– Повелитель, я выполнил ваш приказ. Сестра ее высочества…

– Оставь нас, – распорядился Ресьян, теряя всякую человечность. Лицо его больше не выражало ничего, кроме холодного презрения, а глаза смотрели цепко и оценивающе, выжидали любой слабости собеседника.

Подчиненный с поклоном удалился.

– Филаир сказал, из-за чего я захотел встретиться?

– Белый Гость, – тихо ответила Лузаника. Она уже взяла себя в руки и контролировала голос. Он больше не дрожал.

– Да, герцог Эвельтанский. Что о нем известно?

Демон повел бровью, и перо ожило. Только чуть опаленный кончик выдавал тревогу Повелителя.

– Он был другом отца, – медленно подбирая слова, начала бывшая принцесса. – Часто бывал у нас дома. Но за год до нашего с сестрой побега перестал заходить. Отец не вспоминал о нем, словно так и должно было быть.

– Что Эвельтанскому нужно от Сайлейн?

– Ничего. – Губы Лузаники изогнулись в мстительной усмешке. Впрочем, так быстро, что человек мог и не заметить. Ресьян же… он не питал иллюзий. – Кроме положенного. Отец обещал ему дочь, и к Сайлейн Гость проявлял больший интерес.

– Они виделись?

– Нет, но он передавал игрушки. Их отдавали Сайлейн. – В голосе скользнула обида.

– Игрушки. Забота… Что ему было нужно от вас?

– Я… не знаю. Меня он никогда не привлекал, и я не интересовалась.

– Так уж ни разу? – Ресьян поймал ее взгляд, не давая лукавить и не позволяя вырваться.

– Хорошо… Но я не знаю, как это толковать. Я… мы должны были сделать его сильнее. Кровь демонов… Он говорил: она есть в нас. Наша сила – ее следствие. Я… – Она горько усмехнулась. – …Никогда не была сильна. Но даже этого ему хватило бы. Когда же появилась сестра… Для него она была идеальна. С вашей кровью в жилах, со связью с Роеденом. Он говорил: в нас есть сила демонов. А ведь он мог ее брать. Я не знаю почему, но отец позволял ему забирать часть собственной магии. Вероятно, таким образом хотел скрыться от императора. Ведь если гость пьет силу, он может забрать то, что дает демоническая сторона. Вер…

Договорить она не успела. Ресьян вскочил с места и выругался, переходя в боевую ипостась.

– Повелитель?

– Сайлейн, – прохрипел он. – Я не чувствую ее.

Просыпаться не хотелось. Открыть глаза казалось равносильным подвигу, и девушка перевернулась на другой бок, обнимая одеяло и закидывая на него ногу. Кто-то щекотно погладил ее плечико, и Сайлейн потянулась, думая, что это Вильгельм. Легкий поцелуй, и она погружается в дрему с улыбкой.

Следующее ее пробуждение было более легким. Девушка потянулась, чувствуя, что сбрасывает одеяло на пол. Впрочем, она часто так делала и не видела ничего зазорного в том, чтобы позже поднять его. В комнате было тепло, и каких-либо иных обоснованных причин для того, чтобы укрываться, кроме «так положено», не находилось.

Аппетитный запах свежей снеди приятно щекотал ноздри, заставляя просыпаться активнее, чем ей того хотелось. Не хотелось повиноваться голосу желудка, но что поделать, если ему нет никакого дела до интересного сна.

Сайлейн открыла глаза и недоуменно оглядела помещение. Такой комнаты во дворце она не помнила. Впрочем, это вовсе не исключало вероятность того, что такое помещение все же было, но она просто обошла его своим вниманием. Насыщенные темно-зеленые стены, серовато-зеленый потолок, паркет цвета «темный дуб», тяжелые шоколадные занавески, сквозь которые с трудом проникал свет.

С удивлением обнаружив себя одетой не в пижаму, в которой предпочитала отдыхать, а в длинную ночную рубашку, девушка попыталась вспомнить события предшествующего дня. Почему-то первым, что ей подумалось, было: «Фальен меня убьет. Прогулять отработку…» Вторая мысль была позитивнее, но из разряда невозможных, ведь магистр не знает о ее особом положении.

Быстро пролистав события минувших дней и обнаружив пробелы, девушка с тяжелым сердцем поднялась и направилась к окну, ожидая увидеть или сплошную стену стоящего впритык дома, или ничего, ибо в заведениях, где продавали дурманы, редко бывали реальные окна. Объяснить потерю памяти иначе она просто не могла.

Но за окошком оказался цветущий, несмотря на осеннюю непогоду, сад. Сайлейн невольно улыбнулась. Красиво, но так недолговечно. Суровый ветер в считаные секунды сорвет лепестки, они завянут и обычным мусором будут лежать на мощеной дорожке.

Тихие шаги за стенкой заставили Сайлейн отвлечься и взглянуть на дверь. Вошла служанка. Девушка избегала ее взгляда, но оборотница не придала этому значения, привыкнув, что ее взгляда избегают зачастую из предрассудков или различия статусов. Смотреть в глаза монаршим особам могли либо очень смелые, либо глупые люди. Последних в ее окружении не было, а вот первых… Девушка с негодованием вспомнила герцога. Вот кто вовсе не считался с ее мнением!

– Госпожа проснулась?

Сайлейн глубоко вдохнула, успокаиваясь. Не любила она такие обращения в третьем лице. Словно и не к ней вовсе, а к предмету какому-то. И почему этикет предусматривал подобное искажение?

– Да, и мне бы хотелось…

– Тсс… – Служанка приложила палец к губам. – Я хочу поговорить с вами до встречи с милордом.

– С милордом? – напряглась Сайлейн.

– Да, с милордом, – кивнула, подтверждая, служанка. – Милорд не знает, и я надеюсь, вы сохраните мою тайну.

– Попробую, – уклончиво ответила оборотница, внимательно изучая служанку.

Это была миловидная девушка, немногим старше ее самой, с забавными веснушками и острым лисьим носиком. Сайлейн даже подумала о наличии у нее второй ипостаси, но девушка не имела того характерного запаха, что выдавал в двуликих их сущность.

– Сядьте, пожалуйста, в кресло, – попросила служанка, подбирая с пола одеяло. – Если вы не возражаете, я приберусь пока?

Сайлейн отрицательно покачала головой. Ей было все равно, где сидеть или что делать, но вот личность хозяина дома интересовала. Она помнила, как к ней пришла Таока, и это было последнее, что удавалось восстановить. А зная бабушку, они могли оказаться где угодно. Понять только где? Да и саму бабушку отыскать…

– Милорд – это?.. – осторожно поинтересовалась девушка, устраиваясь в кресле.

Во всем происходящем был еще один неясный ей момент. Ночная рубашка. Длинная, с кружевом по подолу, такой у Сайлейн точно не было, но размер был ее. Неужели она умудрилась порвать собственное облачение, и добрые хозяева выдали ей замену. Впрочем, ей сейчас все скажут. Как она на это надеялась…

– Наш хозяин очень состоятельный человек, – начала девушка, заправляя постель. – Очень влиятельный, но и очень несчастный. И я прошу вас, прежде чем рубить сгоряча, постарайтесь с ним объясниться. Он очень добрый хозяин, и все слуги были бы вам благодарны…

– Достаточно.