– Далось тебе это платье. Я придумал это ещё вчера. И, поверь, всё будет хорошо.

Пора брать бразды правления в свои руки. Корона не корона, а кое-кто нервничает не на шутку и может переполошить всё королевство.

Обнимаю Осу за плечи. Да она дрожит, как брошенный щенок!

– Алла, посмотри мне в глаза, – начинаю сеанс психотерапии.

Вот это я зря, конечно. Потому что в её глазах я тону, и у меня нет косички, как у барона Мюнхгаузена, чтобы вытянуть себя на безопасное место.

– Вдохни и выдохни. Это всего лишь вальс, а не семикрылое чудовище с тремя головами. Здесь никто не кусается. И ещё. Просто доверься мне, ладно? Позволь мне вести тебя в танце.

– Я не умею танцевать! – это я уже слышал, можно не повторяться. Глухонемых в нашем роду, кажется, не было.

– Так тут большинство не умеет, – терпеливо улыбаюсь. – Для этого и пришли – учиться. Ты ж любишь учиться? – подключаю тяжёлую артиллерию.

– Люблю, – наконец-то начинается конструктивный диалог.

– Представь, что тебе зачёт сдавать. Или экзамен. И если не выучишь – провалишься, и тебя выгонят из института. Ставим цель и идём к ней. Договорились?

Алла послушно вдыхает и выдыхает, расслабляется у меня в руках.

– К тому же, я хочу тебя вылечить. Небольшая физическая нагрузка – это как раз то, что нужно.

– Да, то, что доктор прописал, – бормочет она, сбрасывая мои руки. – Если хоть раз рассердишься или обзовёшь неуклюжей дурой, слоном или неповоротливой медведицей, я развернусь и уйду.

– Я слишком хорошо воспитан, чтобы говорить подобные гадости очень хорошенькой девочке, – улыбаюсь, как солнце в жаркий день и протягиваю руку. – Ну, же. Пора избавляться от страхов и комплексов. У тебя замечательно получится.

– Слишком оптимистичное заявление, – всё ещё сопротивляется Алла, но защита её тает.

– Я знаю, что говорю. У меня очень опытный глаз.

– Зрение у тебя плохое, Драконов. Две левые ноги не увидеть – это надо постараться.

– Это твои личные предрассудки и фантазии. Ты гибкая, и не спорь со мной.

Она бы спорила, до хрипоты, но препираться при людях не её стиль, поэтому она умолкает, и лицо у неё делается сосредоточенно зверским.

Давлю в себе смех. Интересно, она и учебники точно так штурмует?..

Алла

Я готова его удушить. Не верю я в совпадения. Скорее всего, в досье, которое он собирал на меня, помимо номера телефона красными буквами выведено: панически боится танцев. Бездарна. Обучению не подлежит. Беспомощна и бесполезна.

Этот чёртов псих, наверное, решил меня полечить. Поиграла в «легко». Эйфория длилась ровно до той секунды, как мы вышли из машины и остановились у студии танцев.

Я повела себя как истеричка, но у Драконова, видимо, иммунитет. А ещё талант убалтывать. Почему я поддалась на его провокацию, не знаю, но уже через несколько минут мы снимали верхнюю одежду и вливались в толпу жаждущих научиться танцевать вальс.

– У них сегодня акция – бесплатное занятие, а затем – флешмоб. Мы будем танцевать на улицах города.

Если он хотел меня добить, у него получилось. Главное, сказать всё вовремя. Донеси Арк важную информацию вне стен танцевального зала, я бы пятилась черепахой вплоть до общежития. Причём – пешком. Лучше бы я с Семакиным пожрать сходила.

– Танцевать вальс – это просто! – заявляет жизнерадостно крашеная блондинка. На голове у неё – творческий беспорядок, фигура – выше всяких похвал, а движется она играючись. Земля под ногами горит, как говорят.

– Расслабь плечи, – шепчет мне исчадие ада.

Ему хорошо: он точно знает, как держать руки и ноги, и танцевать вальс Драконов умеет – зуб даю. Я двигаюсь как паралитик. У меня колени стукаются друг о дружку. Какой там «расслабь плечи» – каменные, и шею сразу ломит. Но я стараюсь. Я должна сдать этот экзамен и плюнуть Драконову в лицо.

Топчусь неуклюже. Наступаю Арку на ноги. Я красная и злая, у меня ничего не получается. Утешает только одно: рядом такие же страдальцы, как и я. И девочки есть деревянные, и мальчики.

Вначале мы шаркаем ногами без музыки под бодрые крики блондинки: «Раз-два-три! Раз-два-три!». По квадрату.

– Я тебя веду. Расслабься и подчиняйся, – журчит Аркадий, и мне хочется расквасить ему нос. Поправить лопатой не только сияющую корону, но и безупречность линий его прекрасного лица.

– У меня не получается, – рычу сквозь стиснутые зубы. В одном он прав: я разогрелась так, что на мне можно яичницу жарить.

– Сдаёшься? – улыбается он, и я кровожадно поглядываю на его зубы.

– Ни за что!

А потом в какой-то момент становится легко. Я так и не поняла этой магии. То ли Драконов такой замечательный партнёр, то ли я и впрямь от злости ноги правильно начала переставлять, а только у меня начало получаться.

– Я же говорил: гибкая, – жарко шепчет Арк, и я растворяюсь в его объятиях, лечу куда-то. Меня накрывает эйфория, и это покруче секса – так кажется мне в тот момент.

– Ты такая красивая, – обволакивает меня восхищение Драконова, – и улыбка у тебя замечательная.

Хочется смеяться от счастья. У меня получилось! А ведь не хотела и упрямилась. Мы делаем круг за кругом, ловко уворачиваемся от других пар. Ладонь Арка прожигает космическую дыру у меня между лопаток. Хочется поймать поцелуй, сделать что-то безумно прекрасное. Музыка колышет нас на волнах.

– И тебе пошло бы бальное платье, – продолжает меня охмурять Драконов.

– Прекрасно! – хлопает в ладоши блондинка. – Думаю, теперь каждый из вас понял, что вальс – это просто!

А дальше началась кутерьма: нас поделили на две группы.

– Лучшие площади города ждут нас!

– А удрать никак нельзя? – шепчу я, поёживаясь. – Как-то я не уверена, что смогу повторить подвиг.

– Жалейкина, это же флешмоб. Это здорово! Воспоминания на всю жизнь, как ты танцевала с самым красивым мальчиком на глазах у толпы.

– Сноб и хвастун.

– Сними корону – спаси дракона! – смеётся он и поправляет на голове невидимый атрибут власти.

– Я ж могу полбашки снести заодно, – грожусь, давая ему щелбан в лоб. Но на Драконова это не действует: он ловит мои пальцы и прижимается к ним губами. И всё. Я таю. Сейчас он может заставить меня и канкан станцевать – и я подчинюсь. Но признаваться в этом я не собираюсь. Ни за что!

Алла

Это был самый счастливый день в жизни Аллы Жалейкиной. Без преувеличения.

Аркадий сделал невозможное – разукрасил мои серые будни и, как и обещал, доказал, что можно жить легко и в то же время не пусто, а наполненно и радостно.