что Лекси вела машину, потому что она неплохо знала центр города и уверено направилась к нужному адресу.

«Североамериканское» было достаточно известной конторой, конечно, не такой масштабной как «Пинкертон»34 или «Континенталь»35, но также имело свои офисы в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Чикаго, Нью-Йорке и Филадельфии и еще каких-то крупных городах страны. Сюда охотно нанимали на работу бывших полицейских, особенно тех, кто сумел без скандала уволиться или уйти на раннюю пенсию. Заплаты у частных оперативников были намного выше, чем у государственных служащих, да и расследовать промышленный шпионаж и кражи в солидных фирмах было намного приятнее, чем разбираться в очередной перестрелке между конкурирующими уличными шайками.

Когда я увольнялся из полиции, многие решили, что я делаю это именно для того, чтобы перейти в элитное детективное агентство. Я даже получил несколько предложений от бывших коллег, готовых замолвить за меня словечко. Но меня совсем не прельщала перспектива снова ходить каждый день в один и тот же офис, пусть и отделанный подороже, и подобострастно выслушивать одни и те же приказы от начальства.

Сейчас передо мной сидел человек, сделавший как раз тот самый выбор, от которого я отказался. Частный детектив Джо Сильверман, как он сам рассказал, раньше служил в убойном отделе 23-го участка, но, после того, как у него родился третий ребенок, жена уговорила найти более высокооплачиваемую и спокойную работу. Судя по портновскому костюму, золотому перстню и старательной работе дантиста, которую демонстрировала его улыбка, он ни разу не пожалел о своем решении.

В свою очередь, Сильверман внимательно оценивал меня, так и не решив к какому типу коллег отнести. Хотя миссис Миллз успела выстирать и выгладить мои грязные рубашки и даже немного привести в порядок многострадальный пиджак (за что я почти перестал ее считать стопроцентной мегерой), я все равно явно не производил впечатление преуспевающего голливудского детектива, которого богатые клиенты привлекают для деликатных расследований. Несколько минут он внимательно изучал мою калифорнийскую лицензию и визитную карточку без указания какого-либо агентства, только с адресом конторы и номером телефона. Наверное, он решил, что этот какое-то особенно изощренное прикрытие.

— Значит, так, ребята, — заговорил он с бруклинским акцентом, который я с трудом понимал. — По просьбе миссис Хэйр, я связался с криминалистической лабораторией, куда доставили на экспертизу пули, фигурировавшие в убийстве, совершенном в Нью-Хейвене. Жертва Эбенезер Борроудейл, мужчина 68-и лет, — Сильверман посмотрел в свои записи.

— Пули? Значит, выстрел был не один? — спросил я.

— В заключении о смерти сказано, что три выстрела попали ему в грудь. Две пробили легкие, одна попала рядом с сердцем, перебив артерию. Он умер от потери крови. Во всем остальном это был исключительно здоровый для своего возраста человек. Но дело не в этом. Сейчас будет самое интересное. Я сумел разговорить знакомого эксперта из отдела баллистики. У меня еще остались старые связи в полиции, это частенько выручает, если ими не злоупотреблять, ну, вы же понимаете, — подмигнул мне Сильверман. — Так вот парень под большим секретом рассказал мне удивительный факт.

Детектив уселся в кресле поудобнее, сделав театральную паузу.

— Вначале они ничего особенного не увидели. Все пули были выпущены из одного оружия, револьвера «Смит и Вессон» 32-го калибра. Довольно распространенная модель, ее даже в полиции используют. Начали сравнивать по разным базам данных недавно совершенных преступлений в Коннектикуте, потом расширили до Нью-Йорка и Нью-Джерси, но ничего не нашли. Решили, что дело — очередной висяк. Собирались подшить отчет и отправить его ребятам обратно в Нью-Хейвен. Но тут один эксперт, который одной ногой уже на пенсии, заметил странную бороздку на пулях, и вспомнил, что где-то он такую уже видел. Он предложил поднять старые дела об убийствах. Те, что были совершены еще до войны. Ребята на него, конечно, волком смотрели, но тот старик настаивал, и говорил, что точно помнит эти пули. Говорил, что нужно начинать с громких и нераскрытых. И точно — они начали копать и скоро нашли совпадение. Оказалось, что пули, убившие мистера Боррудейла, в точности соответствуют пуле, убившей Патси Михана в 1934 году!

Сильверман триумфально посмотрел на нас. Мы с Лекси вежливо молчали, ожидая продолжения.

— Вы ничего не слышали про Большого Пата Михана? — недоверчиво спросил детектив, таким тоном, как будто уточнял, знаем ли мы, кто сейчас президент США.

Мы оба помотали головой.

— А, ну да, вы же из Калифорнии. Патрик Михан, он же Патси, он же Большой Пат был одним из самых могущественных и жестоких главарей ирландской мафии в портовых районах, пока ее не подмяли под себя итальянцы. Ему почти удалось одолеть всех конкурентов. Он стравливал ирландцев с итальянцами, ирландцев с ирландцами, говорят, ради дела был даже готов пришить родных братьев. Михан пережил сухой закон и остался с территориями. И вот однажды его находят в какой-то жалкой мебилированной комнате в Ист-сайде, совершенно одного с пулей в сердце. Орудия убийства так и не нашли. И вот теперь оно всплывает, причем, уже в новом убийстве. Говорят, в управлении не очень понимают, что с этим делать — скорее всего, дело передадут в ФБР. Вы же понимаете, что, если мой эксперт проболтается, что я с ним говорил, мне придется выложить властям все карты? Я не хочу терять работу.

— Конечно, мистер Сильверман. Мы и сами не собираемся ничего скрывать от полиции и ФБР, — заверила его Лекси.

— Вы же сами еще наверняка не служили, когда убили Большого Михана? — спросил я. Детектив Сильверман выглядел явно не старше меня.

— Нет, я только в школу ходил. Помню это дело по газетным заголовкам. Но, когда я узнал, что вы приедете лично, то немного подготовился. Я нашел того, кто служил тогда полиции в Ист-сайде, и у него отменная память. Детектив-сержант в отставке Кифер Хэнниган будет ждать вас сегодня в баре «Трилистник». Сейчас я объясню, как добраться. А лучше возьмите такси, машину можете перегнать на нашу парковку. Я позвоню ему туда, предупрежу, что вы скоро придете. Учтите, старикан умеет пить, так что угощать вам его придется прилично. Зато о временах Сухого закона и войне банд он может рассказывать часами.

Мы горячо поблагодарили Сильвермана. Он оказался совсем не плохим мужиком. Тот случай, когда большая зарплата не мешала человеку хорошо и с удовольствием делать свою работу.

Через полчаса мы уже сидели за столиком «Трилистника» напротив крепкого седого человека. Собственно, крепко он сжимал в правой руке стакан с темным пивом, а левой тянулся к порции скотча. Его тело приятно раздалось в талии,