Я, внутренне сжимаясь, ждала, что еще скажет Фелтон, однако, против всех моих ожиданий, продолжения не последовало. Украдкой выдохнула и сделала вывод, что, кажется, на этот раз меня не уволят. Прислушаются или нет — дело другое, но хотелось верить, все-таки мои слова — вкупе с нервными клеткам — не были потрачены зря.

По поводу второй жертвы, Сары Грейсон, удалось узнать еще меньше, чем о первой: девочка действительно была на редкость тихой, незаметной, приятельствовала разве что с парой одноклассников, но и с ними предпочитала особенно не откровенничать. Кто-то предполагал, что у Сары были проблемы дома, родители девочки развелись, когда той было десять, а пару лет назад мать вышла замуж второй раз. А отчимы… Словом, всякое случается, когда речь заходит об отчимах. Впрочем, кто-то считал, что Сара была просто замкнута от природы и ничего особенного или уж тем более криминального за ее необщительностью не крылось.

— А как вы считаете, сэр? — поинтересовалась я, когда маета с первоначальным опросом свидетелей, наконец, завершилась.

Фелтон покосился на меня и ответил:

— Я никак не считаю, Мэллоун. У меня недостаточно фактов для того, чтобы вынести собственное суждение относительно Сары Грейсон.

Сперва я отвернулась и только после этого рискнула закатить глаза, будучи уверенной, что начальство этой моей гримасы не увидит.

— Но вы ведь можете предположить.

Мужчина фыркнул как будто даже возмущенно.

— Нельзя предполагать, Мэллоун, когда речь идет о расследовании. Выдвинув версию на пустом месте, мы загоняем сознание в рамки своей гипотезы. Это мешает установлению истины.

Интересно, а под какое-то свое суждение Фелтон не подвел философской базы? Или он по любому поводу готов разразиться нравоучительной тирадой?

— Это вы уяснили? — поинтересовался шеф, еще и похлопав меня по плечу, чтобы уж точно добиться ответа.

Пришлось покорно ответить.

— Да, сэр.

Не сказать, чтобы так сильно хотелось поддакивать. Но вряд ли Леонард Фелтон оценит очередной взбрык, даже если предыдущий принял достаточно терпеливо. Одно в терпении непреложно: оно имеет свойство заканчиваться.

— Очень на это надеюсь, — хмыкнул явно не особенно поверивший в мою честность мужчина. — А сейчас давайте поедем к Грейсонам, Мэллоун.

Ну, к Грейсонам, так Грейсонам.

— А что насчет Ридов, сэр? — решила я уточнить на всякий случай.

У меня в голове не укладывалось, почему Фелтону взбрело в голову игнорировать семью первой жертвы, но уже почти не сомневалась — у него и тут найдется какой-то пространное и ужасно разумное объяснение.

— Риды вызывают куда меньше вопросов, чем Грейсоны, к ним можно заглянуть и завтра. Так что поехали в дом второй жертвы, — озвучил наши планы на ближайшую пару часов Фелтон и подтолкнул меня к выходу.

Уже в машине Фелтон поймал мой взгляд и вкрадчиво сообщил:

— Не рассчитывайте, Мэллоун, что я стану спускать вам каждую выходку. Впредь думайте, что говорите, и не зарывайтесь.

Прозвучало внушительно, практически угрожающе. Была ли эта властность побочным продуктом многовековой селекции или просто личной чертой шефа, я не поняла, но его слова пробирали.

На всякий случай я кивнула, чтобы у Фелтона не возникло вопросов относительно того, дошло до меня или нет. Сегодня мне уже довелось достаточно перечить этому человеку, поэтому не стоит лишний раз испытывать судьбу.

— Вот и хорошо, Мэллоун. Возможно, у нас даже есть шанс сработаться.

А вот у меня имелись на этот счет огромные подозрения.

Грейсоны жили у самого выезда из города, и буквально за самым их забором начиналась свалка. Не самое благополучное место, где обитали преимущественно те люди, которые даже по меркам не слишком богатого Кроули считались малоимущими.

— Девочка была не так уж и богата, — констатировал аристократ. — Ее мать, кажется, не работает?

Я-то знала об этом, а вот Фелтон откуда прознал?

— Вы настолько внимательно читали материалы дела, сэр? — поразилась я.

Начальник пожал плечами.

— Я внимательно читал материалы дела, Мэллоун. Я вообще предпочитаю все делать тщательно и со старанием. Вам советую тот же подход.

Совет был дельным. Но раз уж столичный хлыщ в настроении отвечать на вопросы, почему бы не задать еще один?

— Сэр, а почему вы таскаете с собой именно меня?

Мне было безумно интересно узнать, по какой причине рядом с Фелтоном я, а не кто-то из наших ребят. Ну, и наверное, хотелось получить похвалу, вроде «Вы тут самая толковая».

— Женщины менее конфликтны, — тут же разочаровали меня. — Вам проще всех в отделе принять нового начальника. Пусть даже именно вы должны были занять должность Чилтерна после его ухода.

Очень хотелось шефа пнуть. Со всей силы и от полноты души. Или хотя бы по башке треснуть. Но вот после этого я точно могу попрощаться с работой и даже пенять будет не на кого. Фелтон мое настроение почуял спинным мозгом, не иначе, и приближаться не спешил, внимательно наблюдая за каждым движением. Такая осторожность явно была последствием горького опыта, ну и, наверное, причиной этого опыта могло стать наличие у Леонарда Фелтона брата и сестры. Дети всегда дерутся и подстраивают друг другу пакости, а родственники в этом деле особенно преуспевают. Поэтому подчас выходцы из многодетных семей наиболее живучи. Самой мне переживать детские драки не приходилось, однако не раз наблюдала, чем чревата жизнь в окружении братьев и сестер.

— Идите первой, Мэллоун, — велели мне. — Вам быстрее откроют.

Вот и еще одна причина для Фелтона, чтобы таскать меня с собой. Знакомому быстрей откроют, чем незнакомому. Вообще, шеф оказался удивительно практичен, можно даже сказать, до зубовного скрежета. И, кажется, просчитывал вообще все вокруг. Какая же это редкостная скука — контролировать каждый шаг, свой и чужой.

— Да, сэр, — проворчала я и пошла к двери дома Грейсонов первой.

Крыльцо под моим весом многозначительно заскрипело и вроде бы даже хрустнуло. Явный намек, что доски дышат на ладан и их неплохо было бы заменить. Но хозяева этой лачуги вряд ли станут возиться с хозяйственными нуждами, это уже можно было сказать по обшарпанной двери и облезшей краске.

Я постучала. Ноль реакции. Принялась колотить громче и даже пнула пару раз ногой в дверь, чтобы уж точно хозяева узнали о том, что к ним нагрянули гости. То, что мать и отчим убитой Сары куда-то ушли, я считала делом маловероятным, горюющие люди обычно остаются дома. Работодатели в таком случае легко дают отгулы, по крайней мере, в Кроули не дать отгул при такой беде — значит, стать врагом номер один разом для всех жителей.

— Миссис Грейсон! — закричала я и дернула дверную ручку.