— Вина?

— Вина? — автоматом повторил человек. — У вас есть вино?

— Ларенд, принеси. И мне бокал тоже.

Слуга, торопясь, принёс изящнейшую, прозрачную, как слеза, амфору, литров на двести-триста. По самое горло она была наполнена рубиновой жидкостью.

— Я знаю, у людей есть любопытный обычай поднимать бокалы за что-то. Это называется «тост». Так за что выпьем, Олег?

Олег генералом не был и тосты произносить не умел.

— За встречу?

— За встречу. Надеюсь, она поможет и мне, и, в первую очередь, тебе. И ты не станешь портить так удачно завязавшиеся отношения.

«Блин, какой нелепый тост! Какой же я дебил! Но какое же вкусное вино!»

— Всё хорошо, Олег, — опять угадав мысли, успокоил его Белионд. — Тебя никто тут пальцем не тронет. Наоборот, ты для нас — желанный гость.

Краснов проглотил напиток, боясь лишний раз пошевелить мускулом на лице. Поставил бокал, взглянул на правителя.

— Давно ты в глубинах тверди?

— Думаю, что два оборота Земли вокруг Светила, ваша мудрость.

Белионд покачал головой:

— Два года — долгий срок. Неудивительно, что ты хорошо выучил наш язык. Где-то был проход?

— Да, ваша мудрость.

— Ларенд, не оставляй бокал гостя пустым. Проход был недалеко от Латрундина?

— Да, господин.

— Хорошо. Надо будет его найти и закрыть. Да, Латрундин. Какая грустная история. И ты в ней нисколечко не виноват. Просто оказался не в то время не в том месте. Ну, а что было с тобой дальше я знаю.

Краснов деликатно замолчал. В этой ситуации он ведомый. Не в его интересах вызывать неудовольствие правителя. Белионд накрыл губы ладонью, смотря на человека сверху вниз.

Прищурил глаза:

— Нужно сказать, ты меня удивил. У меня к тебе предложение. Хочу донести свою мысль как можно чётче.

Он сделал паузу. Удовлетворившись выражением крайнего любопытства на лице человека, продолжил:

— То, что случилось с тобой раньше не имеет значения. Мне нужна девчонка. Очень нужна. Я прекрасно понимаю, что ты понятия не имеешь, где она. Так забудь о ней. Вообще забудь всех, с кем познакомился за время нахождения в твердыне земной.

Вино пилось, как компот. Краснов опрокинул большой бокал, ощущая как по желудку разливается тепло, а разум затуманивается. Он не пил два года, поэтому по шарам ему врезало прилично и почти мгновенно.

— Будь со мной. У тебя дар вести за собой. Так веди так, как нужно мне.

Наполненный до краёв бокал быстро опустел.

— Что ценится в вашем мире превыше всего? — звучало, как сквозь вату. — Золото? Платина? Алмазы? Я дам тебе столько, сколько нужно. Служи мне! Служи сильному! И вместе мы изменим историю. Каков твой ответ?

«Шах и мат, — подумал Олег. — Нужно взять паузу. Но как? Хотя…»

Он качнулся на ногах и пробубнил как можно естественнее:

— Ваша мудроссть. У меня мысли путаются. Ваше вино… пьянит очень. Можно я…

— Кажется, Ларенд перестарался…

— Вы только не наказывайте его.

— Не буду. Ларенд, отнеси гостя в опочивальню. Жду тебя завтра с ответом и свежей головой. Аудиенция окончена.

Краснов заснул прямо в руках слуги, а потому не помнил, как его положили в гигантскую кровать, накрыли одеялом и на цыпочках вышли из комнаты.

***

Его потрясли за плечо:

— Спишь?

Словно кипятком ошпарило. О, этот голос он узнал бы из тысячи других. Низковатый, словно подшитый бархатом, глубокий и чистый. А ещё спокойный и уверенный. Вынырнул из пучины сна и тут же утонул снова в её глазах. Разлепил губы:

— Что ты тут делаешь?

Странно… Голова совсем не болит.

— Мне не спится. Идём!

— Что? Куда?

— Хочу кое-что тебе показать.

— Ты с ума сошла! А если Белионд узнает?

Она пожала плечами, в глазах вспыхнули искорки:

— Ну, тогда не сносить мне головы. Но он не узнает.

Он вжался в спинку кровати:

— Я не…

— Что? Не мужик?

Он заскрипел зубами, чем вызвал хихиканье через ноздри. Правда, она быстро взяла себя в руки:

— Ладно, не обижайся. Это была провокация.

Она помолчала, стала абсолютно серьёзной и даже какой-то торжественной. Немного печальной:

— Я хочу показать то, что видела сама и единицы людей. Хочу, чтобы у тебя остались… воспоминания. Яркие, незабываемые. Ну, знаешь, когда душа замирает от восторга.

Он насторожился:

— К чему ты клонишь?

Она опустила голову, поджала губы:

— Пожалуйста, все вопросы потом. Просто пойдём со мной. С гитарой.

Спустя миг на него снова смотрели те же глаза, прекрасней которых на всём белом свете найти было нельзя. Его бросило в жар, как пятнадцать лет назад. Почувствовал, что на верхней губе копятся капельки пота. И не в силах более сопротивляться, молча встал, взялся за ремни гитарного кейса.

Секретным ходом они выбрались из дворца наружу. Он медленно вздохнул и открыл рот. Высоко над головами возвышался колоссальный купол, напоминавший крышу футбольного стадиона и отделявший подземную столицу от земной тверди. Только увеличенный настолько, что его края расплывались где-то вдали. На крыши домов давил белый свет. Сами дома крайне необычной, витиеватой конструкции, словно гигантские зефирины выстроились вдоль ровных тротуаров. Буйная тропическая зелень, влага, тепло, вода журчит в ручьях. Большего разглядеть не удалось: она втолкнула его в некое транспортное средство, подозрительно напоминающее НЛО, зашла следом.

Тарелка беззвучно подпрыгнула, устремилась вперёд к тёмному туннелю, что вырос впереди. Нырнула, испустила во все стороны огни и понеслась на сумасшедшей скорости чётко посередине. Через какое-то время остановилась, как вкопанная, над зеркалом тёмной воды, закрылась со всех сторон фиолетовым мерцающим ореолом, без брызг, словно чемпион по прыжкам с десятиметровой вышки, ухнула вниз, оставив симметричную ямку, через мгновение сменившуюся выпуклостью и, наконец, разгладившуюся.

Находившиеся внутри неё люди не ощущали перегрузки. Когда за ними закрылась дверь, их тела потеряли вес, словно попали в космос. Заэттра, удерживаемая неким ложе, погрузив руку с браслетом в белёсый, полупрозрачный шар, с лёгкой улыбкой наблюдала за реакцией Краснова, который, находясь в таком же устройстве, порой забывал дышать, едва успевая переваривать свалившуюся на него информацию.

Из червоточины скалы, круто обрывающейся в бездну, вспыхнула сверхновая. Зависла в глубине, медленно поворачиваясь вокруг оси так, чтобы наблюдатели могли видеть всю открывающуюся перед ними панораму.