— Да что там могло быть! — воскликнулаКатя. — Мне сама покойница говорила, что там одни уставы караульнойслужбы… кому они нужны? Разве что участникам какого-нибудь военно-патриотическогоклуба!

— Тем не менее кто-то залез к ней и устроил самыйнастоящий обыск, если верить твоему поклоннику!

— Какому ещё поклоннику? — возмутилась Катя,причём лицо её снова порозовело, что было гораздо привычнее.

— Этому твоему комиссару Коломбо… или инспектору Мегре.Короче, нужно проверить этот шкаф.

— Ни за что! — Катя снова встала каквкопанная. — Я в ту квартиру ни ногой! Ты же сама видела. — она тамснова ходит!

— Катька, я в привидения не верю! — отмахнуласьИрина. — Ну конечно, прежде чем идти в квартиру, мы убедимся, что тамникого нет…

— И вообще, я просто на тебя поражаюсь! Порядочнаяженщина, писательница — и собираешься влезть в чужую квартиру! Это жепреступление! Нас самих заметут! Или повяжут! В общем, загремим на эти… шконки!

— А ты хочешь спокойно смотреть, как твоего мужаотправят на зону? Если мы сами не найдём доказательств его невиновности, никтодругой за нас этого не сделает! Твоему Эркюлю Пуаро просто некогда, ему нужнокурить трубку, играть на скрипке, записывать собственные мудрые изречения иизображать одновременно всех знаменитых сыщиков! А больше никто этим делом незанимается. Я так понимаю, что родственникам твоей соседки все равно, ктоокажется убийцей. Они и живой-то ею не больно-то интересовались, а теперь…

Валик! — жалобно простонала Катерина. — Ну ладно,я подумаю… ради него я готова на все… только сегодня вечером мне нужно идти напрезентацию… если я не приду, Гришка меня не простит…

— Ладно, иди, — милостиво согласиласьИрина, — все равно, пока не стемнеет, мы не можем отправиться на дело…

В художественной галерее «Дважды два» на Литейном проспектесобралась вся городская богема. Жанна с Катей немного опоздали к началувернисажа и застали самую середину выступления высокого бородатого мужчины.

— Гриша, он, это, не просто художник, — густымбасом вещал бородач, — он, это, истинный поэт своего города! Он, это,находит в каждом переулке, в каждом доме свою музыкальную ноту…

— Это Миша Куликович распинается, — прошепталаКатя на ухо подруге, — у него через месяц тоже выставка открывается, таквот он и старается, чтобы потом Гришка про него хорошо говорил…

— Понятно, — кивнула Жанна, зазвенев серебрянымиукрашениями, — пиар по бартеру…

— Что? — удивлённо переспросила Катя. — Апо-русски нельзя?

— Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит онкукушку! — пояснила Жанна словами классика.

Она, как обычно, была одета в ярко-красный костюм с короткойюбкой и увешана старинным серебром, как высоковольтная вышка изоляторами.

Жанна со скрипом согласилась составить Кате компанию, и тотолько после того, как узнала, что на сегодняшнем вернисаже будут некоторые избогатых коллекционеров и собирателей живописи, которые вполне могли стать еёпотенциальными клиентами. Теперь она осматривала зал, выискивая лица, знакомыепо средствам массовой информации.

— Это не Стрижевский? — озабоченно проговорилаона, разглядывая высокого лысого мужчину в элегантном твидовом пиджаке.

— Какой, ещё Чижевский, — отмахнулась Катя, —посмотри лучше, какой симпатичный пейзаж!

— Ты что — не знаешь Стрижевского? — удивиласьЖанна. — Миллионер, владелец нефтеперегонного завода…

— Да, кажется, он дико богатый, — кивнулаКатя, — и иногда покупает картины. Может, и Гришкино что-нибудьприобретёт…

Среди посетителей выставки бесшумно скользили привлекательныеофициантки в традиционной униформе, разнося бокалы с шампанским и тарелочки скрошечными бутербродами. Катя озабоченно направилась наперерез одной из них,пробормотав себе под нос:

— Нужно запастись закуской, а то тут народ безкомплексов, в первые пять минут все расхватают…

Вдруг она замерла на месте и схватила подругу за локоть.

— В чем дело? Ты что, опять привидение увидела? —Жанна попыталась выдернуть руку, но Катерина вцепилась в неё мёртвой хваткой,как бультерьер.

— Посмотри сюда, — прошипела она, не разжимаягуб, — это ведь то самое место!

— Какое ещё место? — раздражённо переспросилаЖанна, проследив за Катиным взглядом.

— Ах, ну да, тебя же с нами не было! Это то место, кудамы вчера приезжали с Ириной из аэропорта! То место, куда мой, с позволениясказать, муж отвёз свою загадочную восточную красотку!

Жанна уставилась на пейзаж в блекло-серых тонах.

Картина изображала берег залива, усеянный гниющимиводорослями, обломками ящиков и прочими столь же малопривлекательнымипредметами. На заднем плане виднелся мыс, на котором темнели промышленныекорпуса и возносились к низкому облачному небу три кирпичные заводские трубы схарактерными утолщениями в верхней части.

— Точно, это то самое место, — прошепталаКатя, — эти трубы ни с чем не перепутаешь!

В это время к подругам подошёл герой дня. Гриша Четверкинбыл небольшим подвижным человечком с густой копной ярко-рыжих волос, которымсовершенно невозможно было придать какую-нибудь форму. Даже когда Гриша выходилиз парикмахерской, его волосы топорщились во все стороны, как будто он толькочто побывал в эпицентре урагана.

— Катюха, привет! — радостно воскликнулхудожник. — Спасибо, что пришла! Ну как тебе?

— Ну замечательно, — неуверенно заговорилаКатя, — просто замечательно! И место такое приятное, галерея эта… Названиетолько странное — «Дважды два»…

— Тут как раз все понятно, — вздохнулГригорий, — это значит, что все расценки нужно умножать на дважды два, тоесть на четыре. Если бы ты знала, сколько денег они содрали с меня за выставку!

— Ну надо же… — расстроилась Катя и тут жепочувствовала сильнейший тычок в бок.

Это Жанна напоминала ей, чтобы она не рассусоливала, а,пользуясь случаем, расспросила своего приятеля, где находится то место, чтонарисовано на картине. Художник увидел кого-то возле двери и устремился туда,но на пути его оказалась Жанна, а Катя мигом развернула его назад, кинтересующей картине.

— Вот эта вещь — класс! — защебеталаКатерина. — Как ты ухватил колорит! Как здорово передал настроение! Такойсерый облачный день… самая что ни на есть петербургская погода! Слушай, где тыэто писал? Это ведь на Канонерском острове, я не ошибаюсь?

— Точно, — уважительно кивнул Гриша, берег заливаза судостроительным заводом…

— Какое красивое место! — Катя округлила глаза. —Я тоже как-то хотела туда попасть, поработать немножко, но меня не пропустили,там проходная и тётка сидит такая суровая… пропуск требует… а у тебя что — естьэтот пропуск.