Мы все собрались в гостиной, когда папа вошел с Биджи, которая только что приехала. Я не видела ее уже много лет, потому что она жила в Найроби, и я уже забыла, насколько она стара. Думаю, она тоже забыла о своем возрасте, потому что губы ее были накрашены яркой помадой, и она была увешана золотыми украшениями, а одета так, словно ей было тридцать пять, а не восемьдесят пять.

С ней был внук, нес ее чемоданы. Кажется, внешность у него была довольно приятная. Моника, Баббли и Мина наверняка так думали. Они сразу же его досконально обсудили, причем у Баббли язык чуть ли не до колен висел. Я его практически не замечала - пока не увидела, что он смотрит на меня. Каждый раз, когда я оборачивалась, я встречалась с ним глазами, а однажды он даже подмигнул. Я опалила его гневным взглядом и смылась от него подальше. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь это неправильно понял.

В тот вечер все женщины были заняты - готовили еду для приема гостей на следующий день. В саду было полно людей. Большинство мужчин (включая внука Биджи, слава богу) пошли в дом пить виски. Папа жарил джалеби во фритюре на плите, стоявшей на улице, а тетушки уселись рядком, чтобы лепить самосы. Мне пока удалось от всего этого отвертеться. Я гоняла мячик по лужайке, мечтая о том, как забила бы гол завтра на финале, хотя играть мне и не светило… как вдруг на меня налетела мама.

- Джесминдер, мне что, умереть нужно, чтобы ты соизволила мне помочь? - недовольно сказала мама. - Иди и помоги тетушкам лепить самосы.

Я уныло заняла место с краю. Моя работа заключалась в том, чтобы защипывать края двух треугольников из теста после того, как в них положили начинку. Тетушки весело болтали, не замечая меня. Залепив пятнадцатую самосу, я почувствовала, что еще немного - и я расплачусь от скуки, если ничего не произойдет.

Произойти-то произошло, но не совсем то, на что я надеялась. Мы все ушли в дом и собрались в гостиной. Там Биджи начала танцевать, держа на голове джагго - медный котелок с горящими свечками. На мой взгляд, довольно-таки пожароопасная штука.

Папа рассказывал мне, что в Индии родственники невесты в ночь перед свадьбой выходят на улицы с джагго, чтобы петь и танцевать на улицах деревни. К счастью, сейчас нам не нужно было танцевать в Хаунслоу, иначе нас могли бы арестовать. Биджи поставила джагго мне на голову, и отовсюду послышались радостные возгласы и аплодисменты. Я начала медленно крутиться внутри образовавшегося круга, придерживая горшок и не давая ему поджечь мои волосы.

- Она - следующая! - услышала я чье-то радостное восклицание.

- Внук Биджи - такой хороший мальчик, - добавил кто-то.

Неожиданно меня бросило в жар и закружилась голова. Тетушка сняла горшок с моей головы, и я неверной походкой вышла из комнаты, сторонясь внука Биджи, который стоял неподалеку от двери. Мне нужно было на свежий воздух.

Я подошла к входной двери и замерла. На пороге стоял папа - он смотрел вслед уходящему Джо.

- Папа! - задыхаясь, крикнула я и бросилась к нему. - Что он сказал?

Папа строго посмотрел на меня.

- Не рискуй своим будущим, бети, - предостерег он меня и ушел прочь.

Я могла бы оставить все как есть, но не хотела с этим соглашаться. Я выскочила из дому и бросилась догонять Джо.

- Подожди!

Джо обернулся с удивленным, но довольным видом.

- Извини, что не могу играть в финале, - сказала я ему.

- Нет, это ты извини меня, - мягко ответил Джо.

- Я получила оценки за свои экзамены, - пояснила я. - Скоро пойду в университет. Поэтому у меня не будет времени на тренировки и все такое прочее. - Мой голос звучал слабо и жалостливо, будто я пыталась сама себя убедить.

- Какой стыд! - без обиняков заявил Джо. - Я рассчитывал увидеть твою игру за сборную Англии. Джулз не намерена упускать свой шанс.

- Она сказала мне о приезде селекционера, - промямлила я, борясь с сильной ревностью. - Извини, что подвожу тебя.

Не знаю, как это я до сих пор не сделала себе татуировку «извините» у себя на лбу. В последние дни так часто приходится повторять это слово.

- Я попросил селекционера и к тебе присмотреться, - продолжил Джо. - Он заинтересовался вами обеими.

Именно об этом я и рассказал твоему отцу.

- Он и мной заинтересовался? - ахнула я. Неожиданно новый заманчивый мир раскрылся передо мной - в этом мире не было университета Кингстон и необходимости становиться адвокатом. - Зачем ты так поступаешь со мной, Джо? - Я с грустью посмотрела на него. - Каждый раз, когда мне удается уговорить себя не играть, ты приходишь ко мне и сообщаешь о том, как это все легко и просто.

- Думаю, я не хочу махнуть на тебя рукой, - спокойно признался Джо.

Мы постояли в тишине. Из дому доносилось громкое пение, напоминавшее мне, где мое место.

- Значит, тебя уже посватали кому-нибудь из этих ребят? - как бы невзначай поинтересовался Джо.

- Нет, не мели глупостей, - отмахнулась я, зардевшись, и принялась изучать носки своих туфель. Я больше не могла смотреть на него. - Ни с кем я не обручена.

- Тебе повезло, что твоя семья так заботится о тебе, - сказал Джо. - Давай иди, тебе пора. Надеюсь, завтра у твоей сестры все пройдет хорошо, а тебе я желаю удачи в учебе. - Я в ужасе поняла, что он прощается со мной. - Заходи к нам время от времени.

Джо сел в машину и уехал, а мне оставалось только проводить его взглядом. Говорить было нечего. Я сделала свой выбор - вернее, за меня его сделали.

Я потащилась обратно в дом, пытаясь изобразить веселую улыбку, хотя чувствовала себя отвратительно. Играла громкая мелодия бхангра, и все танцевали под нее, даже папа с мамой. Я стиснула зубы, когда внук тети Биджи схватил меня за руку и потащил танцевать. Я мирилась с этим пару минут, но затем он обхватил меня обеими руками и закружился со мной по комнате. Больше всего в этот момент мне хотелось врезать ему. Все смотрели на нас, показывали пальцами и толкали друг друга