Отвернувшись от зеркала, она проверила, все ли необходимое выполнено. Отец Маттео Массимо и его жена Люсиана прибыли совсем недавно, потому что по пути от Рима были пробки. В ЗАГСе их ждали в полдень, и времени на знакомство оставалось мало. Кира нервничала — хотя и понимала, что встреча с родителями супруга должна вызывать подобные ощущения. Но все же большинство людей встречают новых родственников задолго до свадьбы. Массимо оказался мощным мужчиной, с могучим торсом — по телосложению он был плотнее и крепче Маттео. Однако его черные глаза оказались точно такими же, как у сына. Его жена Люсиана, элегантная дама лет пятидесяти, по всей видимости, была большой поклонницей пластической хирургии, и любовь ее к разнообразным процедурам отразилась на моложавой внешности женщины.

Взяв сумку-клатч, Кира спустилась вниз — ее сердце стучало все быстрее и тревожнее. Когда ее представили родителям жениха, от нее не укрылся полный изумления взгляд Люсианы — казалось, она была поражена проворностью, с которой эта хрупкая маленькая англичанка связала узами брака итальянского богача. Но вот она встретилась взглядом с Маттео — в холле невесту ожидали все гости — и увидела улыбку одобрения на его губах. Взяв ее руку в свою, он поцеловал ее холодные пальцы.

— Ты прекрасна, моя дорогая, — мягко произнес он по-итальянски. — Просто сногсшибательна.

Наверное, он просто произносит приличествующие случаю фразы, подумала Кира, но тем не менее слова эти откликнулись в ее теле дрожью волнения. Ей хотелось ловить его взгляд на себе и видеть в нем одобрение. Разумеется, оставаться для него желанной будет не так-то просто, над этим нужно работать. Леола прибыла из Рима специально с несколькими свадебными платьями на выбор, и Кира нашла среди них то, что не только подчеркивало достоинства ее фигуры, но и было многофункциональным. Отвергнув пышные, похожие на белые облака, наряды, она выбрала серебристо-серое платье с жакетом. В нем она выглядела Снегурочкой, но цвет определенно сочетался с ее темными волосами и светлой кожей. Лишь бирюзовые туфли и клатч были ярким пятном в костюме — однако на все предложения Леолы относительно цвета Кира отказалась.

Массимо Валенти с восторгом принял внука. Кира, сидя с ним в машине, наблюдала, как всю поездку до ближайшего небольшого городка он ворковал над мальчиком. Ей было чрезвычайно интересно, почему же он не был близок с собственным сыном — но узнать это она так и не успела, потому что автомобиль подъехал к мэрии, где Маттео познакомил невесту с переводчиком, как того требовал закон в Италии. А двадцать минут спустя Кира стала замужней дамой, и Маттео обнимал ее.

— Так как себя чувствует синьора Валенти? — спросил он.

Глядя в его темные глаза, Кира с волнением ответила:

— Спроси меня на следующей неделе. Сейчас все кажется сном.

— Может, это поможет тебе смириться с реальностью, — произнес он, целуя ее.

Кира в очередной раз растворилась в нестерпимом желании, охватившем ее всю. По всей видимости, если в их отношениях чего-то и не хватает, это точно не физической близости. Маттео неустанно демонстрировал это каждую ночь — но было ли этого достаточно? Может, она напрасно мучает себя вопросом, насколько долговечна эта хрупкая на первый взгляд идиллия. Однако вот Маттео перенес молодую жену через порог — и настоящее почти обрело четкость. А уложив Сантино, Кира вернулась вниз, сняла жакет и осталась в одном платье. — Маттео ждал ее в полуосвещенном холле. Положив руку ей на грудь, туда, где отчаянно билось сердце, он спросил:

— Ты когда-нибудь хотела, чтобы все вокруг исчезли, точно по мановению волшебной палочки?

Кира почувствовала, как по телу пробежала сладкая дрожь.

— Это немного… грубо.

— Меня это мало волнует! — прорычал Маттео, целуя ее в щеку и спускаясь ниже, к губам. — Я хочу остаться со своей молодой женой наедине.

Слова его пробудили в ней надежду — хотя Кира и знала, что нельзя тешить себя иллюзиями.

— Ты же первый мне рассказал о том, как полезно иногда подождать, — поддразнила она. — Не хочешь испытать свою теорию?

С этими словами она чопорно отстранилась, но в глазах ее читалось желание. Маттео рассмеялся, дивясь сам на себя. Он уже привык к уловкам женщин, однако Кира не пользовалась их излюбленными приемами — не провоцировала его и не упивалась собственной властью над ним. Напротив, на публике она вела себя целомудренно, а наедине с ним превращалась в дикую кошку. Удовольствие его омрачало лишь одно но. Маттео ощущал, что постоянно хочет чего-то большего, но чего именно, не понимал. Так путник в пустыне жадно набрасывается на воду, но с огорчением осознает, что жажду не утолил.

Проведя пальцами по ее плоскому животу — невозможно поверить, что недавно она родила ребенка, — Маттео произнес:

— Я знаю, что ты прекрасная мать. И Сантино повезло.

В ее глазах загорелся огонек изумления, а губы задрожали.

— Не заставляй меня терять голову, Маттео, — прошептала она. — Боюсь, твой отец с твоей приемной матерью не оценят мой бессвязный лепет.

Однако ее просьба осталась без ответа. Маттео знал, что должен сказать ей кое-что.

— Мне не следовало брать тебя с собой в Рим, когда ты не хотела оставлять ребенка одного. Не важно, что у нас прекрасная няня. Теперь я понимаю, какая это нелегкая задача для молодой матери, недавно переехавшей в новую страну.

По дрожащим губам Киры можно было подумать, что она вот-вот расплачется — но внезапно она улыбнулась, и Маттео словно озарили лучи теплого и яркого летнего солнца.

— Спасибо, — произнесла она неуверенно. — Обожаю тебя.

Он замер.

— Что?

Поняв, что только что сказала, Кира с испугом посмотрела на него.

— Я не имела в виду…

— Правда? — промурлыкал он. — Как жаль.

Позже, забирая Сантино из рук Массимо и укачивая его, Кира размышляла, не веря сама себе: неужели и впрямь Маттео признался в своей неправоте и сделал ей комплимент? Невероятно, это ведь огромный прорыв. И неужто она настолько забылась, что призналась ему в своих чувствах? Не то чтобы в прямом смысле — она ведь просто была тронута и искренне сказала то, что думает, не требуя ничего взамен. Маттео нужны подобные признания — сколько раз он слышал их, будучи ребенком?

Все еще на седьмом небе от счастья, Кира отказалась от шампанского и взяла бокал апельсинового сока. Внезапно Сантино захныкал у нее на руках — по-видимому, волнение дня сказывалось и на нем. Тихонько ускользнув в детскую, Кира уложила сына спать. Она уже готова была вернуться к гостям — как вдруг на пороге появилась Люсиана. На лице ее блуждала странная улыбка, и Кира внезапно ощутила страх.

— Все в порядке? — поинтересовалась она.

Люсиана пожала плечами.

— Зависит от того, что вы имеете в виду. Я, например, была расстроена, услышав о том, что моего сына с семьей не пригласили на церемонию.