Когда Марк Твен закончил свою лекцию на одном руднике вНеваде, к нему подошел старый старатель и спросил:

«Это у вас естественная манера говорить?»

Именно это нужно аудитории: «естественная манера говорить»,немного аффектированная.

Говорите на заседании объединенного благотворительного фондаточно так же, как если бы вы говорили с Джоном Генри Смитом. Ведь члены фонда —не что иное, как сумма Джонов Генри Смитов. Разве те же приемы, которые уместныпри разговоре с этими мужчинами и женщинами, не пригодны при разговоре с нимикак с коллективом?

Я только что описал выступление одной писательницы. В том жезале, где выступала она, я имел удовольствие через несколько дней слушатьизвестного физика, сэра Оливера Лоджа. Его тема была «Атомы и миры». Онпосвятил ей больше полувека размышлений и трудов, опытов и исследований.

То, что он говорил, исходило из сердца, ума, было частью егожизни, это было то, что ему очень хотелось высказать. Он забыл — и я благодарилза это бога, — что он пытается только рассказать слушателям об атомах,рассказать точно, ясно и убедительно. Он искренне старался, чтобы мы видели то,что видел он, и чувствовали то, что чувствовал он.

И каков же был результат? Он сделал замечательный доклад. Внем было и обаяние, и сила. Лодж был исключительно талантливым оратором, но яубежден в том, что он не считал себя оратором. Я убежден также, что лишьнемногие из слушавших считали его оратором.

Если вы, читатели этой книги, будете говорить публично такимобразом, что ваши слушатели будут подозревать, что вы обучались ораторскомуискусству, вы не сделаете чести автору. Ему хочется, чтобы вы говорили с такойестественностью, чтобы вашим слушателям и в голову не приходило, что вы прошлиподготовку. Хорошее окно не привлекает к себе внимания. Оно только пропускаетсвет. Таков и хороший оратор. Он так естественен, что слушатели не замечают егоманеры говорить, они замечают только предмет, о котором идет речь.

Секрет Генри Форда

«Все машины Форда совершенно одинаковы, — говаривал ихсоздатель, — но не существует двух совершенно одинаковых людей. Каждая новаяжизнь — это нечто новое под солнцем; никогда ранее не было ничего в точноститакого же и никогда больше не будет. Молодой человек именно так должен смотретьна себя — он должен искать ту единственную искру индивидуальности, котораяотличает его от других людей, и разжигать ее всеми силами. Общество и школамогут попытаться потушить эту искру, они хотят стричь всех под одну гребенку, ая говорю: не давайте искре погаснуть — это ваше единственное основание длятого, чтобы играть важную роль».

Все это вдвойне правильно в отношении оратора, выступающегоперед аудиторией. На свете нет человека, подобного вам. Сотни миллионов людейимеют два глаза, нос и рот, но никто из них не выглядит в точности так же, каквы, никто из них не имеет в точности таких черт лица, такого склада ума, каквы. Немногие из них будут говорить и выражать свои мысли в точности так, каквы, если вы говорите естественно. Другими словами, у вас есть индивидуальность.Для вас, как оратора, это самое драгоценное достояние. Держитесь за него.Лелейте его. Развивайте его.

Это та искра, которая внесет силу и искренность в вашу речь,«это ваше единственно подлинное основание для того, чтобы играть важную роль».

Сэр Оливер Лодж говорил не так, как другие, потому что самбыл не таков, как другие. Манера говорить у этого человека была такой же частьюего индивидуальности, как борода и лысина на голове. Если бы он пыталсяподражать Ллойд Джорджу, его речь звучала бы фальшиво, ничего бы не получилось.

Самая знаменитая дискуссия, когда-либо состоявшаяся вАмерике, имела место в 1858 году между сенатором Стивеном Дугласом и АвраамомЛинкольном в городах, расположенных в прериях Иллинойса. Линкольн был высокростом и неуклюж. Дуглас — небольшого роста и элегантен.

Характеры, умственные способности и нрав этих людей былитакими же разными, как и их внешность.

Дуглас был культурным, светским человеком. Линкольн —лесорубом, который был способен в одних носках выйти на крыльцо встречатьгостей.

У Дугласа были изящные жесты, а жесты Линкольна — угловаты.Дуглас был совершенно лишен юмора. Линкольн же неподражаемо рассказываланекдоты.

Дуглас редко прибегал к сравнениям, Линкольн всегдаоперировал аналогиями и примерами. Дуглас был высокомерен и властен. Линкольн —скромен и снисходителен. У Дугласа был живой, блестящий ум, у Линкольнамыслительный процесс проходил значительно медленнее. Дуглас был стремительным,как шквал урагана, Линкольн — спокойнее, глубже и осторожнее.

Оба эти деятеля, хотя и совершенно разные, были хорошимиораторами, потому что у них хватало мужества и здравого смысла сохранять своюиндивидуальность. Если бы один из них пытался подражать другому, он бы стреском провалился. Но, в полной мере используя свои особые таланты, оба ониоказались оригинальными и сильными. Старайтесь подражать им.

Давать такие советы легко, но легко ли следовать им?Безусловно, нет. Как сказал маршал Фош о военном искусстве, «сущность егодовольно проста, но, к несчастью, его сложно претворить в жизнь».

Чтобы быть естественным перед аудиторией, нужна практика.Актеры знают это. Когда вы были маленьким четырехлетним ребенком, вы, вероятно,могли, если бы попытались, взобраться на эстраду и естественно «рассказать»что-то слушателям. Но когда вам двадцать четыре года или сорок четыре, то чтобудет, если вы подниметесь на трибуну и начнете говорить? Сохраните ли вы тубезмятежную естественность, которая была у вас в четыре года? Может быть, ноготов держать пари, что вы окажетесь скованным, будете говорить не своимголосом и спрячетесь в свою раковину, подобно улитке.

Обучение людей изложению своих мыслей заключается не в том,чтобы придать людям какие-то дополнительные качества; оно главным образомсостоит в устранении скованности, в том, чтобы помочь человеку чувствовать себясвободно, выражаться так же естественно, как он выражался бы, если быкто-нибудь сбил его с ног.

Сотни раз я останавливал говорящего в середине выступления иумолял его «говорить по-человечески». Сотни раз я приходил вечером домойумственно усталым и нервно истощенным от попыток вымуштровать людей и заставитьих говорить естественно. Поверьте мне, это не так просто, как кажется.

И единственный в мире способ приобрести эту аффектированнуюестественность — практиковаться. И когда вы практикуетесь и замечаете, чтоговорите в скованной манере, остановитесь и резко скажите себе:

«Слушай, что случилось? Опомнись. Стань человеком!» А потомвыберите кого-нибудь в аудитории, кого-нибудь сидящего сзади, человека с самойзаурядной внешностью, какого только сможете найти, и говорите, обращаясь кнему. Забудьте о том, что в помещении присутствуют другие люди. Беседуйте с этимчеловеком. Представьте себе, что он задал вам вопрос, а вы на него отвечаете.Если бы он встал и обратился к вам, и вам бы пришлось отвечать ему, этонемедленно и неизбежно заставило бы вас говорить в тоне личной беседы, болееестественно, более просто.