Убрав телефон, он снова переключил свое внимание на Летицию, но та, похоже, не собиралась продолжать их спор. Очевидно, ему удалось нащупать ее слабое место.

— Извини, Шейла. У меня возникли неотложные дела. Мне нужно ехать. — Он осторожно посмотрел на Летицию, затем снова перевел взгляд на жену. — Надеюсь, ты не возражаешь?

— Нисколько. — Шейла весело улыбнулась. — Я проведу утро с бабушкой и Стефано. Мы попьем чаю.

— Гм. Не думаю, что малышу пойдет на пользу чай. А еще меньше общество его прабабушки.

В ответ на это Шейла рассмеялась, а Летиция закатила глаза. Драко поцеловал жену и неохотно удалился, чувствуя кожей обжигающий взгляд Летиции. Всю дорогу его не покидало ощущение того, что он совершил большую ошибку, оставив Шейлу наедине со старой ведьмой.

— Он соблазнил тебя с той целью, чтобы заполучить наши шахты на более выгодных условиях.

— Шахты Данте, — мягко поправила Шейла бабушку.

Она уже много раз слышала это обвинение и поначалу заглатывала наживку, но сейчас пропустила слова Летиции мимо ушей. Ее бабушка не присутствовала на том приеме. Только два человека знали, что на самом деле произошло той ночью, когда был зачат Стефано. Это никак не было связано с враждой двух семей и шахтами Чарлстонов.

Только с безудержной страстью.

— Нет. Они перейдут к Данте только после того, как я подпишу последние бумаги. — Летиция сложила руки на груди. — Возможно, я не стану их подписывать.

— Подумай о деньгах, которые ты потеряешь, если не продашь шахты. На них можно отреставрировать особняк. Неужели ты не хочешь вернуть ему былое величие?

— Конечно хочу, но какой в этом смысл?

— Смысл? — Шейла поцеловала Стефано в макушку и вдохнула сладковатый аромат его нежной кожи. Как же ей повезло, что у нее есть это маленькое чудо! — Я не понимаю тебя, бабушка. Почему ты не хочешь реставрировать особняк?

— Твой отец умер. Вы с моим правнуком уехали в Сан-Франциско. Зачем реставрировать дом, который после моей смерти опустеет?

Шейла вгляделась в лицо бабушки. В голубых глазах Летиции таилась печаль, складки возле рта углубились, выдавая ее возраст. Она рассеянно вертела кольцо, висящее у нее на цепочке. Шейла никогда не понимала, почему она не носит его на пальце. Впрочем, это было далеко не единственное, чего она не понимала в Летиции.

Ее бабушка всегда жила так, как того требовало ее аристократическое происхождение. Этот замкнутый, размеренный образ жизни был полной противоположностью того, который предпочитала Шейла. Но Летиция Чарлстон всегда была решительной и целеустремленной. До сегодняшнего дня.

Внезапно Шейлу осенило.

— Если ты продашь шахты, — медленно произнесла она, — тогда твоя война с Данте закончится. У тебя не будет новых битв, не так ли?

— Что за чушь ты несешь? — возмутилась пожилая женщина. — Моя война с Данте никогда не закончится.

— Даже после всего, что сказал Драко?

Вскочив из-за стола, Летиция принялась мерить шагами кухню.

— Думаешь, я верю хотя бы одному слову из того, что наговорил мне этот человек? — Глаза ее яростно сверкнули. — Человек, который женился на тебе только для того, чтобы прибрать к рукам шахты Чарлстонов?

— Бабушка, в твоих рассуждениях нет логики. Каким образом женитьба Драко на мне, помогла бы Данте заполучить наши шахты? То, что я вышла замуж за одного из них, вовсе не означает, что ты обязана что-то им продавать.

Прежде чем Летиция успела ответить, Стефано, спавший на руках у Шейлы, проснулся и громко заплакал.

— О боже, — сказала Летиция. — Того и гляди, стекла из окон повылетают.

Проверив памперс малыша, Шейла поднялась:

— Кажется, я поняла, в чем дело. Я приду через несколько минут, бабушка, и мы договорим.

Но когда Шейла вернулась на кухню, Летиции там уже не было. На столе лежала записка: «Я должна бежать. У меня встреча с этими хищниками». Шейла покачала головой. Когда она узнала, сколько бабушка потребовала у Данте за свои шахты, астрономическая сумма привела ее в ужас. Не похоже, чтобы «эти хищники» пользовались незавидным положением Чарлстонов. Они готовы заплатить Летиции назначенную ей цену. Шейла не удивилась бы, если бы узнала, что после их с Драко свадьбы бабушка добавила один-два нуля к сумме.

Как только она накормила и уложила спать Стефано, в ее комнату вошел Драко. Лицо его было напряжено, в грациозных движениях чувствовалась безжалостность. Глаза его сверкали золотистым огнем, улыбка напоминала звериный оскал. «Он словно хищник на охоте», — промелькнуло у нее в голове.

— На этот раз мы близки, — сообщил он Шейле. — Очень близки.

Она удивленно посмотрела на него:

— Близки к чему?

— К тому, чтобы найти человека, который украл наши бриллианты.

У нее перехватило дыхание.

— У вас украли бриллианты? Кто? Когда? Как много?

Он ответил на ее вопросы в обратном порядке.

— Шесть. Десять лет назад. Их не совсем украли. Я бы сказал, их забрали у меня обманным путем. — Засунув руку в карман, он достал оттуда сложенный кусочек оберточной бумаги, на котором были написаны какие-то цифры. Развернув его, он осторожно положил его на столик, и бриллиант, поймав солнечный свет, засверкал. — Это один из них.

Шейла наклонилась, чтобы получше рассмотреть камень.

— Могу сказать, что это огненный бриллиант, причем высокого качества. Он восхитителен.

— Один из лучших, которые когда-либо извлекали из шахты Данте, — уточнил Драко. — Ничуть не уступает тем, что ты показала нам.

Шейла перевела взгляд с камня на мужа.

— Как у тебя их забрали?

— Незадолго до этого мне исполнилось двадцать. Даже тогда я знал толк в драгоценных камнях. Мог отличить настоящий самоцвет от подделки даже без помощи лупы. — Он провел рукой по волосам и поджал губы. — Я был молод, дерзок и самоуверен.

— Что нередко в этом юном возрасте, — мягко сказала Шейла.

— Я вынес камни из хранилища, чтобы определить их качество и доказать всем, что я в этом деле эксперт.

— И конечно, не спросил разрешения, — проницательно заметила она.

Он печально улыбнулся:

— Нет, не спросил. Один из наших специалистов по драгоценным камням застал меня в лаборатории и потребовал, чтобы я передал их ему. Он хотел их проверить, прежде чем я отнесу их назад в хранилище. — Драко пожал плечами. — Я подчинился. Он очень долго их осматривал и, убедившись, что я их не повредил, положил их в контейнеры и вернул мне. Моя ошибка состояла в том, что я не наблюдал за ним, пока он ими занимался. Через несколько месяцев выяснилось, что их заменили на другие, более низкого качества. Я был последний, кто их брал.