в пятки. Но испугалась не одна она: кто-то от неожиданности взвизгнул у костра, Дима громко выругался, а Маша чуть не выронила свою бутылку с пивом. Все стали искать источник звука, а Константин Николаевич расхохотался и выключил фонарик. Он смеялся очень громко, заливисто, что на глаза проступили слезы. На удивление, Ле́рон тоже засмеялся, почти беззвучно, одними губами, но все же. Алиса впервые увидела какую-то живую эмоцию на его лице, и это поразило ее еще больше. И не ее одну.

— Лисааа, у него есть щечки! Охренеть! — запищала Маша.

— Тише, Маш, услышит же, — Алиса попыталась прикрыть рот подруге и посмеивалась. — Бесконечные уроки этикета для тебя бесполезны, похоже.

— Да как он услышит, сидит же далеко, — но все равно сделала голос потише. — Нет, ну ты видишь?

— Да вижу, вижу, угомонись, — смеялась Алиса. Ей было немного неловко, будто обсуждались ее собственные щеки. На самом деле лицо Ле́рона и правда немного преобразилось от улыбки. Очень милое сочетание, думала Алиса, четкое грубое очертание нижней челюсти и детские щечки. Если бы только не эти холодные глаза, которые не растопились даже от улыбки…

Ле́рон, посмеиваясь, демонстративно поднял зажигалку и постучал о железную перекладину своего кресла еще раз. Раздался ровно тот же стук, и все поняли, кто их так жестоко развел. Константин Николаевич продолжал смеяться, передавая фонарик следующему, а Ле́рон сделал большой глоток из бутылки и сменил смех на обычную ухмылку. Казалось, ему снова стало скучно. Неизвестно, спланированная это была акция или Ле́рон импровизировал, но было эффектно. Начало было вполне удачным. Придя в себя, ребята стали хлопать Константину Николаевичу и тоже рассмеялись.

Следующим фонарик взял Леша, он был ближе всех к профессору. Подождав, когда тот отсмеется и успокоится, он поблагодарил профессора за историю и сказал, что его рассказ будет точно не таким эффектным, но он и не планировал соревноваться с профессором.

— У меня будет история про руку, — начал он, сверкнув глазами. Включив фонарик, он подставил правую руку под свет и немного повертел ею. — В старые-старые времена, когда в морях царили пираты и держали в страхе все население мира, в одном прибрежном сицилийском городке стали пропадать молодые парни и девушки. Это происходило каждую ночь, когда к берегам подплывал огромный таинственный корабль с кроваво-алыми парусами! Одним своим видом он наводил ужас на все население этого припортового городка! С него никто не выходил, на корабле не видно было ни огней, ни людей, ни единого движения или шороха, будто он был пуст. Корабль безмолвно качался на волнах близ берега и под утро уплывал обратно. Люди тут же запирались дома, закрывались все бары и магазины, никто не выходил на улицу. И все равно кто-нибудь пропадал. А когда корабль уплывал, находили мертвое тело без правой кисти. И люди гадали, почему корабль забирает с собой правую кисть? И не могли найти ответа. Многие молодые люди так обезумели от страха, что сами отрезали себе правые кисти, чтобы сохранить свою жизнь! И вот в одну из таких ночей одна девушка сильно задержалась у своей больной матушки, которая жила у самого берега. Когда она вышла от нее, было уже совсем темно, она увидела, как на волнах покачивался огромный корабль с красными парусами, испугалась, хотела вернуться обратно в дом, но не смогла сдвинуться с места. Корабль будто звал ее, и она, перепуганная до ужаса, все равно не могла сопротивляться и шла на этот зов! Она пыталась позвать на помощь, но улицы были пусты и равнодушны. И вот она уже по колено в воде, бросилась в воду и поплыла… А вскоре потеряла сознание и очнулась, чувствуя, что лежит на чем-то плоском и холодном. Она открыла глаза, яркий свет ослепил ее, а потом над ней склонился уродливый человек в окровавленном медицинском халате. Он поднял обе руки кверху, одной из которых крепко сжимал пилу. Девушка стала кричать, а ужасный человек лишь громко рассмеялся! Девушка стала чувствовать, что чего-то не хватает. Она повернула голову направо, пытаясь разглядеть свою руку, и увидела, что ее кисть была отрезана. Она снова в ужасе закричала: где моя рука, где моя рука??? А человек склонился над ней, громко засмеялся и закричал: вот же твоя рука, вот ОНА!!!

В этот момент Леша схватил Машу за правую руку и активно ею затряс. Маша от неожиданности вскрикнула и соскользнула с бревна, безуспешно пытаясь зацепиться за Алису:

— Аааа!! Дурак, блин!

— Леша! — воскликнула вместе с ней Алиса. — Офигеть…

Она тоже испугалась и еле удержалась на бревне. Маша схватилась за сердце, чуть согнулась в коленях, пытаясь устоять на ногах, и шокировано смотрела на парня, а Леша громко засмеялся. Ему стали аплодировать ребята, многие тоже перепугались вместе с Машей. Но шок быстро перешел в общий смех, Маша тоже быстро успокоилась и стала посмеиваться со всеми вместе, хотя и пыталась еще сохранить обиженный вид.

— Почему я? — она попыталась сесть обратно на бревно и несколько раз ударила Лешу варежкой. — Я чуть коньки не отдала!

— Извини, Маш, ты была ближе всех, только поэтому, честно! — Леша, продолжая посмеиваться, помог ей сесть обратно. — Прости, не думал, что ты так сильно испугаешься. Но ты так смешно закричала!

— Смешно ему…, — Маша, укоризненно, сдавливая из-за всех сил улыбку, посмотрела на него. Алиса обняла подругу и прижала к себе, тоже уже посмеиваясь вместе с остальными. Маша посмотрела на нее, прищурив глаза.

— Прости, — с сожалением произнесла та, — но это правда было смешно. Прости, пожалуйста.

Она обняла подругу еще крепче. Леша встал с бревна, прошел к ящику и, вытащив оттуда бутылку пива, протянул Маше взамен ее напитка, который упал и разлился, когда она соскользнула с бревна. Она взяла протянутую бутылку, только сейчас осознав свою потерю.

— Ладно, ты прощен, так уж и быть, — высокомерно заявила она, чокнулась с Лешей горлышком и, наконец, расслабленно улыбнулась.

— Это было круто! Воу! — выкрикнул кто-то из одногруппников.

— Настоящая конкуренция Константину Николаевичу, — заявил Дима.

— Согласен, — ответил профессор. — Это действительно было сильно.

Он еще раз медленно похлопал в ладоши и расплылся в широкой улыбке. Казалось, он был очень доволен началом посиделок. Константин Николаевич взглянул на Ле́рона, кивнул ему. Тот, медленно, но большими глотками попивая свой виски, снова улыбался, чем удивлял не только Алису, но и всех вокруг. Видимо, алкоголь прилично его попустил. Ребята переглядывались в недоумении и не понимали, как им на это реагировать. Профессор заметил их реакцию, и его лицо сделалось еще более довольным, будто у