тревожит,

Пусть воспоминанья путника не гложут.

Уходя из дома в путь свой безвозвратный,

В тысяча шесть сотен осьмьдесят девятом,

В месяце июне, в скорбный час заката,

Сочинил я песню, горестью объятый.

(Д. Анисимова)

ШЕСТЬДЕСЯТ ШЕСТОЕ

Valedicit patriae, amicis iisque omnibus quae habuit carissima[91]

Добрая Венгрия! Веры гранит,

Миру Христову — надёжа и щит;

Кровью язычников меч твой покрыт.

Ныне ж прощай! Бог тебя сохранит!

Эгерцы, доблестны наши мужи,

Родины милой храня рубежи,

Витязям древним подобны! Дрожи,

Враг окаянный! Господь, окажи

Милость храбрейшим! А лёгкие кони

В бой увлекая, неся от погони,

Пусть на крутом не оступятся склоне,

Здравы пребудут, ночуют в попоне.

Сабли сверкают в руках у солдат,

Вижу сиянье начищенных лат,

Воины рьяны, глаза их горят —

Каждый да будет прославлен и свят!

Помню, солдаты, как день ото дня

Я вас воспитывал. Мы — как родня

Стали. И, добрую память храня,

То же и вы — вспомяните меня!

Бранное счастье ходило за нами

Вслед по полям, где мы встали полками,

Битву прияв. Приумножь Бог сынами

Храбрыми край наш, обильный дарами!

Аве, друзья! Бог вам в помочь! И слов

Много не надо: прощайте! Таков

Ныне мой жребий. Я плакать готов.

Были добры вы, а рок мой суров.

Девы прелестны, проститься нам след.

Взор ваш был сладок, но множество бед

С вами узнал я измлада! Вослед —

Милость вам Божья и истинный свет.

Враг мой, любовь моя, хоть ты отныне

Столь равнодушна к жестокой судьбине,

Коей меня наградил..............

..........................................

Рифмы проклятые, вас без стыда

Не вспомяну: сколько было труда!

Проку в вас нету, одна лишь беда,

Пусть же огонь вас пожрёт без следа!

(Μ. Вирозуб)

НЕСКОЛЬКО ТУРЕЦКИХ БЕЙТОВ, КОТОРЫЕ ПЕРЕВЕДЕНЫ БЫЛИ НА ВЕНГЕРСКИЙ ЯЗЫК[92]

Interpretatio quam in Iuliam retorsit[93]

Из многих роз в цвету мы выбираем ту,

что душу истомила.

Скучны пиры для нас без милых женских глаз,

веселье нам не мило.

Так дни мои прошли от Юлии вдали —

весь мир она затмила.

Interpretatio cum ornatu[94]

Вновь слышу я упрек, что пуст мой кошелек,

что, словно пес дворовый,

К надменной госпоже я не прильну уже,

к веселой, тонкобровой, —

Выходит, я смешон, что милости лишен

красавицы суровой?

*

Я проклят, я погиб — бровей твоих изгиб

тугого лука круче.

Железом в грудь вошла очей твоих стрела —

любви уколы жгучи.

Вновь гнется лук в дугу, куда я убегу

от страсти неминучей?

*

О Юлия, в тебе, благодаря судьбе

божественно счастливой,

И благородство есть, и красота, и честь,

и разум прихотливый,

Но как тебе не жаль ввергать меня в печаль

враждой несправедливой!

*

О Юлия, одна ты миловать вольна

и посылать на муки.

Пытай меня, казни! — Отсчитанные дни

в твои я отдал руки.

Амур, оставь игру, я все равно умру

с владычицей в разлуке.

*

В покой ворвался я, где Юлия моя

пред зеркалом сидела.

«Ужели хоть одна красой тебе равна?» —

так приступил я смело.

«Мне равных в мире нет! — сразил меня ответ, —

и до других нет дела».

*

Прожив недолгий век, отходит человек:

душа, покинув тело,

Взлетает к небесам. Ты что же — видел сам,

куда она взлетела?

Но ясно видел я, как прочь любовь моя

брела осиротело.

*

О Юлия, не раз ты спрашивала нас:

ужели в мере равной

Достойны смельчаки толпой просить руки

царицы своенравной? —

Конечно нет! Из них всего один жених

супруг твой полноправный!

*

О роза, пожалей! Нет муки тяжелей,

чем тосковать о плене!

Одну тебя люблю, так не садись, молю,

к другому на колени!

Уж лучше стань груба и жалкого раба

убей без сожалений!

(Р. Дубровкин)

СТИХИ К ЦЕЛИИ

ПЕРВОЕ

На мелодию «Лишь тоска и горе»

............................

От раскаленных стрел едва я не сгорел —

пора просить пощады!

Насмешник Купидон, не слушается он

ни Марса, ни Паллады![95]

Как он жесток со мной! Ужели нет иной

для стрел его мишени?

Я знаю, что грешил, но разве совершил

я столько прегрешений?

Какой же это грех: вздыхать о той, что всех

на свете совершенней?

«Свяжи меня ремнем, но не сжигай огнем, —

молю я Купидона, —

Безжалостный судья, смотри, душа моя

сгорает, как Дидона!

Безвыходно любя, она сожжет себя —

тоска ее бездонна!»

(Р. Дубровкин)

ВТОРОЕ

Полюбив Целию, (поэт) в сих стихах умоляет ее обратить на него свой веселый взгляд, ответить на его любовь и принять под свое покровительство

О свет моих очей, ты сладостью речей

и станом несравненным

О прожитой весне напоминаешь мне,

о чувстве неизменном.

«Любовь не гонят прочь!» — твержу я день и ночь,

томясь любовным пленом.

Сокровище мое, на жалкое житье

я осужден судьбою.

Весна цветет вокруг, а я боюсь, что вдруг

не свидимся с тобою.