Последствия обязательно будут. Главное — не мешать мне вытаскивать ребят.

— Язык больно длинный. — хмыкнул Гвоздев, и щёлкнул предохранителем карабина: — Хочешь напасть на нас? Давай. Только вот, мы под защитой закона!

— Закона. Да. Мы вас не тронем. Можете не бояться. Сейчас я закончу с моколем и вы сможете спокойно нас ограбить. — усмехнулся я, вытащив оставшихся охранников Апраксина.

— Издеваешься, сука⁈ — прорычал лидер банды: — Отдавай всё, что есть и проваливай отсюда, пока живой!

— Да-да. Погоди чутка. — я откачал охранников и передал Усе с Рудольф: — Заунывыч. Не хочу испачкать мундир. Давай попробуем «Карнаж»?

Вертолимо тут же окутал моё тело, и спустя мгновение я уже возвышался над горящим моколем в жутком ярко-красном костюме.

— Что за посмешище? Хочешь напугать нас клоунским костюмом? — хмыкнул Гвоздев.

— Нет. Я хочу сразу предупредить, что в живых останется только один. — холодно произнёс я, и вырвав водительскую дверь, вытащил огнетушитель. Шанс на то, что движитель взорвётся — крайне мал. Но не равен нулю.

— Ты серьёзно? — хохотнул лидер банды: — Даже твои жалкие духи нам не…

Активировав Предвиденье, я метнулся к Гвоздеву, и ударом ноги сломал его шею. Бездыханно тело обрушилось на землю, ввергнув в шок всех присутствующих.

— Чего? — я на полном серьёзе обратился к бандитам, а затем затушил огонь под капотом: — Не люблю, когда моих ребят называют «жалкими». Знали бы вы, что им уже пришлось пройти вместе со мной. А вы… Эх… Вы — просто безмозглые клоуны, которые даже не задумались о том, что есть другая жизнь…

Не в моих правилах разговаривать с биомусором. Я про это неоднократно говорил. Но, Златан меня дери — как же достало то, что никто не хочет слушать и учиться.

—…что можно вырваться в люди, даже если ты простолюдин из спального района. Всё можно сделать при желании. Но вы не захотели.

— Милостивый государь… Пощади дураков! — жалобно попросил один из бандюков.

— Зачем? Чтобы вы продолжали разносить район и ввергать людей в ужас? Нет. И ладно ещё ввергать в ужас… Так вы же всем пропагандируете свой омерзительный образ жизни! Новые поколения смотрят на вас и хотят выглядеть так же… Они не понимают, что для дворян, такие, как вы — лишь расходный материал. — вздохнул я, и размахнувшись, швырнул пустым огнетушителем в одного из ублюдков.

Металлический баллончик пробил грудную клетку, а тушка мгновенно испустила дух и повалилась на землю.

— ДА ЧЕГО МЫ ЕГО СЛУШАЕМ?!?!?! ПАЦАНЫ!!! УГОСТИМ ЗАЖРАВШИХСЯ УРОДОВ СВИНЦОМ!!! — заверещали из толпы.

— Лина. — я щёлкнул пальцами, и волчица тут же закрыла Санька с Толиком энергетическим щитом.

Раздался гул от выстрелов карабинов. Заунывыч отрастил мне два угловатых клинка вместо ладоней, и я пошёл вразнос. Применять энергетический луч или мощные огненные конструкты здесь попросту опасно. Можно задеть дома, и тогда пострадают обычные жители района.

Поэтому, я решил исполнить танец… Танец Бога Крови!

Уварачиваясь от пуль, я влетел в толпу бедолаг, и устроил самую настоящую резню. Они даже не успели разбежаться и занять позиции. К тому же, Толик с Саньком нехило отстреливали всех, кто хотел по-тихому свалить от меня! Нет уж. Я танцую редко, поэтому никто не уйдёт без шоу!

— Ты… самое настоящее зло… — прохрипел один из представителей банды.

— Так, вроде, добрым парнем я и не представлялся. — угловатое лезвие отсекло бедолаге голову.

Как хорошо, что Заунывыч без проблем стряхивает всю кровь. У меня теперь будет хорошее алиби, если начнут спрашивать.

Конечно же, Крис с Майором всё сразу поймут. Главное, чтобы остальные не поняли… А если и поняли, то не смогли бы докопаться.

— НЕ НАДО!!! — закричал совсем молоденький парнишка, весь забрызганный кровью своих собратьев: — Я вам ещё пригожусь… Честно!!!

— Всё правильно. — я присел на корточки рядом с ним: — Пригодишься. А именно, прежде чем залечь на дно, ты расскажешь всем своим друзьям о том, что Дом Демидовых покарает всех и каждого, кто посмеет поднять на них руку. Пощады не будет. С ублюдками переговоров не ведём.

— П… П… Понял… — заикаясь ответил он.

— Чего замер, крысёныш? — я ткнул паренька остриём клинка: — Поднялся и дал дёру отсюда, пока я не расчленил тебя, как всех остальных!

— Простите… Простите меня!!! — зарыдав, неудавшийся бандит припустил в сторону дворов.

Едва ли полиция захочет слушать этого мышонка. Он соучастник нападения на дворянина. Император за такое наказывал очень жёстко.

Защита простолюдинов — да, работает почти всегда. Но только вот, за такой прогиб против «низшего сословия», дворяне брали жёсткую плату. В общем, если кто-то из простолюдинов поднимет руку на дворянина, то его пропустят через мясорубку. А останки отдадут диким собакам на съедение. Наказывали таких преступников с радостью и наслаждением. Так сказать — отыгрывались за все эти годы «уважения».

Поэтому парнишка сейчас свалит далеко и надолго. А свою историю быстро разнесёт в криминальных кругах.

Вот, всё они никак не поймут, что со мной шутки плохи. А я не собираюсь останавливаться… Поздно давать заднюю. Расчленю любого, чей мозг наглухо отключил инстинкт самосохранения.

— Все живы? — поинтересовался я.

— Ага. — Толик зарядил патроны в барабан: — Мне нужен ПП, как у Санька. Револьвер — крайне неудобное оружие.

— Согласен. — кивнул я: — Исполнится восемнадцать — хоть с ракетницей ходи…

— ВОЛОДЯ!!! — из «Руссо-Балта» с воплями выскочил Апраксин и накинулся на меня, стиснув своими мощными ручищами: — ВОЛОДЯ!!! Я тебе жизнью обязан…

— Да-да… Обязан, дружище. Только обойдёмся без телячьих нежностей. Договорились? — я отпихнул здоровяка от себя подальше, а затем с укором посмотрел на очнувшихся охранников: — Ну, а вы, что? Едва не профукали своего Господина. Наследника, я попрошу заметить! Как вообще это произошло?

— Газовая граната. — вздохнул водитель и виновато опустил взгляд.

— Газовая граната… Ох. Значит так, орлы! Разбор полётов проведёте дома. А сейчас нам нужна легенда, в которой вы вместе с Саней доблестно порубили всех ублюдков на куски. В общем — всё колющее режущее на капот. Будем размышлять.

— У нас есть несколько каролингских мечей! — обрадовался Апраксин.

— Пойдёт. А теперь, к сути…

+++

После двухчасовой разборки на тему «А, кто это сделал⁈ Ай-яй-яй!», нас всех отпустили. Крис, Майор и Фафнир, конечно же, сразу всё поняли, но тактично промолчали. Зато Саню и охранников Апраксина наградят медалью «За преданность Дому». Довольно круто и почётно.

Единственное, что заругали за то, что чужие люди пользовались револьвером, который был приписан к Дому Демидовых. Ох, знали бы вы, как Толик остервенело орудовал им… М-м-м… Закачаешься!

В общем, слегка задолбавшиеся, мы завезли бумажки в парк, а затем вернулись в Университет. Единственное, что мне сейчас хотелось — кружку горячего чая и отдохнуть.

Собственно, что я и сделал. Толик как раз принёс прекрасный Да Хун Пао.

Заварив маленький китайский чайник, я раскрыл альбом для рисования, который мне на днях подарила Настя и решил доделать свой проект. Всё же, идея моколя для народа меня так и не отпустила.

В общем, я решил сделать небольшой седан с просторным салоном и вместительным багажником. Ну… как, небольшой? По меркам местных автомобилей, конечно же.

Если твоя тачка меньше шести метров в длину, то это ж курам на смех.

Однако я решил укоротить длину до четырёх с половиной метров. Нужен небольшой и недорогой движитель, который будет тянуть данную колесницу.

Прыгнув на кровать, я раскрыл альбом и продолжил рисовать.

И глазом не успел моргнуть, как вокруг меня тут же собрались все богини. Рудольф в образе лисы заняла место возле моих колен, Уся хотела лечь мне на шею, но была тут же отправлена на подушку, а дракошка и Лина устроились по бокам. Причём, волчица очень нескромно положила руку мне на живот.

— О! Папочка так красиво рисует! — восхитилась Жуля: — Это же моколь, да?

— Всё верно. — я продолжал доводить свой рисунок до совершенства: — Проект для простолюдинов. Недорогой, но в тоже время современный. Дабы удовлетворить все потребности городского жителя.

— Какие необычные линии… — удивлённо произнесла Лина: — А, как называется?

— «Молния». Модель — двадцать один.

— А, почему двадцать один? — спросила Жуля.

— Потому что по моим подсчётам, академики соберут её только к двадцать первому году. — усмехнулся я: — Но это если мы будем работать