— Местресс, а вы нам больше ничего не хотите сказать? — немного обиженно спросила Рози. — Вам уже второй день цветы доставляют, с помолвкой поздравляют…

Я вздохнула. Это объяснение хотелось отсрочить на максимальный срок, но действительно получается как-то некрасиво.

— Да, — признала очевидное. — Может так случится, что я выйду замуж за лорда Тайны.

Если кое-кто не скопытится раньше.

— Местресс! — засияла девушка. — Я же говорила, что у вас с ним все получится! Видите, как чувствовала прям! Поздравляю!

Было бы с чем!

Но романтичная натура Рози не видела никаких преград для нашего с Ксавьером счастья и искренне верила, что у нас все сложится хорошо.

На этой счастливой для помощницы ноте мы и расстались. Я пообещала держать всех в курсе событий и непременно пригласить на свадьбу, после чего с чистой совестью достала свои учетные книги и начала сверку, прислушиваясь к тому, что творилось за дверью. Вроде, никаких криков и воплей не звучало, время от времени кто-то из парней забегал в кабинет за лекарством, и пару раз приносили с собой живность на перевязку. Все же наш холл должным образом для каких-то серьезных манипуляций не подходил. Дважды мне пришлось отрываться от скучного, но важного занятия и по просьбе учеников идти смотреть на мохнатых пациентов, дабы подтвердить их диагноз и назначить лечение. Но в целом ребята неплохо справлялись, не зря их забрала из дворца. Конечно, затраченную на выкуп контрактов сумму мы вряд ли отобьем, но частично компенсируем. Зато я имею возможность периодически отлучаться, чего раньше себе позволить не могла. Подучу их еще немного, и будет на кого клинику оставить, а самой на воды…

Примерно с такими мыслями я и проводила инвентаризацию лекарственных средств, когда дверь отворилась и в кабинет без стука зашла разодетая дама с саламандрой на плече. За ней виновато маячили ученики, видимо, не сумевшие сдержать напор клиентки. Но та не оставила им шанса, нагло захлопнув дверь прямо перед носом Рея. Неужели с ее саламандрой что-то настолько серьезное?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍К огненным существам я питала слабость с самого детства, поэтому тут же протянула руку, на кончиках пальцев заиграли всполохи, приманивая красную ящерицу. Та, было, дернулась ко мне, но властный окрик «Стоять!» заставил замереть саламандру с занесенной лапой, а меня, в свою очередь, обратить внимание на владелицу живности.

Не сказать, чтобы молодая, скорее моложавая или даже отчаянно молодящаяся женщина с завитыми и уложенными по последней моде светлыми локонами. Лицо припудрено ровно настолько, чтобы выровнять тон, но не смотреться штукатуркой и не подчеркивать первые наметившиеся морщины. Тонкие стрелки на глазах и перламутровый блеск на губах завершали неброский дневной макияж, выгодно оттеняющий скулы и правильные черты лица посетительницы. Только вот какой-то недобрый прищур, с которым в свою очередь дамочка разглядывала меня, заставил вспомнить, где стоят успокоительные капли для самых истеричных хозяев. Есть такие, которые едва ли не головой об пол бьются, пока их животное на операционном столе или в отделении интенсивной терапии, до которой они же сами любимца и довели. А также после оплаты счета, который за операции или многоднедвный тщательный уход выставляется.

— Возможно, вы сначала обговорите детали с моей помощницей? — я решила спихнуть потенциально проблемную клиентку на Рози, обладающую талантом находить общий язык со всем и каждым.

— Не уверена, что дело, ради которого я здесь, — на этом посетительница выразительно поморщилась, наглядно показывая свое отношение к этому самому «здесь», - возможно обсудить с вашей помощницей. И Якова оно никак не касается.

Саламандра Яков? Интересненько…

— А кого же оно касается? — решила проявить показное любопытство я. Признаюсь, кое-какое предположение ко мне уже закралось.

— Ксавьера Дагье. И не говорите, что не имеете представления, о чем речь.

К сожалению, представление я имела. Да еще какое представление развернулось здесь недавно вечером…

Можно, конечно, сыграть дурочку, но от дамы с Яковом хотелось поскорее отделаться. Яков здесь, безусловно, не причем, но вот блондинка, явно крашенная, симпатии у меня не вызывала.

— Я так понимаю, вам есть, что мне сказать? Если да, то прошу, излагать свою мысль кратко и переходить сразу к делу.

У меня инвентаризация стоит, которую к вечеру я хочу закончить и подать отчет в Целительскую палату.

Блондинка недовольно огляделась и со всей грацией уселась на кресло для посетителей, медленно закинув ногу на ногу. Я вздохнула и села на свое обычное место, заодно положив на колени папку с уже переписанными лекарствами, дабы иметь возможность сличать список с тем, что видела со своей позиции на полках.

— Итак, я вас слушаю.

Я в белом халате, папкой и в кресле, и дама, рассевшаяся на противоположном, упорно подкидывали мне ассоциации с приемами у человеческих целителей по психическим болезням. Для пущего сходства решила еще и очки нацепить, чтобы точно показать: я вся внимание.

— Неужели даже чая не предложете? — недовольно бросила собеседница.

— Нет, чай здесь только для клиентов клиники, вы же, как я понимаю, с частным визитом, — отбрила я зазнайку. Вот еще, чаи на нее тратить, так и до моих любимых печенюшек дело дойдет.

Гримаса на милом личике смотрелась совсем не мило, но посетительница, наконец, решила, что пора заканчивать тратить мое время (надеюсь), и заговорила:

— Мы с Ксавьером уже почти пять лет вместе, давно думали о свадьбе, строили планы на будущее, которые оказались перечеркнуты одной…

Женщина стиснула челюсти, показывая, что не желает вслух произносить, кем же перечеркнулись все их радужные планы заодно с именами будущих детей.

— И? — подняла бровь я.

Пока что из всего сказанного напрашивался только один вывод: передо мной давняя любовница моего «жениха». Оставалось надеяться, что она у него одна.

— Я хочу вернуть свое по-праву! — патетично воскликнула дама.

— Да возвращайте, — милостиво разрешила я. — Не возражаю.

— А как же… — ее взгляд сместился на мою руку, точнее, на фамильный перстень Дагье.

— Тут уж сами договаривайтесь, я, к сожалению, его снять не могу.