– Быстрее под стену! – не дал разлеживаться конунг. – Потом выспишься!

Рыжий викинг невнятно ругнулся, но сорвался с места, словно за ним гнался медведь. И едва не протаранил головой замшелые бревна.

– Все здесь? – шепотом спросил Ивар, пытаясь отдышаться.

– Все, – отозвался Лычко. – Сейчас дозор пройдет – полезем.

Сверху появилось багровое зарево – там разминались стражи. Ивар различил лица соратников. Рыжая грива Нерейда выглядела черной, глаза Лычко посверкивали желтыми огоньками.

– Бросай! – скомандовал русич, когда вновь сгустилась тьма.

Зорян и Даг одновременно взмахнули руками, вверху что-то коротко стукнуло. Тиверец подтянулся и исчез наверху. Веревка, по которой лез Даг, дрожала будто ветка во время бури.

– Давай, конунг, – прошипел Сигфред, когда она обвисла дохлой пиявкой.

Ивар ухватился, сноровисто полез, упираясь ногами в стену. Вверху было тихо – либо все нормально, либо стражи порезали чужаков как свиней и затаились во мраке, ожидая, когда выберутся следующие…

Перевалил через гребень, тут же откатился в сторону по неприятно скрипнувшим доскам. Рядом шевельнулась тень.

– Все нормально, конунг! – сказала она голосом Дага. Ивар присел рядом, обнажил меч. Прикосновение к шершавой рукояти успокаивало, навевало чувство уверенности.

– Чрево Фрейи! – выругался оказавшийся на стене Нерейд. – Староват становлюсь для таких развлечений!

– Оружие готовь! – цыкнул на него Ивар. – Жаловаться потом будешь.

Последним на стену взобрался Зорян.

– Что теперь? – спросил у него Ивар. Усатый воин служил здесь, должен знать все ходы и выходы,

– Сначала нужно разобраться с дозорными. – Зорян кивнул направо, откуда послышался звук приближающихся шагов. – Пока они здесь, сделать ничего не удастся!

В руках второго тиверца, чье имя было Ондатр, блеснули два ножа со странными толстыми лезвиями.

– Давай! – выдохнул Лычко, когда из-за поворота стены показались двое стражников с факелами.

Ножи метнулись стремительнее ласточек, кривичи одновременно выпучили глаза, в горле каждого, чуть повыше кольчуги, словно выросло по короткой деревянной ручке.

– Не дайте им упасть!.. – Зорян первым бросился вперед, бережно подхватил хрипящего дозорного. Второго поймали в самый последний момент, а то бы хрястнулся со всей дури и загремел кольчугой.

Зашипели спешно гасимые факелы.

– Что теперь? Вниз? – спросил Ивар. Пока все делали другие, он лишь шел вместе со всеми, и это было непривычно.

– Нет. – Зорян покачал головой. – Все лестницы охраняются, а во дворе бдят десятки воинов. Если попробуем спуститься и пробиться ко входу в башню, то это верная смерть.

– Предлагаешь полететь? – хмыкнул Нерейд. – Что-то я не вижу Велунда, чтобы он сковал нам железные крылья…

– Все проще. – Неразговорчивый Ондатр отцепил от пояса короткую секиру. На доски упала надежно привязанная к ее рукояти бухта толстой веревки.

– Свихнулись? – прошептал рыжий викинг, когда тиверец широко размахнулся, секира исчезла во тьме, и от центральной башни донеслось глухое «бум», – Услышат же!

– Не обратят внимания! – ответил тиверец, приматывая веревку к воткнутому в стену короткому штырю. – Только быстрее!

– И мне предлагается по этому лезть? – Нерейд возмущенно засопел, глядя, как Лычко ловко цепляется руками и ногами. – Она же оборвется! Или лезвие выскочит! Уж лучше попробовать пробиться через двор!

– Не оборвется и не выскочит, – пожал плечами Зорян. – Мы так куда только не лазили, даже к киевскому князю в сокровищницу…

– Ты сюда пришел красиво умереть или Ингьяльда спасти? – зло спросил Ивар. – Собрался с волками жить, учись у дерева ногу задирать! Это в Миклагарде или Бретланде можно было с выпученными глазами на сотню бросаться! Здесь, в Гардарики, воюют совсем иначе!

Но у самого сердце едва не выскочило из груди, когда ухватился за веревку. Пополз, отчаянно завидуя пауку, которого восемь лап, да и те с когтями. Ставшая тяжелой задница тянула вниз, туда, где по ярко освещенному двору ходили стражники в блестящих шлемах. Доносился смех, обрывки разговоров.

Веревка тряслась, но Ивар полз, обдирая пальцы. Вздрогнул и чуть не сорвался, когда его ухватили за плечи.

– Уже все, сейчас головой стукнешься, – просипел Лычко. – Перебирайся!

Ивар подтянулся, ухватился за бревна, упал животом на твердое. В палец впилось несколько заноз, но было не до них. Грудь от волнения вздымалась так, что руки дрожали.

– Не ожидал, – уважительно хмыкнул Лычко. – Думал, что вы, викинги, хороши только в открытой схватке, когда надо мечом махать и ни о чем не думать. А ты лез ничуть не хуже любого русича…

– Мы можем, все можем, – сдерживая дрожь в голосе, сказал Ивар. – Ты еще нас не знаешь!..

Ивар подполз к краю, выглянул. Веревка вновь завибрировала – кто-то лез. Но воткнувшаяся в бревна почти на всю глубину лезвия секира держала плотно, даже не дрожала.

Башня высока – если сорвешься, то брякнешься не сразу, успеешь испугаться и испортить штаны, прежде чем затрещат кости. Стражники, охраняющие главный вход, ржут, лениво переругиваются. Вверх никто не смотрит, да оно и понятно – враги с неба не свалятся.

Лычко, пыхтя, помог перебраться на крышу Нерейду. Тот был красный, глаза выпучены – вот-вот раздуется до размеров йотуна.

– Нет… – прохрипел рыжий викинг, – никогда… не полезу больше… Клянусь Хрофтатюром!

– Интересно, почему тут нет поста? – поинтересовался Ивар у Зоряна, когда на крыше собрались все семеро. – Удобно же, все стены видно…

– Раньше был, – хмуро ответил тиверец, разглаживая усы. – Но потом его упразднили за ненадобностью. До крепости еще никто незамеченным не добирался.

– Значит, мы первые. – В голосе Нерейда не было особого ликования. – А сейчас мы случайно на голову князю не упадем?.. Зарубили бы его для начала!

– Нет, – ответил Зорян. – Его покои пока обойдем. Охраны в них больше, чем на пути к темнице.

– Как мы, кстати, туда прорвемся? – поинтересовался Даг. – Всех зарубим, кто по дороге попадется?

– Никого пока не будем рубить, – сказал Ивар. – Пойдем нагло, словно сами тут хозяева. А потом разберемся…

– Вот за что люблю нашего конунга, – восхитился Нерейд, – так это за детальные и тщательно продуманные планы!

– Ничего, – утешил его Лычко. – Авось проскочим!

Квадратный люк, едва заметный на фоне крыши, поддавался с трудом. С Ивара сошло семь потов, пока, наконец не приоткрылось ведущее в темноту отверстие. Во мраке едва просматривалась узкая лестница, исчезавшие внизу ступени.