– Нет, Анестэйша, раз ты пришла, поговорим сейчас. Дай мне, пожалуйста, лишь десять минут, – я пытался заглянуть в лицо девушки, но она прятала его, упрямо смотря в пол.

– Нет-нет, что Вы, командор, это необязательно…

– Киар, милый, ну раз не срочно, так, может, потом и поговоришь? – сладким голосом протянула позади Аврелия. Невыносимо приторная ревность моей бывшей любовницы заполнила всё пространство вокруг, но мне было плевать на это. Я перестал чувствовать Анестэйшу – вот, что было важно. – Тем более, сегодня выходной. А мы более приятными делами позанимаемся, помолвку обсудим…

– Аврелия! – я вспылил и обернулся, а Стася воспользовалась этим и вырвалась из моей хватки.

– Я должна идти, – пробормотала та, кого отпускать хотелось меньше всего на свете, и бросилась по коридору к лифтам.

– Я буду ждать тебя в кабинете Юлиана через четверть часа, – крикнул я вдогонку, ни на что не надеясь, а затем обернулся и сделал шаг в сторону цварги.

Думаю, что у меня заалели глаза, так как Аврелия внезапно побледнела и отступила. Завоняло страхом. Не открывая взгляда от неё, я приложил палец к биосканеру на входе в свой бокс и аннулировал допуск майора.

– Ки… Киар, но зачем ты это делаешь? – залепетала цварга, заикаясь.

– Была бы у меня возможность аннулировать твой допуск не только в мой бокс, но и на весь этаж, я сделал бы это незамедлительно! – прорычал я в ответ. – Аврелия, у нас, кажется, был договор. Ты никогда не лезешь в мои дела, а я не лезу в твои! Какого шварха ты позволила себе подать голос, а затем и появиться в дверном проёме? Да ещё и в таком виде?!

Аврелия не была полной дурой и уже стремительно надевала на себя служебный костюм.

– Но я думала, что это неважно… – всхлипнула она. – Мы же хотели заняться любовью…

– Аврелия! – я уже не рычал, я орал. – Больше всего я ненавижу, когда мне лгут. Ко мне пришла старшая группы, и ты прекрасно это слышала. Ты специально сказала про помолвку!

– Но… но ты же… сам… говорил… – цварга дрожала от страха, и её пальцы никак не могли закрыть молнию.

– Что я говорил? Что?! – я прихватил её за горло и чуть приподнял в воздух.

Я часто так делал раньше в порыве страсти, и Аврелии это всегда нравилось. Вот и сейчас к страху цварги примешалась изрядная доля возбуждения. Она развратно облизала свои губы и выдохнула мне прямо на ухо:

– Киар, я понимаю, ты завёлся из-за этой девчонки. Но зачем она тебе? Слабый человек. Она даже в постели не сможет удовлетворить всех твоих запросов. Признаю, с помолвкой погорячилась, но давай просто забудем об этом недоразумении, – её опытные пальчики заскользили по моему животу и устремились вниз.

Прежде, чем она успела добраться до магнитной застёжки джинсов, я отпустил цваргу и отошёл от неё на несколько шагов.

– Нет. Никакой помолвки. Никаких отношений. Никакого секса. Вообще ни-че-го! Пожалуйста, уходи из моего бокса, – произнёс чётко, твёрдо и немного устало.

Я не хотел ссориться с Аврелией и перечёркивать воспоминания о последних пяти годах наших с ней отношений. Что ни говори, а они всё-таки были. Странные, больные отношения, в которых Аврелия готова была находиться со мной на абсолютно любых условиях. Даже на условиях половой тряпки. Это понимание оказалось сродни удару под дых. Раньше мне было всё равно, почему женщины спят со мной. Я слишком привык к их восхищению, восторженному блеску в глазах, медовому голосу, приторно-сладким эмоциям. Но с тех пор, как я встретил Анестэйшу, что-то изменилось во мне. Её гордость, целеустремлённость, несгибаемость и решительность заставили меня по-другому взглянуть на вещи. Её честные и открытые эмоции без примеси благоговейного обожания подкупали.

Похоже, моё отступление и тихий голос цварга восприняла неправильно, потому что вместо того, чтобы бесшумно одеться и уйти, она бросила попытки застегнуть молнию, расправила плечи и скользнула ко мне.

– Киар, ну не сердись на меня. Да, признаю, я заревновала, а потому показалась этой твоей старшей. Ну, подумаешь, увидела она меня в нижнем белье. Делов-то! Я же даже не против, чтобы ты кувыркался с ней и дальше, если она тебе так нравится. Умаслишь её, когда увидишь. Я же помню, как столкнулась с ней в твоём боксе, когда она переодевалась кадетом Станиславом Радонежским. Ты же ведь уже тогда её время от времени пользовал, раскусив, что она девушка. Понимаю, она для тебя, как для старшего офицера космофлота, – экзотика, второй такой на станции больше нет. Пожалуйста, не прогоняй меня.

Аврелия вновь попыталась дотянуться до моих джинсов, но я остановил девушку, жёстко схватив за плечи и посмотрев в глаза. Не знаю, что я хотел увидеть. В красивых зелёных радужках не промелькнуло и искры раскаяния или хотя бы ума. Она действительно была убеждена, что Анестэйша такая же моя любовница, как и сама цварга, и что я воспользовался своим положением куратора и оставил человеческую девушку учиться в Академии даже после раскрытия её инкогнито потому, что захухря понравилась мне в постели. Мерзко запахло гнилью. Я сглотнул, стараясь не дышать. Кажется, это уже воняло от меня.

– Когда будешь уходить, захлопни дверь, – прохрипел не своим голосом, взял из шкафа свежую рубашку и стремительно вышел в коридор, застегиваясь уже на ходу.

Надо найти Анестэйшу и как можно скорее, пока она не напридумывала себе шварх знает что. А майор Кларк оказалась той ещё гадюкой! Специально ведь повела себя так, будто моя невеста! Почему лифты на станции такие медленные?! Вселенная, кто их конструировал? Голышом в термоядерный реактор запихнул бы!

Двери открылись на этаже, где жили старшекурсники. Три лейтенанта отдали мне честь и предусмотрительно решили в лифт не заходить. Правильно сделали, умные ребята. Когда у цварга краснеют белки от ярости, к нему лучше не подходить, это знают все, а у меня сейчас они точно багровые.

В бокс «1051» колотил с такой силой, что на двери осталась вмятина от моего кулака.

– Анестэйша, открой! – Ещё несколько мощных ударов по хлипкой двери. Может, снести её к швархам напрочь? – Открой! Нам надо поговорить!

Наконец, дверь открылась, и на пороге показалось помятое лицо Натана Танеко.

– Командор Леру, – испуганно пролепетал этот сосунок и сделал шаг внутрь бокса.

– С тобой мне тоже надо поговорить, – я шагнул внутрь, не дожидаясь приглашения. Не дело выяснять отношения в коридоре на глазах толпы свидетелей. – Значит так, меня не устраивает, что ты здесь живёшь.

– Простите? – таноржец соображал чересчур туго, пришлось схватить его за форму и слегка потрясти, чтобы мозги заработали быстрее.

– Кадет Танеко, я сообщил только что Вам, что меня не устраивает, что Вы здесь живёте. Конкретно в этом боксе. С девушкой. Анестэйшей Радосской. Что здесь непонятного?!

Натан вырвался из моей хватки и отступил на шаг назад. К чести мальчишки, взял он себя в руки достаточно быстро и в отличие от лейтенантов лишь слегка побледнел, но пойти на диалог с разъярённым цваргом решился.