будет продать за неплохие деньги.

— А ты, Галя, не хочешь нам что-нибудь рассказать о себе? — спросил Игорь Владимирович, обращаясь к другой девочке, а про себя добавив: «Надеюсь, хоть тебе Тамара Григорьевна придумала более интересную историю».

Света отошла в сторону, уступив место Гале.

— Здравствуйте! — слишком уж громко поздоровалась Галя с гостями. Японцы тут же закивали приветственно ей в ответ, после чего Галя продолжила в том же звуковом диапазоне: — Меня зовут Галина Павличенкова. Я учусь только на пятерки. Мне очень нравиться заниматься спортом. Я мечтаю выступать за Россию в легкой атлетике на Олимпиаде. К сожалению, в нашем приюте нет хороших условий для этого. Наш спортивный зал слишком маленький. А еще…а еще…нет ватутов.

Игорь Владимирович погладил девочку по головке и поправил ее:

— Ты, наверное, хотела сказать «батутов»?

— Да, — не стала спорить Галя. — Нет батутов. А еще нет правильной одежды для тренировок.

«А вот эта история мне уже больше нравится», улыбнулся директор приюта. «Деньги на так называемый „ремонт“ спортивного зала нам точно не помешают».

— А ты, Андрей, что нам расскажешь?

Андрей уже хотел занять место Гали, как со стороны дверей раздался голос.

— Игорь Владимирович, а можно я скажу?

Директор посмотрел в сторону, откуда доносился голос и увидел Петю Васина, которому преградила путь в библиотеку Тамара Григорьевна. Будь он частью данного «представления» для гостей из Японии, замдиректора не стала бы преграждать путь мальчику. К тому же, Васин был далеко не лучшей кандидатурой для знакомства с меценатами, так как ранее уже случались казусы с его участием.

— Петя, давай в другой раз!

Глава визитеров сказал что-то быстро переводчице и та тут же перевела.

— Господин Ямада хочет послушать мальчика, если вы не против.

— Конечно, не против, — нервно хохотнул заведующий. — Тамара Григорьевна, разрешите Пете пройти к нам.

Петька, походкой победителя, вошел в библиотеку и встал перед японцами, которые приготовились его внимательно слушать:

— Здравствуйте, меня зовут Петр Васин, — Петька даже поклонился по-японски, вспоминая некий фильм, который он видел очень давно, когда еще жил в семье. Фильм был про американца, которого взяли в плен самураи, но не убили, а сделали из него такого же, как они самурая. — Я стоял у дверей все это время, а потому слышал слова товарищей по приюту. Стихи и гимнастика — все это, конечно же, хорошо. Но, на сегодняшний день куда прибыльнее заниматься бизнесом. Вы со мной согласны? …Вот почему я предлагаю помочь нам открыть на территории приюта ресторан. И не просто ресторан, а — японский ресторан! Суши, роллы, водоросли, кавасаки…и все такое. Вы сами подумайте: зачем тратить деньги на ремонт и покупку вещей, которые с годами потребуют ремонта или же дорогостоящей замены, когда вы можете помочь нам с оборудованием для ресторана, чтобы мы смогли зарабатывать деньги самостоятельно. Глядишь, через какое-то время, мы не будем ни от кого завесить в плане денег. Разве это не круче, чем компьютеры и спортивные залы?

— Ну все, предприниматель ты наш, — положил конец всем планам Пети Игорь Владимирович, подталкивая его к выходу. — Думаю, тебе пора идти и заняться чем-то в другом месте.

— Вы подумайте над этим! — кинул напоследок Петя, покидая библиотеку.

Игорь Владимирович дождался, когда мальчишка скроется с глаз долой, затем неловко улыбнулся и произнес:

— Думаю, здесь мы закончили. Давайте пройдем в актовый зал. Наши дети приготовили вам сюрприз.

Обещанным сюрпризом был мальчишеский хор, в котором участвовал Дима Степин. Мальчишек было десять, от восьми до шестнадцати лет. Все они были одеты в простецкую повседневную одежду, отчего большая часть торжественности мгновенно терялась. К тому же стояли они не по росту, а вразнобой, что со стороны выглядело совсем не гармонично.

Все эти мысли закрадывались в голову Игоря Владимировича. Ему оставалось надеяться, что мальчишки не подведут его хотя бы своим музыкальным талантом.

Степан Никодимович, единственный одетый в официальный, хотя и слегка помятый, пиджак, восседал за пианино. Он принялся давить на клавиши, проигрывая вступление песни, в то время как мальчишки оставались стоять по стойке «смирно». Песня была веселой, а потому было бы вполне уместно, чтобы мальчики хоть немного двигались, но нет — все стояли как опоздавшие гости на поминки.

«Стоит мне не проследить за всем, положившись на подчиненных, и тут же получаю все через пень-колоду», сокрушался про себя заведующий, искоса поглядывая на японцев. На лицах тех нельзя было прочесть ни единой эмоции.

Дети начали петь. К счастью хоть здесь чувствовался эффект репетиций.

— Пчелочка златая, что же ты жужжишь?

Жаль, жаль, жалко мне, что же ты жужжишь?

Около летаешь, а прочь не летишь.

Жаль, жаль, жалко мне, а прочь не летишь.

Вроде все начало налаживаться, и даже японцы позволили себе улыбнуться и закивать головами. И в этот самый момент, Игорь Владимирович уловил боковым зрением некую быструю тень за окном, словно спикировала вниз большая птица, а затем раздался неприятий тревожный удар.

Степан Никодимович перестал играть. Детские голоса рассинхронизировались, а после смолкли. Спустя пару мгновений, с улицы донеслись два ужасающих женских крика.

Игорь Владимирович и Тамара Григорьевна поспешили к окну, за которым увидели жуткую картину. Дети тоже подтянулись к ним, но заведующий потребовал отойти их как можно дальше. Зазвенела серена. В актовый зал вбежали работники приюта и потребовали от детей собраться в столовой, чьи окна выходили на другую сторону парка.

Дима последовал в указанном направлении, с трудом передвигая ногами. Он видел достаточно из того, что хотел теперь забыть.

На твердой земле в луже собственной крови лежал Эдик.

24

Нет спасения. Нет спасения. Нет спасения…

Одни и те же слова вертелись в его голове. Их ничто не могло спасти. Зря они поверили словам заведующего, что не существует никаких духов, что с ними нельзя вступить в контакт с помощью обычной бумаги и булавки.

В столовой, куда их направили, он встретился с Петей, Геной и Стасом. Рядом с ними был и Артем.

— Ты знаешь, что произошло? — спросил его Петя. — Нам просто сказали прийти сюда и ждать. Но чего ждать, не объяснили.

— Надеюсь, тут не замешаны японцы, — добавил Гена.

— Это из-за Эдика.

— А что с Эдиком? — первым спросил Артем. Диме показалось, что он уже все знает, но боится показаться осведомленным.

— С ним произошло несчастье, — ответил Дима, сам не поверив в свои слова. К тому же его голос был совершенно спокойным. — Упал с крыши. Он разбился. Теперь лежит под