Думать ясно почему-то не получалось. Мысли точно сбились в кучу, и каждый раз, пытаясь отыскать среди них фрактальные города, Кайтен натыкалась на что-то другое.

Джун. Сепаранты и пользователи.

Взломанные здания.

Виктор и уровень Галилея. Вмятина в холле Дворца Знаний.

Алистер Воронов.

Капельницы с лекарствами в палате Киры.

В какой-то момент перед глазами поплыло – и, если бы под локтем не оказалась лекторская стойка, Кайтен упала бы.

– Да что же…

Она поднесла руку к лицу и нащупала под носом влажное. На пальцах остались красные пятна и, чертыхнувшись, Кай полезла в сумку за салфетками. Вытерев кровь, она недоуменно уставилась на свое отражение в стекле. Среди ее страхов никогда не было боязни выступлений – с чего такая реакция? Она знала, что ей говорить. Она не сомневалась в том, что сумеет прочитать лекцию так, что Маркус Нэш и его коллеги из «СпайралТек» лишь укоренятся в решимости взять ее на работу. И если виной всему не волнение – неужели дело все-таки в злоупотреблении спящим режимом?

Кое-как справившись с собой, Кайтен запустила голограммы. Перед зрителями начали выстраиваться целые этажи, спроектированные по принципу фрактальных структур. Из виртуальных чешуек составлялись проекции зданий, собирающиеся в проекции улиц, превращающиеся в проекции целых районов. Огромный цифровой цветок того, что могло стать полноценным уровнем Цитадели, расцветал в каждой дополненности посреди погруженного в темноту зала. Кто-то в первом ряду не сдержал возглас восхищения – зрелище действительно получалось захватывающим. Но Кайтен была слишком далеко, чтобы почувствовать гордость за свою работу.

Наглядная демонстрация, нужная, чтобы удивить и настроить зрителей на правильный лад, закончилась. Пора было начинать лекцию.

– С технической точки зрения возведение фрактальных сооружений требует много активной памяти, – сказала Кайтен в микрофон. Ее голос, очищенный от посторонних шумов, звучал уверенно и твердо. – Одна только обработка рекурсивного кода для таких масштабов может занимать до двух дней, из-за чего бытует мнение, что подобные эксперименты хороши лишь в теории. Но это не так. Вычисления с учетом физических свойств материалов показывают, что изнашиваемость сгелития напрямую зависит от состояния персональной памяти его чешуек.

Кайтен говорила и говорила, почти не слыша собственных слов.

– В персональной памяти чешуйки сгелития хранится вся ее история, – продолжала она. – Все углы, которые она принимала относительно плоскости уровня и смежных чешуек, все абсолютные координаты, последовательность исполнения кода. Обнуление персональной памяти – для некоторых уровней Цитадели слишком дорогое удовольствие. Поэтому со временем при построении новых зданий возникают баги. Например, если новые координаты отличаются от прежних всего на несколько единиц, чешуйка сгелития может ошибочно использовать старый вариант инструкции и занять положение, ничтожно мало, но все-таки отличающееся от заданного. Это повлияет на чешуйки, расположенные по соседству. А неправильное распределение веса в перспективе ведет к деформации всей сгелитиевой сетки.

Новая голограмма озарила аудиториум, демонстрируя, что Кайтен имеет в виду.

– Фрактальные уровни имеют единую, повторяющуюся структуру. Чешуйки сгелития, запрограммированные таким образом, более чутко откликаются на положения смежных, что уменьшает вероятность появления багов. – Кай почувствовала, что из носа опять идет кровь, и быстро вытерла ее салфеткой. Нужно было говорить: – Так что же окажется важнее, более быстрая обработка кода или целостность Цитадели? Учитывая, что код живет ровно до того, как сгелитий блокируется и здание вводится в эксплуатацию, ответ очевиден.

Перед глазами проявился текст, но прежде чем она успела испугаться, оказалось, что это официальное сообщение от Гармонии. Восьмилетней давности. Оно уведомляло, что родители Кайтен погибли в аварии на электростанции. Не дав Кай возможности отреагировать, сообщение померкло, и перед ней появилось залитое слезами лицо двенадцатилетнего Джуна, лишившегося в тот же день не только родителей, но и будущего.

Кай вспомнились гнусные слухи о том, что Полное Отключение было вызвано Гармонией намеренно, с целью пополнить ряды сепарантов. Вспомнились хаос и бюрократия, научившие ее с болезненным трепетом ценить дни покоя.

– Фрактальные города – один из способов оптимизировать и улучшить работу Гармонии, – слова, тщательно продуманные и отрепетированные, оставляли во рту мерзкий привкус. Кайтен больше не чувствовала, что они имеют вес. Калейдоскоп картинок в ее голове был важнее – и за считанные секунды пробудил в Кай то, чего никогда прежде не было.

Ненависть.

– Но ведь это неважно… – с тихим смешком выдохнула она и отключила проектор.

Великолепный фрактальный уровень погас, молочная пленка экрана истончилась до прозрачности. Теперь зрители могли видеть ее. Повисшая пауза и мертвое молчание по ту сторону стекла лишь сильнее распалили Кай.

– Гармония говорит, что беспокоится о каждом. И лжет нам в глаза, – с чувством продолжила она, дрожа от гнева. – Гармония безлика не из скромности. Прикрываясь громкими словами, она разделяет нас на классы, самовольно решая, кто достоин будущего, а кто нет. Лекции, открытые для сепарантов, – не более чем иллюзия, нужная для успокоения совести тех, кому Гармония уготовила лучшую участь. Таких, как мы с вами. Гармония делает то же, что сотни диктатур до нее, прикрываясь идеалами, которые ей чужды, но которые так тешат самолюбие ее сторонников. Гармония не способна нас защитить. Гармония вскоре не сможет защитить саму себя, потому что ложь невозможно поддерживать вечно. Гармонии вот-вот придет конец, и правда станет достоянием каждого…

Кто-то выключил звук, и Кайтен, не услышав собственного усиленного голоса, замерла. Словно щелкнул переключатель: мысли, слова, чувства, бравшие над Кай верх, просто исчезли, оставляя ее наедине с последствиями. Осознание произошедшего накрыло ее не сразу; поначалу она просто испугалась – потому что в лекции что-то пошло не по плану. Влажный кровавый след протянулся уже до подбородка, но Кай не могла его стереть, не могла даже пошевелиться. За стеклом в убийственном молчании сидели люди, и шок, ужас, отвращение в их глазах были важнее всего остального.

Тишина продлилась считанные мгновения. Зрители, вставая с мест, потянулись к выходу из аудиториума. Маркус Нэш, выхваченный дополненностью запаниковавшей Кайтен, что-то говорил коллегам – как ей показалось, оправдывался и извинялся. Сердце упало. Фокус сместился на Вика – он спешил к ней.

И тогда оцепенение спало. Кайтен бросилась к пульту управления и, потянув за рычажок, заблокировала вход на кафедру. Решение не было инстинктивным. Просто даже испуганная и дезориентированная, Кай не потеряла способность думать. Она не понимала, откуда в ее голове взялись революционные речи, но последствия были необратимы. Кайтен знала: необходимо сбежать, прежде чем Гармония придет за ней.