брать? Это лишь кажется, что дай кому-нибудь миллион и он сразу все проекты свои реализует. Не так просто сказка сказывается. Лучше бы самый богатый человек в Европе мне пару десятков инженеров дал, а к ним вдобавок ещё сотню другую спецов в других сферах деятельности.

Очередной вояж Храповицкого на ковёр к Екатерине расставил ещё пару точек над «и».

— Вижу, Александр Васильевич, что к вам и Григорий примкнул.

— Да, Ваше величество, он заинтересовался военными реформами в дополнение к своим. А также некоторыми другими прожектами.

— Как так получается, коли сначала Разумовский, затем Елагин и наконец Потёмкин вокруг Симеона сплотились?

— То всё экономические интересы, полезные государству. Опять же три экспедиции есть возможность подготовить и отправить в дальние края. Одну из них осенью пошлём.

— Ну, хорошо, надеюсь денег не надо? Главное, в придворные шашни не лезьте, а то накажу.

— Помилуй бог, матушка, Семён двора боится.

Храповицкого вот-вот отпустили бы, но Екатерина вспомнила, что не совсем за тем вызывала о чём говорили.

— Александр Васильевич, забыла важное спросить по Франции. Мирабо помер, а кого теперь следует иметь в виду? Ты у Симеона попытай, может подскажет.

— Так видим теперь беду от Робеспьера и его парижского клуба якобинцев. Опасаемся, что они могут к большой крови привести.

— Странно, английский посол другое думает, а мои люди каждый своё талдычит. Ладно, иди, да передай Симеону вот этот документ на графский титул. Во дворце вручать не хочу, а то мой чернявый может недовольство и ревность проявить.

Платона Зубова пока в графья не определили, так что императрица не хотела возбудить его ревность к другим в плане титулования.

Потёмкин, конечно же, уникальная личность. Он даёт роскошные празднества и в то же время умудряется заботиться, как о строительстве нового завода, так и о создании нового полка. О размере расходов страшно даже задумываться. На увеселения вроде тратится по двести тысяч в месяц. В то время когда среднестатические богатеи тратят около 20 тысяч на бал и театрализованную постановку. Чую с таким спонсором мы далеко не уедем, хотя двести штук он по-честному уже передал нам. Хватит на две североамериканские обстоятельные экспедиции и ещё солидная сумма останется в запасе.

Завод закладывается не только оружейный и со своей литейкой, Неподалёку начнут строительство собственной пороховой фабрики.

Под полк уже выделены старые казармы в трёх верстах от Петербурга по Неве. Приходится иногда приглядывать за ведущимся ремонтом и строительством дополнительных объектов.

Есть слухи о том, что Суворову очень не нравятся некоторые военные инициативы Потёмкина.

— Тут странное дело, Семён Афанасьевич, — комментирует опекун, — Суворов не вправе проявлять недовольство, так как из казны не берётся ни копейки.

— Может полководца раздражает то, что создаётся чисто стрелковое подразделение? Александр Васильевич сторонник рукопашной, а не перестрелки. Для стрельбы он предпочитает артиллерию, а не пули.

— Ну разве что так.

Разногласия между Потёмкиным и Суворовым общеизвестны, но Григорий Александрович всё-таки поглавнее и в армии, и при дворе. Впрочем, будущее всё расставит по местам, когда Румянцева тупо забудут, о Потёмкине будут помнить лишь по «деревням» и то что был фаворитом Екатерины, а вся военная слава достанется целиком одному Суворову.

Мне, честно говоря, очень выгодно, что кто-то с кем-то холиварится, привлекая всеобщее внимание. Сижу себе с боку припёка и потихоньку формирую калифорнийскую и аляскинскую экспедиции. Приблизительные карты рисую по памяти и расписываю ТЗ капитанам и руководителям.

Глава 17

В середине мая неожиданно сработала одна из домашних заготовок, да ещё как! В Петербург прибыла целая эскадра с Мальты, причём с распахнутыми объятиями и по-своему протянутой рукой. Не знаю, как всё происходило в реальной истории, но в нашей альтернативе иоанниты вцепились в Россию всеми клешнями, соглашаясь на все условия. Даже Екатерина ошалела от их покладистости и полном согласии.

Да ни один писатель попаданства не смог бы сверстать столь мощный рояль, какой образовался в нашем реале.

— Это просто невероятно, Семён Афанасьевич, но государыня боготворит вас и ваш прожект. И даже, стыдно сказать, французскую революцию.

Надо же, как всё сложилось, прямо по нотам. Секуляризация во Франции поставила Орден Святого Иоанна на грань разорения. Попытка организовать приорство в Польше наткнулась на польско-прусский договор и засилье иезуитов. Чёрт, без интернета не проверишь что в мире уже есть, а что лишь намечается.

Так что, своевременное предложение «о крыше» со стороны России пришлось, как нельзя кстати. Это много лучше, чем стать банкротами и потерять острова.

— Правда в пути произошло несчастье и с Великим Магистром случился апоплексический удар. Ныне он частично парализован.

— Так это даже лучше, Александр Васильевич. Императрица может порекомендовать госпитальерам во временное руководство кого-нибудь из своих людей. Например, Павла Петровича.

Пока мы рассуждали, умничая, события шли своим чередом. Наглым образом используя все запятые моего плана, точь-в-точь, чем вызвали немалое удивление мальтийцев. Они просто не ожидали, что за них всё продумано, причём в чрезвычайно удобную для них сторону.

Будет потеряна лишь независимость, зато прибавится много вкусных плюшек. В данный момент ни Англия, ни Франция поперёк ни слова не скажут. Австрия тоже вякать не рискнёт, ибо русская армия закончила войну с Турцией и Швецией и теперь может навтыкать кому угодно, имея развязанные руки.

Торговля русскими товарами может принести мальтийским торгашам хорошие прибыли, естественно, с интересом русской казны. А создание военно-морской базы Русского Флота на Мальте защитит остров даже одним своим существованием.

— Семён Афанасьевич, при дворе такое происходит! Граф Салтыков с удовольствием взял бы Орден в свои руки, но против выступили масоны Елагина.

— А что семейство Зубовых?

— Государыня пока опасается им доверять, всего лишь два года себя проявляют, как бы не зазнались. Одно дело одаривать, а другое доверять столь серьёзное дело. Да и самого Платона не хочет отпускать от себя на долгое время.

— А Павел что же?

— Тут другая заковыка, наследник готов руководить здесь, а в Ригу ехать не желает. Малый двор опасается покинуть Петербург.

Зашибись, мать вашу, главначпупса не могут найти! Никто не хочет оторвать задницу от насиженного места и хоть что-то сделать для своей страны.

Заглянувший на огонёк светлейший князь тоже растерян, хотя и бодрится. И него так же нет желания заняться организацией быта и всего другого на Балтике для новых поселенцев. Да и скоро ему выезжать в молдавские земли через месяц-другой.

Хорошо, что я совсем юн и припахать меня никому и в голову не придёт. Правда, постоянно требушат просьбами и требованиями более подробной