За четыре месяца не взломали ни одного здания. Импульсы больше не убивали людей через дополненность. Гармония просто вела охоту на ведьм – лениво и неэффективно, как всегда, забыв об угрозах пострашнее.

И если для Джуна существовало время, когда стоило возродить Монстра и снова начать на что-то влиять, то это время наступало прямо сейчас.

Стакан из переработанной бумаги был таким тонким, что степень его заполненности легко угадывалась даже в полумраке заведения. Такие стаканы быстро промокали, и Кайтен приходилось выпивать кофе почти залпом, морщась и обжигая язык. Когда-то она предпочитала кофе дорогого бленда, для удовольствия разбавленный молоком, с натуральными сливками и дыневой карамелью. Теперь Кай пила что придется, концентрированное, омерзительно горькое – чтобы проснуться.

В утренние часы бар томился без посетителей. На освещении здесь экономили, но Кайтен так было даже лучше. Без дополненности ее протез был практически бесполезным. Кай удалось раздобыть специальные очки – они уравновешивали особенности ее глаз, делая мир тусклым, но более-менее четким. Он и ощущался примерно так.

Старый планшет на барной стойке перед Кай издал протяжный писк. Погруженная в мысли, она едва не свалилась со стула от испуга и отчаянно забормотала «Нет, нет, нет!», увидев огромное сообщение о внутренней ошибке. Сделать ничего было нельзя, и Кайтен разочарованно уставилась на потухший экран. Работа последних двух часов погибла.

Это был непростой планшет. Кай досталась модель почти полувековой давности, незнамо как обнаружившаяся на нижних ярусах Цитадели. В те дремучие времена проектирование чего угодно, от временных зданий до сложных киберсистем, еще не осуществлялось через инструменты дополненности. Специалисты работали на мощных планшетах. Кайтен не была уверена, что у нее получится, но, как оказалось, привыкнуть можно к чему угодно. Другое дело, что этот технический динозавр то и дело перегревался и отключался, не сохраняя прогресс. Обычно Кай просто делала резервные копии каждые пару часов на отдельный носитель. Но именно эту пару часов она пересохранить не успела.

Выдохнув и смирившись с предстоящим квестом по ремонту планшета (заниматься таким могли лишь проверенные люди, и найти их было непросто), Кайтен уронила голову на скрещенные руки. Она старалась ни о чем не думать. Ее положение все еще оставалось слишком сюрреалистичным, чтобы по-настоящему принять его, поэтому оставаться наедине с мыслями было невыносимо. Работа для Тайного Общества обычно занимала ее – рассчитывать маршруты для контрабанды по тайным артериям остовов было интересно. Хоть какая-то замена фрактальным городам, отныне потерянным, – как и родная квартира на хорошем уровне, блестящее будущее, успевшее помаячить перед глазами, отношения с парнем мечты…

Ну нет, это уже слишком.

Выругавшись (подобное случалось все чаще) и встав, Кайтен подошла к кофемашине. Пошарив в карманах своей великоватой на пару размеров, но теплой зеленой куртки, она выудила смятый красный талончик и сунула в специальный слот. Машина, немного поворчав, выплюнула билетик. Кай выругалась повторно, разгладила талончик и попытала удачу еще раз. Получив наконец новую порцию двойного эспрессо, она хотела было подхватить планшет и выйти на улицу. Ее остановили крики и грохот со второго этажа, а затем – вибрация. Кажется, она исходила из самого центра временной постройки.

Баром «Одноглазый койот», где Кайтен жила последние четыре дня, управляла Вера Фиск, вдова некогда известного криминального авторитета. Кай слышала, что после его бесславной кончины на заведение появились претенденты. Каково же оказалось их удивление, когда вместо беззащитной женушки, вечно прятавшейся за спинами громил своего мужа, они встретили свирепую и авторитарную женщину, решавшую проблемы такими методами, что даже повидавшим жизнь преступникам расхотелось становиться одной из таких проблем. «Койот» и бизнес мужа остались при Вере, и мало кто рисковал ей перечить. Такой сорвиголова существовал всего один – ее пятнадцатилетняя дочь Саша, отчаянно бунтующий подросток и, судя по тому, как окружение отзывалось на ее эмоциональные всплески, – кинетик.

– Саша, вернись! – донеслось сверху, но заплаканная девочка уже неслась по ступенькам вниз. От каждого ее шага сгелитий сотрясался, передавая часть своих колебаний и Кайтен.

– Иди к черту, я тебя ненавижу! – заорала Саша.

Пустой стаканчик, оставленный Кай на стойке, опрокинулся и укатился на пол. Едва девочка выбежала за пределы «Койота», вибрации ослабели и, когда Вера показалась на лестнице, совсем сошли на нет.

– Ох уж эти межуровневые коммуникации! – громко сказала Вера. Постоянный страх за дочь заставлял ее поскорее объяснять причины вибраций своим посетителям.

– Не то слово, – подтвердила Кай.

Рот женщины раскрылся, точно она собиралась пожаловаться на буйных подростков. Увидев, что в зале «Койота» только Кай, Вера тут же передумала. Она сотрудничала с Обществом, но предпочитала не влезать в дела тех, кто находился под его защитой. Это было благоразумно, и Кайтен понимала, почему Вера тут же отвернулась и ушла в жилые комнаты.

Кай сунула планшет под мышку и, дуя на кофе, вышла. «Койот» находился почти на самом краю Лапласа, пятого жилого уровня относительно земли. Если и существовал хоть один плюс в нижних ярусах Цитадели, то для Кай это несомненно были их невысокие потолки. В открытых пространствах верхних уровней она всегда терялась, чувствуя себя микробом; здесь же город представлял собой ограниченный со всех сторон лабиринт, полностью не изученный даже самими его обитателями. Зато Кайтен знала, что каждая тронутая коррозией стена этого лабиринта хранит молчание, и со временем научилась чувствовать себя здесь в безопасности. Насколько это возможно, когда ты – мышка, сброшенная в террариум со змеями.

Сердцебиение Кай ускорилось, голова слегка кружилась. Всплеск Саши не прошел для нее без последствий. Кай уже не раз слышала, как Вера обсуждает вечные проблемы на техническом этаже под Лапласом, пытаясь объяснить гостям, что же сотрясает стены «Койота». В это время Саша ссорилась со своим парнем. Рано или поздно кто-то непременно обнаружит закономерность между эмоциями Саши и локальными вибрациями и донесет Гармонии. Гармония щедро платила за новых кинетиков, поэтому здесь, внизу, они привыкли тщательно скрывать свои силы.

Когда-то Кай верила в красивую ложь, будто каждый житель Цитадели, обнаружив у себя паранормальные способности, с гордостью и достоинством спешит возложить их на алтарь общего блага. Но, оказавшись на изнанке Гармонии, она поняла, что далеко не все патрульные в узнаваемой униформе с нашитыми на спине огнептицами – патриоты. Возможно, Гармония просто нашла нужные рычаги воздействия. Или способ промыть им мозги.

Кай обнаружила Сашу в квартале от «Одноглазого койота». Та сидела на пожарной лестнице и с сердитым прищуром затягивалась от ярко-малиновой электронной сигареты. Обнаружив, что ее одиночество нарушили, Саша дернулась, чтобы спрятать улику, но, убедившись, что это не мама, выдохнула и еще раз затянулась – демонстративно, глядя с вызовом. Кай со странным теплом подумала, что эта девчонка ей кое-кого напоминает.