дергаясь в кандалах. Суккуба хищно улыбнулась, глядя на бессмысленные попытки человека и полностью проигнорировала вошедшего.

Но кое-что смогло привлечь ее внимание. А именно… кинжал, вошедший в шею демонице. Захрипев от боли и ярости, суккуба попыталась обернуться, но тут же подверглась новой атаке. Темная, с белыми искрами сфера объяла ее фигуру. И в то же время скинувшая личину Мария потянула кинжал на себя, расширяя рану.

Однако, демоницу не стоило списывать со счетов. Извернувшись, суккуба обхватила кисть нэкоматы и сжала со всей доступной силы. Послышался хруст костей, лицо Марии скривилось от боли, но это не заставило ее остановиться. Мелькнуло тусклое лезвие, и танто вошел точно под левую грудь суккубы. И тут же в лицо противницы ударило знакомое заклинание. С оттягом извлеченный меч довершил дело. Тело демоницы рухнуло на покрытый кровью алтарь.

— Господин, — с ужасом воскликнула Мария, переведя взгляд на меня.

— Со мной все в порядке, — чертовски глупые слова, да еще и лживые, но… — Ты не могла бы…

Поняв меня правильно, нэкомата быстро освободила мои конечности от кандалов, скинула повязку с глаз, помогла подняться. И, надо сказать, ее поддержка на самом деле была нужна. Пусть Система утверждала, что я имел полные очки здоровья, спасибо демоническому алтарю, который, тварь такая, не давал даже близко приблизиться к смерти. Вот только пережитое изрядно отразилось на психике. Из меня будто вынули все кости, ноги не держали тела, колени тряслись. Это вызывало злость на самого себя, но поделать ничего не удавалось. По крайней мере до тех пор, пока взгляд не уперся в мертвую суккубу.

Ярость вспыхнула с новой силой. Два часа! Два часа я провел на этом чертовом алтаре. На мне не осталось живого места, все тело покрылось ожогами. Разве что лицо было почти цело. Если только забыть о выколотом глазе. Однако забыть о нем не удавалось! Суженным зрением я смотрел на мертвую демоницу и взгляд покрывался пеленой, руки сами собой сжимались в поисках оружия.

— Господин, нам нужно уходить, демоны скоро узнают о случившемся, — вырвал меня из транса голос Марии.

— Секунду.

Я был голым за исключением одной детали — все еще висевшей на бедре Сумки. Системные ограничения не позволяли ее изъять. И это было хорошо. Мгновение и в правой руке материализовалась бутылка с греческим огнем. Еще одна секунда, и та ударилась в мертвое тело, покоившееся на алтаре. Из той же Сумки оказался извлечен знак инквизитора, и пламя вспыхнуло белым, набросившись на добычу.

— Ты права тварь, мне еще рано умирать, — произнес я, направляясь прочь из комнаты.

Удивительно, но это глупое, привлекающее внимание действие, имело и положительный эффект. О слабости я забыл. Ноги шагали уверенно, в груди горело пламя ярости. Уже держа в руке меч, я толкнул дверь, готовясь сражаться, но за преградой почти никого не оказалось. Лишь какой-то человек был прислонен к стене.

— Привратник, — пояснила Мария. — Он оглушен.

Кивнул, я нанес короткий удар в сердце беспомощного врага. Никакого милосердия к обитателям форта. А пытаться скрыть все произошедшее тем более бессмысленно. Суккуба мертва, и это событие не останется незамеченным. Оно уже привлекло внимание — вдали слышались крики и топот ног. Хотя, быть моет, враги среагировали на уничтожение алтаря? Не важно.

— Где можно укрыться?

— Идемте, — ответила нэкомата, поманив меня за собой.

На ходу облачаясь, благо вещи можно было призвать прямо на тело, я прошел за Марией и вскоре скользнул в ни чем не примечательную дверь. Судя по всему, кошка успела исследовать форт и продумала путь отхода. Можно было бы попенять ей за то, что она потратила на это время, вместо того, чтобы поспешить вызволить меня. Однако я этого делать не собирался. Мария и без того рисковала, сама, добровольно пробираясь в самое логово врага. А ведь могла бы действовать строго по приказу, и нацелиться на ворота. Собственно, в этом и заключался «план 'Б» — в то время как ударный отряд отвлекал врага, а затем отступал, кошка должна была спрятаться в форте, дабы затем ночью снять стражу и открыть проход. План не самый надежный, но ничего лучшего мне в то время в голову не пришло. И ведь сработал, пусть и в несколько ином качестве.

Дверь, в которую мы вошли, привела в небольшую темную комнату. Второго входа она не имела, зато располагала достаточно широким окном. Именно к нему меня и поманила нэкомата. Я кивнул, но, прежде чем лезть в проем, глотнул зелья. Очки веры, благодаря извлеченному из сумки знаку инквизитора, у меня были. А вот мана почти отсутствовала. Видимо, демонический алтарь изъял большую ее часть. Благо с помощью зелья эту проблему можно было поправить.

За окном стояла ночь, освещенная множеством факелов. На стенах и улицах мелькали тени. Слышался гомон голосов. Причем как раз он раздавался не только из окрестностей, но и со стороны покинутого коридора. Стоило поторопиться.

Первой в проем окна скользнула Мария. Только сейчас, к своему стыду, я заметил, что кошка берегла левую руку. Ту самую, что не так давно познакомилась с хваткой суккубы. Впрочем, травма не помешала нэкомате спуститься и даже сделать это намного проворнее, чем получилось у меня. Кошка спрыгнула ловко и почти бесшумно, в то время как я упал словно мешок с… картошкой, пусть будет картошка. Благо свидетелей этого происшествия не нашлось, и мы смогли скользнуть под защиту тени одного из домов.

— Сир, возможно, нам стоит разделиться, — наконец заговорила Мария. — Путь до ворот наполнен демонами. Вас могут заметить и схватить.

Угроза плена вызвала невольную дрожь. Я очень, очень боялся вновь попасть в лапы демонов. Вот, только, трусливо поджать хвост, позволить другим справляться с моими проблемами — еще хуже. Ни и в словах нэкоматы также был резон. Если увидят нас обоих, атака на ворота сорвется. А я был кем угодно, но только не диверсантом.

— Поступим так. Иди первой, я отстану на двадцать шагов. Если меня увидят — отвлеку внимание, пока ты займешься воротами. Повезет, останусь незамеченным, тогда мы атакуем вместе. И еще одно…

Сосредоточившись, я использовал заклинание исцеления на Марре, истратив всю накопленную энергию. Кошка повела рукой, улыбнулась, а затем быстро исчезла за углом здания. Я, выждав несколько секунд, последовал за ней.

В теле кипел адреналин. Сейчас на кону стояло нечто большее, чем просто победа или поражение. Свобода, целостность рассудка, жизни товарищей — ставка была как никогда велика. Увы, спокойствия это не добавляло. Я дергался на каждый громкий звук, просто шорох. Руки крепче сжимали ложе арбалета. Уже спустя несколько секунд пришло сожаление о том, что Мария ушла вперед. Темнота и отсутствие рядом товарищей пугали. И все же я был не маленьким ребенком, а потому лишь крепче сжал зубы и двинулся вперед.

Думаю, совершенно логичным стало то, что при такой нервозности появление первого врага стало для меня внезапным. Рослый еретик вынырнул из-за угла и тут же рухнул на камни. Палец нажал на спусковой крючок прежде, чем я осознал угрозу. Упав на колено, сразу же вложил новый болт в ложе арбалета, принялся натягивать тетиву, попутно прислушиваясь к окружающим звукам. На удивление, подозрительного шевеления не наблюдалось. Кажется, смерть еретика оказалась незамеченной. Убедившись в отсутствии опасности, я продолжил путь, чуть успокоенный. Вот только долго тишина не продлилась.

Шум и крики раздались со стороны ворот. Видимо, я слишком задержался и Мария уже начала действовать. Следовательно, и мне стоило поспешить.

Бросившись вперед, я завернул за угол дома и тут же поймал взглядом спешащего к воротам человека. Друзей здесь быть не могло… Вскинуть арбалет, нажать на спуск… Человек вскрикнул и рухнул на камни. Я же убрал разряженный арбалет в Сумку и бросился дальше.

Пройти, однако, удалось не далеко. Спустя десяток метров меня остановил звериный рык, а затем показался и сам обладатель грозного голоса — поджарая гончая. Тварь, не раздумывая, бросилась в атаку. Я же материализовал в руках эспадон, приблизил рукоять к поясу, а затем совершил выпад. Острие ударило в грудь адской псины, вошло на целую ладонь, остановив рывок зверя. Меч тут же исчез, чтобы материализоваться уже во вскинутых в высокой позиции руках. Удар! И лезвие обрушилось точно на загривок псины, оканчивая ее существование.

Увы, на сей раз эта смерть оказалась замечена. Ко мне кинулась пара еретиков, откуда-то из переулка раздался рык еще одной гончей.