- Право же, тут нечего рассказывать. Никаких тайн. Я согласен с вами, что Максим сейчас счастлив, гораздо счастливее, должно быть, чем все эти годы. С него спал тяжкий груз, и он не должен узнать об этой неуместной, гадкой шутке.

- Шутке?!

- Пусть будет выходка, а не шутка.

- Подлая, злобная, ранящая, мерзкая!..

- Да, согласен. И все равно я не стал бы придавать этому слишком большое значение. Хотите, чтобы я взял это и уничтожил ради бас? Так наверняка будет надежнее.

Я посмотрела на карточку в его руке. Конечно, он был прав, мне следовало бы послушать его. Добрый, умный, практичный Фрэнк. Но карточка притягивала, я смотрела на черные буквы, которые меня словно околдовали.

- Знаете, я уверен, что это дело рук Джека Фейвела. Этот омерзительный тип околачивался где-то там. Я встречал его имя в одной из газет, он был замешан в каком-то грязном деле, связанном с шантажом. У него извращенный ум, склонность к черному юмору. Он вполне способен на такое.

Джек Фейвел. Я снова повернулась лицом к утесу, чтобы прийти в себя, вернуться к тому, что было настоящим, Добрым и прекрасным... но пока мы разговаривали, орел улетел. Я больше не увижу его, промелькнуло у меня в голове, я потеряла его и никогда не вспомню, насколько прекрасным был он сам по себе, потому что при этом я обязательно вспомню карточку, попытку Фрэнка все сгладить и, наконец, произнесенное сейчас имя.

Джек Фейвел. Кузен Ребекки, один из ее мужчин которых она презирала и с которыми развлекалась, плотоядный, пьяный Джек Фейвел. Я вспомнила, как в Мэндерли оказалась в утренней гостиной вдвоем с ним и как нахально он оглядывал меня с ног до головы. "Хотел бы я, чтобы меня ждала дома молодая жена!"'

- Фрэнк, - сказала я, - расскажите мне всю правду.

- Надеюсь, я это уже сделал.

- Вы не утаиваете от меня что-нибудь такое, что связано с Ребеккой? Нечто такое, чего я не знаю?

- Нет. Даю вам слово.

- Меняет ли это дело, - я показала на карточку, - означает ли, что мы не можем вернуться домой?

Мне отчаянно хотелось, чтобы он все уладил, устроил нам будущее, хотелось верить в то, что, как он и сказал, венок - это просто гадкая, дурацкая шутка. Джек Фейвел... Да, это очень похоже на него. Он мог вполне сделать это, смеясь от удовольствия и брызгая, по своему обыкновению, слюной, осуществляя свой план. Я представила себе, как он пишет карточку, прикрепляет ее к цветам, нанимает кого-нибудь, чтобы доставить венок, проинструктировав посыльного, ибо я не могла даже подумать о том, чтобы он лично принес венок на церковный двор.

Джек Фейвел. Ну да, конечно.

- Значит, пока нам нечего бояться, - сказала я. Солнце зашло за тучу, и вереск зашелестел под ветром. Мы возвращались к джипу.

- Совершенно нечего. Дайте Максиму еще немного времени, оставайтесь здесь столько, сколько хотите, И потом, почему бы вам не взять напрокат машину и не поездить немного по Англии, чтобы снова к ней привыкнуть, повидать места, где вы раньше никогда не были?

- Ой, Фрэнк, да это просто замечательная идея! В самом деле, почему бы ее не осуществить?

- Никаких обстоятельств, которые могли бы помешать этому. - Фрэнк улыбнулся дружелюбно и с явным облегчением, помогая мне забраться в машину.

- Спасибо, - сказала я, испытывая внезапный прилив счастья и облегчения, наклонилась и поцеловала его в щеку, поскольку он вернул мне покой, тревога и страх отступили и показались незначительными, будущее для нас обоих выглядело безмятежным.

Фрэнк густо покраснел и поспешно закрыл дверцу машины, что вызвало у меня улыбку. Я бы с удовольствием рассказала об этом Максиму, и мы бы вместе посмеялись. Но, разумеется, я не могла этого сделать. Я испытывала удивительное чувство облегчения, Фрэнку удалось убедить меня, что все будет в порядке; он всегда умел снимать тяжесть с моей души и сейчас заставил меня поверить, что все это - пустяки, лишь противная, неуместная шутка!

Обо всех этих вещах никогда не следует говорить, все тревоги, страхи и причины, их породившие, должны оставаться в тайне.

- Я так рада, что видела орла. Максим наверняка станет завидовать.

- Наверняка.

- Хотелось бы только, чтобы это случилось в другой момент.

- Да.

- И чтобы он тоже был здесь и...

- Я понимаю.

- Фрэнк, как вы думаете, может произойти что-нибудь еще?

- Кто может знать? Надеюсь, у него больше не будет повода.

- Если это был Джек Фейвел.

- Готов биться об заклад, что это он.

- Да, да, полагаю, что вы правы.

- Выбросьте все из головы. Обязательно. Не позволяйте, чтобы это грызло вас. Ему только этого и хочется.

- Нет, нет, я постараюсь. Спасибо, Фрэнк.

- Вам стало хоть немного легче сейчас?

- Да, - ответила я. - Да, конечно. - Я солгала с такой легкостью потому, что верила этому сама.

Мы спускались вниз по дороге, которая круто шла к озеру и длинному, приземистому белому дому, и вместе с нами спускались сгущающиеся облака; когда мы подъехали к парадному входу, дождь лил как из ведра. Максим читал "Лунный камень", сидя у весело полыхающего камина, мальчишки играли в пиратов в одном из старых флигелей. Позже Фрэнк вместе с Джанет поедут в Дунайг делать покупки. Все было тихо, буднично, благополучно и счастливо. Я чувствовала себя в безопасности, никто не может до нас добраться или потревожить, мне хотелось остаться здесь навсегда.

Но это было невозможно, к тому же мной завладела идея Фрэнка, я отбросила все мысли о венке и карточке, как он мне и советовал, и стала обдумывать планы дальнейшего времяпрепровождения, планы путешествия по Англии, которую мы не знали. Чтобы найти - да, я знала, чего хотела, - чтобы найти заветное место. Я не имела понятия, что оно собой представляет и где может оказаться, но твердо знала, что когда мы его найдем, я сразу пойму.

Я хотела выбрать подходящий момент, чтобы все это изложить Максиму. Не сейчас, подумала я, сидя напротив наблюдая за тем, как он читает, прислушиваясь к шуму снаружи и топоту ног и восторженным крикам играющих мальчишек. Все будет так, как здесь, у нас тоже все это будет. Максим поднял взгляд, улыбнулся рассеянной улыбкой, он был погружен в книгу. Сейчас я не смогу пробиться к нему. К тому же я должна быть абсолютно уверенной - я боялась, что мои хрупкие надежды и планы могут мгновенно рухнуть, что он наотрез откажется, к нему снова вернется напряженность и тревога, прошлое вновь вползет в нашу жизнь и напомнит, почему мы не можем оставаться здесь и должны снова отсюда бежать.

Ничего страшного не произошло. Во всяком случае, в последние дни. Нам было отпущено время пожить спокойно и беспечно, судьба отступила и позволила нам это, мы почувствовали отсрочку, и я имела возможность лелеять надежды, строить планы и наслаждаться мечтами.