– Всё хорошо, только не прячь эти листы далеко, года через три пригодятся для защиты докторской.

Как говорится, его бы устами…

Наука не начинается на пустом месте, моя наука подтверждает этот неоспоримый факт. Попробуем издалека. Помните у Пушкина:

На самом деле хазары – независимое и сильное племя из воинствующих кочевников, не были совсем уж неразумными. Хазарское государство простиралось далеко на запад от линии Крым – Кавказ – Волга, между Каспийским и Чёрным морями. «Хроника Нестора» утверждает, что племена, жившие к югу от среднего течения Днепра, платили хазарам дань в виде белой белки или одного меча с каждой души. Наиболее полные сведения о хазарах были собраны и опубликованы в 1691 году Джоанном Даубманнусом в виде словаря, в который были включены статьи из христианских, еврейских и исламских источников.

В словаре Даубманнуса приводится один весьма важный документ, который называется «Великий пергамент». В соответствии с этим источником византийскому императору Теофилу из Хазарии было направлено послание, вытатуированное на теле одного из послов. В нём излагалась хазарская история и топография на хазарском языке, но еврейскими буквами, поскольку в то время хазары в равной мере использовали греческие, еврейские и арабские письмена. К сожалению, начало этого пергамента утрачено из-за того, что в наказание за какой-то промах посланнику отрубили именно ту часть тела, на которой описывались первые годы хазарской истории. Посланники, как мы знаем, в то время были представителями довольно опасной профессии, поскольку раньше других отвечали за всякую плохую новость. Очень напоминает нашу современность…

Хазарская история тесно связана с именем православного святого, одного из основателей славянской письменности Кириллом (Константином Солунским). Кирилл, по литературным источникам того времени, был незаурядной личностью, обладал превосходной памятью и способностью к языкам, которые менял, как хазарский правитель жён разной веры. Он изучал греческий, славянский, еврейский, хазарский, арабский, самаритянский и языки готской письменности. Насколько легко ему давались языки, говорит тот факт, что по пути к хазарскому правителю с дипломатической миссией он остановился в Херсонесе, в Крыму, где изучил хазарский и еврейский языки, необходимые ему для выполнения дипломатической задачи.

То ли мудрость в различные исторические эпохи следует оценивать по-разному, то ли мы сами стали умней, но факты говорят, что под влиянием религиозных, национальных и политических соображений в определённые исторические моменты в разных странах возникали новые языковые алфавиты, отличные от известных, и только язык символов и изображений во все времена не имел национальной окраски. Росту числа алфавитов способствовала также разобщённость народов, а также стремление к созданию искусственных границ, в то время как их количество целесообразней было бы сокращать или перенимать имеющиеся. По крайней мере нам, их потомкам досталось бы меньше забот. Вот и получается, что хазары были не совсем неразумны, поскольку не собирались изобретать новый алфавит, а только перенять наиболее приемлемый. В этом и заключалась миссия Кирилла наряду с двумя другими представителями.

Когда славяне в 860 году осаждали Царьград, Кирилл в тиши монашьей кельи вычерчивал первые письмена славянской азбуки. Вот как этот самый Даубманнус описывает появление славянской азбуки: «Язык варваров никак не хотел поддаваться упрощению. Как-то осенью сидели братья в келье и тщетно пытались написать письмена, которые позже получат название кириллицы. Работа не клеилась. Тут Мефодий обратил внимание брата на четыре глиняных кувшина, которые стояли на окне их кельи, но не внутри, а снаружи, по ту сторону решётки.

– Если бы дверь была на засове, как бы ты добрался до этих кувшинов? – спросил он. Константин разбил один кувшин, черепок за черепком перенёс сквозь решётку в келью и собрал по кусочкам, склеив его собственной слюной и глиной с пола под своими ногами. То же самое они сделали со славянским языком – разбили его на куски, перенесли их через решётку кириллицы в свои уста и склеили осколки собственной слюной и греческой глиной под своими ногами… Было ли всё это так или несколько иначе, но так описывает события сербский писатель Милорад Павич в «Хазарском словаре» 1989-го года.

К сожалению, Даубманнус не упоминает, какой величины были эти черепки. А ведь это довольно существенно для описываемого процесса. Если эти черепки сделать мелкими, то их легко будет протолкнуть через решётку, но потребуется большая работа для их передачи и склейки всего горшка. Выбор же крупных черепков значительно уменьшает их число, а также облегчает процесс сборки.

Примерно такая же задача стояла передо мной, когда я приступил к решению проблем формирования сложных изображений.

Взять, к примеру, алфавит букв и цифр. Все его символы можно сформировать из элементов прямоугольной матрицы 5×7 элементов. Но для такого формирования понадобится 35 элементов памяти на каждый знак! Это укоренившееся решение со временем я для себя назвал первым крупным заблуждением. Ведь таких знаков довольно много. Если учесть, что каждый элемент памяти требовал больше десятка радиодеталей (транзисторы, резисторы, конденсаторы), которые нужно спаять, то становится понятным, что такая работа достаточно сложна для выполнения.

Однако в любом человеке заложена потребность к упрощению при решении поставленной задачи, которая возникает то ли от стремления к совершенству, то ли из-за ограниченных возможностей исполнителя (денег, помощников, деталей), то ли от лени. Мне кажется, что у меня в то время присутствовали все перечисленные мотивации. И даже многие другие. А когда что-то не получается, начинаешь думать. Вот так и появилась идея использовать укрупнённые элементы как куски разбитого графина. Ведь если разобраться, то в большинстве символов имеются одинаковые элементы. Например, в буквах Н, И и П имеются одинаковые элементы, две вертикальные «палочки». В буквах Г, Б и Е тоже много общего. А кто нам запрещает, взяв один элемент, добавлять для формирования следующего символа новые, недостающие элементы? Использовать так называемую межсимвольную корреляцию. Благо, что, в отличие от черепков, электронные сигналы можно использовать многократно.

Вот и получилось, что на каждый символ требуется совсем немного укрупнённых элементов. На практике используют значительное число символов, целый алфавит – 64, 128, а порой и больше символов. Все они имеют разнообразные общие элементы. А каждый символ выражается одним логическим уравнением. Умозрительно решить задачу с таким числом уравнений (64, 128) довольно сложно. Но такую задачу сравнительно просто решает компьютер. При этом получаются такие конфигурации элементов, до которых нормальная, человеческая логика додуматься не может. Поэтому неслучайно, что для формирования алфавита из большого числа символов потребовалось уже не 35 элементов на один символ, а значительно, чуть ли не в 30 раз меньше. Видно, не только стихи рождаются из всякого «сора»…