– И тогда она решила отдать дочь незнакомой старухе-ведьме, что по воле случая в тот день переступила порог поселения, – закончила я за нее. – Уж не она ли моего отца на тот свет отправила, принеся с собой хворь? – горько усмехнулась я, вспоминая о покойной бабке. Коль приглянулась я ей, ничем бы старая не побрезговала, чтобы заполучить желаемое.

– Таков был твой путь, – пожала плечами глава поселения.

– Вы говорили, что каждый волен выбирать его сам, – напомнила я Аше.

– Да, – кивнула она. – Но за тебя мать выбор сделала. Это единственное ее решение, что принесло благо на наши земли.

За дверью послышался хруст старого дерева, да тихий шелест листвы. Будто кто-то ненароком локтем прогнувшуюся ветку раскидистого дерева задел. Следом – осторожные шаги.

Аша нахмурила тонкие брови. Тоже услышала.

Я подскочила с кровати, бросилась босиком к двери. Распахнула ее настежь. Порыв прохладного ветра, врываясь в дом, растрепал мои волосы. Обжог лицо ледяным касанием. Все, что я успела увидеть, это долговязый силуэт, что вприпрыжку бежал в сторону кладбища. В свете одинокого фонаря мелькнули рыжие взъерошенные волосы.

– Это он! – выдохнула я. – Он…

Договорить я не успела. Слова мои заглушил звук сигнального рога, что разнесся по всему поселению. Словно дикий зверь, собрав все свои силы, издал предсмертный рев.

Не мешкая и собрав остатки сил, я бросилась следом за рыжим пареньком. Не догоню его сейчас так и останусь жить в неведение. Он определенно что-то знает. Да и зачем вообще в поселение пожаловал? Не фьер он, да и Эстер ничего о нем не знает. Возможно, о Кроу ему хоть что-то известно…

Огибая фигуры пророков, спешащие укрыться в своих домах, я пересекла поселение. Суета, запах жженных трав и черный дым, что стал вырываться из труб, остались позади. Впереди изгородь, за которой территория мертвых. Ох, не наткнуться бы на Гаврошу. А то, ей-богу, снова беднягу покалечу. А ведь не со зла я! Так получилось.

Вопреки моим ожиданиям, беглец не стал искать лаз, а воспользовался главным входом. Не мудрено. Кладбище никто не сторожил. Все поспешили спрятаться от тех, кто вот-вот из могил восстанет. Ой мамочки. А я-то с покойниками что делать буду в одиночку?!

– Стой, болотница! Не ходи! – Голос жаба заставил на мгновение остановиться. Всего на мгновение.

– Тебе на кладбище ходу нет, Ферди. Спрячься в доме, пока эта черная дрянь по улицам не расползлась, – крикнула я, указывая на дым, вырывающийся из труб.

– Моргана! Ты должна меня выслушать! – не унимался жаб.

Как не вовремя!

– Я тебя тоже люблю, Ферди, и вовсе не считаю фамильяром-приживальщиком! – крикнула, ступая за ворота кладбища.

– Но, Кроу…

– Увы, ему не могу сказать того же, – злобно выплюнула я, и завидев среди могил какое-то движение, бросилась туда, под кваканье моего маленького друга.

Сердце клокотало от досады и злости. И жаб туда же! Кроу меня предал. Не о нем я думать должна, а о себе… о ребенке в конце концов! А некромант пускай пополняет свой кошелек, предоставляя услуги фьера. Замок у него видите ли теперь на дне Старого океана! И что с того? Мой дом сгорел дотла, но я, в отличие от некоторых, замуж за хвостатого не выскочила! А ведь предлагали! Нет, не Ферди приживальщик, а Кроу! А я, глупая, ждала и верила…

Остановилась, чтобы оглядеться. Рыжий как сквозь землю провалился! Я хотела было крикнуть, но не успела. Чья-то холодная ладонь зажала мне рот, увлекая мое тело в густые колючие заросли чертополоха.

Мысленно сыпля проклятиями, я пыталась всеми силами отбиваться. Кажется, даже пару раз ударила нахала, но ему хоть бы что! И колючее растение, казалось бы, ему было нипочем. Будто и вовсе боли не чувствует, гад!

– Тише, – шепнули мне на ухо.

До боли знакомый голос, не узнать который я не могла.

– Я отпущу, только не кричи. Договорились?

Спешно закивала головой, пока тот не передумал. Ух, я бы на его месте не была столь легкомысленна! Не стала бы собственноручно подписывать себе смертный приговор. Хотя, чего ему – полумертвому – бояться?

Рука соскользнула с моих губ, даруя свободу. Мне только это и было нужно. Развернулась на пятках и, невзирая на чертополох, который колол нежную кожу, будто силясь остановить, набросилась на… Кроу. Он стоически сносил удары, что беспрерывно сыпались на него вперемешку с ругательствами, которых не знала даже моя покойная бабка. Ей-богу, бы отреклась!

– Ненавижу… Предатель… Да я… – Пожалуй, даже Фердинанд сформулировал бы мысли лучше, чем я в этот момент. Тяжело думать, когда слезы обжигают лицо, а слова путаются от обиды и гнева. – Ты оставил меня! – Крикнула, вложив в эти слова всю ту боль, что до этого терзала мою душу, не находя выхода. – Убирайся по-хорошему!

– Моргана, – вздохнул некромант, скользнув по лицу уставшим взором, – сейчас не время, – добавил тихо, пытаясь смахнуть с моего лица проклятую слезинку. Не вышло. Я отступила. Не позволила.

– Нет здесь больше Морганы! – выпалила я, о чем тут же пожалела.

Теперь мои губы накрыла чья-то горячая ладонь, которая лишила речи.

– Т-с-с, – прошипел неизвестный позади меня. – Если не хочешь попрощаться с жизнью, оставь истерику на потом! – произнес он шепотом.

Это что угроза?!

Да что здесь происходит?!

Я опустила каблук моей скромной туфли на ногу своему обидчику. Тот жалобно взвыл и ослабил хватку. Я тут же отпрянула, рассматривая в полумраке неизвестного. Вопреки моим ожиданиям он оказался не рыжим. Это был высокий, хорошо сложенный мужчина с белоснежными волосами, как и у всех пророков. На поясе у него покачивался изогнутый кинжал. Точно такой же, как у Хильды. На вид ему было не больше двадцати пяти лет.

– Женщины, – прошипел он, морщась от боли. – С самого детства с вами проблем не счесть! Вы знакомы? – обратился он уже к Кроу, выпрямляясь.

Некромант отстраненно пожал плечами. Словно я для него совсем ничего не значила. А может так оно и есть? Я всего лишь увлечение, которое он позабыл. Вот только мне не забыть его никак. Под сердцем у меня продолжение любви нашей растет, о котором он еще не знает…

– Это невеста моего покойного брата, – сухо ответил Кроу, мазнув по мне взором.

– Еще одна? – усмехнулся мужчина. – А он не промах был, да? – толкнул некроманта плечом, всматриваясь сквозь заросли куда-то вдаль.

В груди расплескалась злость. На кончиках пальцев появилось привычное покалывание. Кожу будто пламенем обожгло. Еще немного и вспыхнет, сжигая все вокруг.

– Пора, – сказал пророк и, пригнувшись, вышел из зарослей чертополоха, оставив нас с Кроу наедине.

Некромант смерил меня потухшим взором. Словно вспомнить пытался давно минувшие дни.