Леборхам попыталась выглянуть из повозки.

– Куда! Сиди смирно! – грубо прикрикнул на неё дружинник.

Кормилица поближе придвинулась к девушке.

– Что там за шум?.. – вяло поинтересовалась Эрмина.

– Не знаю, госпожа. Говорят, густой туман…

Лэрд Фергус повернул лошадь и приблизился к повозке, в которой ехала Эрмина. Он откинул полог и заглянул внутрь.

– С тобой всё в порядке? – поинтересовался он, увидев девушку, прильнувшую к кормилице.

Та ничего не ответила.

– Оставьте её, господин. Она слишком слаба… – тихо сказала Леборхам.

Фергус огляделся, туман явно преследовал отряд. Лэрд едва различал впереди идущих всадников. Наконец, туман стал настолько густым, что повозка буквально растворилась в нём.

– Что за напасть? – волновался Федельмид. – Как моя дочь?

– В повозке. – Коротко ответил Фергус.

Туман сопровождал отряд ещё примерно две лиги и лишь, когда лесная дорога перешла на открытую местность, постепенно начал рассеиваться.

Раздался пронзительный женский крик.

Лэрд и Федельмид бросились к повозке, в которой ехала Эрмина. Они откинули полог. Леборхам смотрела на них обезумевшими глазами.

– Она исчезла! Она исчезла! – повторяла женщина.

У лэрда всё похолодело внутри.

– Вот и порезвились лесные духи…

– Обыскать все повозки! – взревел Федельмид. – Прочесать лес!

Лэрд Фергус, сидя верхом, наблюдал, как его люди обыскивают повозку Эрмины, и даже те, в которых хранился провиант и фураж для лошадей.

Затем Федельмид и несколько дружинников бросились обратно, в лес, на поиски девушки.

Лэрд Фергус спокойно взирал на эту суету, потому как был уверен: Эрмине не суждено стать королевой Улады, ибо этому препятствуют магические, а может быть, и высшие силы. И сопротивляться им бесполезно.

* * *

Отряд Мак Грейне возвращался из похода с богатой добычей. Приграничным землям скоттам досталось сполна. Фении захватили множество домашнего скота и рабов, которых можно выгодно продать не только в Дуннаде, но за морем – в Дублине.

Добыча – домашняя утварь, одежда и украшения, меха, доспехи и оружие занимали множество повозок. Караван из них растянулся на целых пол-лиги.

Мак Грейне пребывал в отличном настроении: поход удался на славу, да и новички проявили себя храбрыми воинами. Особенно Мак Грейне проникся к Андле. Старого вояку поразило безудержное безрассудство, с которым юноша бросался на врага и… тот отступал перед его диким, неистовым натиском.

Он пообещал братьям достойную долю по прибытии в Дуннад. Найси не терпелось вернуться и обнять Эрмину. Теперь он – настоящий наёмник, ему причитается законная доля добычи и он в состоянии достойно содержать семью.

Андле разделял нетерпение брата, тем более, что его томило некое чувство тревоги – смутное, появляющееся из-под воль. Он старался не придавать ему значения, но по мере приближения к Дуннаду оно всё более нарастало. Андле стал спать чутко, просыпаясь на каждый шорох. Ему постоянно мерещился в небе парящий сокол, и если таковой и появлялся, то он ожидал появления Мойриот.

Наконец, до Дуннада осталось не более дня пути. Мак Грейне приказал сцепить повозки в вагенбург[49]и выставить часовых, дабы остановиться на ночлег.

Братья легли рядом. Найси быстро заснул, ему снилась Эрмина. Он гладил её золотые волосы, вдыхал их аромат, целовал в губы, шею…

Андле лёг и по-обыкновению посмотрел в небо. Оно, чёрное, усеянное звёздами, подействовало на юношу умиротворяюще, его окутал сон…

* * *

Мойриот подбросила в огонь поленья яблони. По хижине распространился приятный аромат. Затем она достала жертвенный нож и рассекла себе ладонь. Боль пронзила всю руку, но женщина не обратила на это внимание. Она сосредоточилась, чувствуя, как тёплая кровь струиться по ладони…

Мойриот взмахнула рукой, что есть силы: кровь попала прямо на яблоневое полено, которое уже занялось в огне.

– Возвращайтесь! Вы должны вернуться вместе! Мы ждём вас! – воскликнула она и… внезапно ослабела, силы оставили её.

Сокол подлетел к хозяйке. Она лежала около очага, кровь струилась из её ладони. Сокол расправил крылья и коснулся крылом раны, которая тотчас же начала затягиваться.

* * *

Андле проснулся, словно его толкнули. Он сел и огляделся.

– Мойриот?! Ты где? Мойриот! – позвал он.

Андле встал и прошёлся по лагерю. Фении спали, плотно прижавшись друг к другу, ночи уже становились холодными. Догорали костры…

– Мойриот! – снова позвал он, но черная ночь Дал-Риады безмолвствовала.

Андле растолкал брата.

– Проснись… Проснись…

Найси открыл глаза и тут же машинально схватился за меч.

– А? Что? Скотты? Нападение? – он уже был на ногах.

– Тише, ты, тише… – успокаивал его Андле. – Нет никакого нападения.

– Балор тебя забери! – выругался Найси. – Так чего же ты меня разбудил?!

– Я только что видел Мойриот. Она приходила во сне.

При упоминании имени ведьмы, Найси поежился.

– Холодно… И ты ещё с этой ведьмой. Ложись спать. Завтра будем в Дуннаде и получим свою законную долю добычи.

– Да, подучим, но после этого надо уходить отсюда.

Найси округлил глаза.

– Куда? Зачем? Только всё начало удачно складываться.

– Мойриот сказала, что ждет нас. Понимаешь не только меня, но и тебя. Да… Постой… Она сказала…

Найси напрягся.

– Да говори ты, наконец! Что за манера?!

– Да, точно, я вспомнил. Она сказала: мы ждём вас.

– Мы ждём вас?! – Найси буквально взвился от этих слов. – Мы – это кто? Мойриот и Конхобар? Мойриот и оллам?

– Не знаю… Ничего не знаю… Но думаю, мы должны её послушать и вернуться в Дал-Фитах.

Найси обхватил голову руками в порыве отчаянья.

– Этого только не хватало! Нас схватят и разрубят на мелкие кусочки! Может она этого хочет?

– Не думаю. Нас бы уже схватили и, как ты говоришь, порубили на кусочки. Здесь что-то другое. Поверь мне, я чувствую.

– Чувствуешь? У тебя, что открылся дар предвидения? – удивился Найси.

– Не совсем. Но я, действительно, стал многое понимать и ощущать по-другому. Мне кажется, что Мойриот дала мне частичку своей силы.