, принадлежащие убитой, — начала перечислять я.

— Понял, понял, — перебил меня Киря. — Конфисковали все сразу, как только состоялся суд и приговор был вынесен.

— Как конфисковали? — удивилась я. — На каком основании?

— Умышленное убийство ради получения выгоды. В данном случае — ради состояния жены. Знакомая статейка?

— Да уж, знакомая, — усмехнулась я. И тут же снова спросила: — А куда все девается после конфискации?

— Куда? — на этот раз усмехнулся уже Кирьянов. — Да большей частью расходится по своим.

— То есть как это? — прикинувшись совсем глупой и не знающей, какие законы царят в нашей России, спросила я.

— А так. Конфисковали что-то, сразу же оценили все, причем раз в пять, как правило, ниже настоящей стоимости вещей. Затем сами же все и расхватали. А что никому не понадобилось — выставили на аукцион.

— А поподробнее выяснить, что и куда именно делось, можно?

— Можно, но на это требуется время, — ответил мне Киря.

— А у тебя оно есть? — тут же хитро полюбопытствовала я.

— Ну, — Володька выдержал небольшую паузу, — от твоих пяти минут еще две осталось.

— В таком случае буду ждать твоего звонка, — с улыбкой отпарировала я и сразу отключила телефон.

Теперь нужно было дождаться, когда Киря добудет требующуюся мне информацию, от которой я уже и стану плясать далее. А пока можно выпустить на волю того парня, что томится в моей второй квартире. Он мне уже неопасен.

Покинув истоптанную и заваленную листьями лавочку, я быстро дошла до дома и, даже не поднимаясь в квартиру, направилась к своей «девяточке». Сев в нее, я завела мотор и покатила высвобождать заточенного.

Дорога до второй квартиры заняла у меня примерно пятнадцать минут. Кирьянов за это время так и не отзвонился. Я оставила машину у подъезда и поднялась наверх. Там я отперла дверь и прошла внутрь квартиры.

Коллега, работник и наемник Елисеева в одном лице сидел в той же позе, в какой я его и оставила. Он осунулся, поник и будто бы даже потерял веру в себя. От одного его вида сразу становилось ясно, что парень слабак и не способен бороться за жизнь. Другой бы на его месте изодрал себе все руки, пытаясь выбраться из наручников, покорябал бы и без того ободранные трубы или же придумал что-то еще. А этот просто сидел себе тихо, как мышь, и не рыпался. Даже неинтересно как-то.

— Ну ты, горе-нападающий, — обратилась я к парню, видя, что он даже не заметил, что уже не один в квартире. Сидит себе и грезит, уж не знаю, правда, о чем. — Хорошо отдохнул?

Парень окинул меня поверхностным взглядом и равнодушно пожал плечами.

— Ясно, — вздохнула я и направилась к нему, чтобы снять наручники.

Это мое вполне доброжелательное действие почему-то напугало парня, и он еще сильнее прижался к трубе.

— Да не бойся ты, бить не буду, — заметив, как этот слабак прикрывает лицо плечом, с усмешкой произнесла я. — Отпустить тебя хочу, не нужен стал.

Парень мне не поверил, но меня это не особо волновало. Отстегнув наручники и высвободив из них его руки, я указала парню на дверь и добавила:

— Катись, пока не передумала. И не вздумай больше мне на пути попадаться. Так обработаю, хлеще отбивной будешь, — пригрозила я напоследок.

Парень торопливо юркнул за дверь, и из подъезда донесся громкий топот его ног.

— Эх, молодежь, ничего толком сделать не могут, — вздохнула я и отправилась в кухню, чтобы сварить себе кофе.

И тут затрещал мой сотовый. Торопливо достав его из сумочки, я нажала на «yes» и произнесла:

— Да, слушаю!

— Достал я тебе сведения, — без предисловий доложил Киря. — Дом купил глава Министерства культуры Роман Алексеевич Белянин. Банковский счет отошел в фонд государства и, как у нас обычно бывает, грозит быть разворованным.

— А земля? — напомнила я о самом важном.

— Землю купила какая-то строительная компания. Сейчас она как раз оформляет на нее документы.

— Какая фирма? Как называется? — стала уточнять я.

— Какая-то крупная, называется «Стройка века». Рекламу их, наверное, видела?

— Да уж, видела… — начав догадываться, что в этом деле к чему, со вздохом ответила я. Потом торопливо сказала: — Ну ладно, спасибо за помощь. Если что, я позвоню, — и отключила телефон, Киря даже слова вставить не успел. Но мне сейчас было не до него, ведь подтвердилось предположение Олеси Турчаковой — Юлию Орлову убили из-за ее земли.

Отложив телефон в сторону, я оперлась головой о руки и задумалась. Только что мне стало известно, что компания, пожелавшая купить недвижимое имущество Орловой и даже угрожавшая ей, теперь достигла своего и получила желаемое. Она для того и подставила мужа убитой женщины, чтобы добиться не передачи наследства другому лицу, а полной его конфискации. Орлова обвинили в предумышленном убийстве, отняли у него все, что было, и отдали им. А там уж осталось только подготовить нужные бумаги, и дело в шляпе: минимум затрат, если верить рассказу Кири о том, как уценяют объекты, и масса преимуществ. Все шито-крыто.