Звучит глубокое грудное Светкино «Ой» и звериное «Чо хотела?» Кажется, пора вмешаться.

— Всё в порядке, Свет, — выныриваю из-под мощной руки Игоря, которой он упирается в дверной косяк.

— А-а? О-о-о… — у моей напарницы резко истощается словарный запас. — Фигасе!

Горыныч с голым торсом, с торчащим в спортивках стояком её явно впечатляет. Ну и моё присутствие рядом с ним, конечно, тоже впечатляет. Немножко.

Опомнившись, она цапает меня за локоть и ведёт вниз по лестнице.

— Всё нормально, правда, — оправдываюсь.

— Ты так кричала, — шепчет Светик. — Я думала, тебя убивают, — косится на Горыныча.

— Нет, — машу рукой и нервно улыбаюсь, — просто спала и… кошмар приснился.

Большей тупости в данной ситуации просто невозможно придумать!

— Угу, спала она, — напарница тихо хихикает. — Забирай своего бугая, и топайте домой. Спать, — играет бровями и, подмигнув мне, идёт в лабораторию.

Это лучше, чем отправиться на рабочее место и весь день отбиваться от вопросов Светика. Она щедра как никогда.

— Ну что, мурк, домой? — в голосе Игоря чёткие похотливые нотки.

— И не мечтай о продолжении. Понял? — я тоже как никогда… строга.

* * *

Дело к полудню, на улице жарит солнце, а мы с Игорем идём через парк домой. Одну он меня отпускать категорически отказался — попёрся провожать. Правда, поклялся, что только до двери, а потом на работу помчит. Пришлось соглашаться, пока торговаться или шантажировать не начал.

— Ты всегда по улице полуголый ходишь? — спрашиваю Горыныча, наблюдая, как «сто пятьдесят первая» девушка, едва не сворачивает шею, заглядываясь на него.

Здесь педучилище рядом — девочки-студентки в парке пары прогуливают.

— А чо? — лыбится зверь. — Ревнуешь? — пользуясь моментом, пытается обнять меня за талию.

— За девок переживаю, — скидываю с себя наглую лапу. — С переломом шеи жить невесело.

— Мурка, ты чего такая злая? — обиженно бубнит Горыныч. — Не понравилось тебе? Ну это… То самое.

Всё сведёт к одному, прости хоспади.

— Лучше расскажи, что ты там Лихому обещал? — вспоминаю горячие метания Игоря в архиве.

— Да так, херня, — мажется оборотень.

— Хорошо, сама у него спрошу, — иду ва-банк.

Игорь хоть и прямолинейный волк, без туза в рукаве, но не дурак. Понимает — беседа на эту тему с Лёшей обрастёт подробностями. С моей стороны, конечно.

— Мы с Лёхой договорились тебя не трогать, — со вздохом признаётся Горыныч. — Пока не разберёмся все втроём, как быть.

Ты глянь! Договорились они с Лёхой меня не трогать…

— Стесняюсь спросить, как ты назовёшь «ну это, то самое»? — нарочно передразниваю его.

— Мурк, ты как маленькая. Мы договорились тебя не трахать, — включает разгон по прямой.

— Как интересно! — формулировки зверя поражают мою скудную фантазию. — Значит, языком и пальцами — это другое, да?

— Просто вылизал.

Я аж словами давлюсь. Лучше бы не спрашивала.

— Закрыли тему, — сиплю и ухожу вперёд.

— Мурка! Ну, Мурка, — хватает меня за руку, останавливает. — У нас с тобой что теперь? — притягивает к себе, снова тискает мою попу.

— Ничего, — пытаюсь отбиться от приставучего волка. — Губу закатай, — мне удаётся выдраться из его лап.

— Ни хрена ты какая! — возмущается Горыныч.

— Какая?

Стоим, сцепившись взглядами. Противостояние нешуточное, но Игорь быстро сдаётся. Я снова вижу в его глазах восторг.

— Самая-самая, — выдаёт с нежной улыбкой.

Вот что с ним таким делать, скажите пожалуйста? Взрослый здоровый мужик, оборотень, Бета, но как моську состряпает — хоть стой, хоть из трусов выпрыгивай.

— Не подлизывайся, — показываю язык и шагаю вперёд.

А Горыныч берёт меня за руку.

Так и идём — как подростки, держась за ручки.

Домой Игорю всё же приходится зайти — футболку надеть. Оказывается, с утра она была, а потом он её потерял. Горыныч на такое способен, без сомнений.

Закрыв за ним дверь, я оцениваю порядок дома. Дверь ванной на месте, только шпингалет не починен. Пятен крови нет — пол идеально чистый. Даже диван отмыт. Если Игорь всё утро был со мной, значит, золушкой работал Лёша. Просто Альфа-домохозяюшка какая-то.

Улыбнувшись мыслям, я шуршу в спальню. Мне срочно требуется долгий, крепкий сон.

…Кажется, я только глаза закрыла, а меня уже будят. Звонком в дверь.

— Чёрт… — разлепляю тяжёлые веки. — Кого там принесло?

В полусне иду к двери, соображая — что сейчас вообще? Похоже, вечер. Не поздний.

Цепляю цепочку на двери в петельку и открываю замок. А там Светка за порогом.

— Привет, — широко улыбается напарница. — Я к тебе.

— Заходи, — пожимаю плечами, скидываю цепочку. — Ты чего решила в гости нагрянуть? — зеваю.

— Нельзя? — Светик разувается и юркает в зал.

— Можно, — иду за ней. — Просто я спала, — потягиваюсь.

— Ясно-ясно, — кивает напарница, а сама косится на спортивные сумки, которые стоят на полу у дивана.

В сумках вещи оборотней и молнии не застёгнуты.

— Случилось у тебя чего? — я ногой пихаю волчьи котомки в угол.

— Ничего не случилось. Просто к подруге решила зайти, — Светик липнет к ним взглядом. — А твой где?

— Мой? — делаю вид, что не понимаю.

— Игорь, — уточняет Света.

— Он не мой.

— У тебя дома мужские трусы случайно появились? — тянется к сумке, хватает семейники в клеточку и с довольным видом демонстрирует их мне. — Я молчу про сегодняшние стоны в архиве.

— Понятно всё, — выдираю у неё из пальцев трусы, кидаю на диван. — Допрашивать меня пришла.

— Ничего подобного, — Светик, сама невинность, идёт в отказ. — Наоборот, я помириться хочу.

— А мы ругались?

— Ты так и не простила меня за Лёшу, да? — жалобно сводит брови. — Я не дура, Том. Всё вижу.

Не то чтобы не простила, просто не доверяю ей. А Светку это коробит. В это я могу поверить. Моя напарница на дух не выносит, если кто-то в её сторону негативом дышит. В лепёшку расшибётся, но милой всем станет.

— Чаю хочешь? — мирюсь с присутствием гостьи в доме минимум на пару часов.

— Может, есть что покрепче? — Света моментально хватается за возможность закрепиться.

Вообще-то есть. Коньяк дорогой, импортный. Тот самый, который Лихой с дачи забрал. И мысль споить его Светику греет душу. Альфе точно не понравится, что его коньяк без него вылакали.