– Пошли, – и я встал из-за стола. Меня качнуло. Я не выпивал уже как год и отвык от этого чувства.

Пятнадцать человек на сундук мертвеца йо-хо-хо и бутылка рома…

–О, да вы пьяны, ваше высокоблагородие! – улыбнулась Ника.

Мы попрощались с Айрой.

Вышли из бара и, обнявшись, точнее сказать – нежно поддерживая друг друга, побрели через парк в сторону коттеджа.

Мы молчали. И нам было понятно и без слов, мы – счастливы!

Счастливы – потому что – вместе!

Глава 17

Мы с Никой вышли из бара, перешли дорогу и снова оказались в этом прекрасном парке.

И вот мы идём по дорожкам парка и нам хорошо, а вокруг был разлит густой нектар теплой осени. Лето на минутку вернулось в город и прощалось с нами через этот сказочный, ещё солнечный, но почти уже вечер, через неуловимый шелест падающих с ветвей деревьев листьев, через, неповторимые древесные запахами уютных парков, через, солёный пьянящий бриз далекого океана, который здесь уже перемешался с дыханием реки.

Как прекрасны эти нежные осенние нью-йоркские бризы!

Ветерок дует нам в паруса и немного нас с Никой раскачивает. А мы идём-бредём и, как конченая алкашня, пошатываемся в такт небольшим порывам теплого осеннего ветерка.

Да мы и не пьяны – мы просто немножечко устали.

Мы переполнены впечатлениями, и мы счастливы.

Остановились. А вокруг никого.

Я обнял Нику и поцеловал.

И она как будто ждала этот самый поцелуй ещё с самого утра, когда я её мог поцеловать, но замешкался и момент был упущен. И вот сейчас её немного большие, но такие красивые губы соприкоснулись с моими губами. Я почувствовал вкус земляники со сливками, голова моя пошла кругом и что-то как будто щелкнуло во времени и пространстве.

Тишина. Я вижу нас со стороны, но нет звуков и нет никаких движений. Всё и вся замерло. И я увидел, не знаю, каким зрением, но увидел, почувствовал, понял, что это так и не иначе, я ясно осознал, что у Ники катастрофически мало оджаса. Даже не то чтобы мало, а её оджас исчезает, гаснет и осталось буквально вот-вот на несколько часов, а потом…

Всё.

Ника умрет.

Не знаю, это мой бред или что другое, но неким разумом, который расположен у меня в области сердца, я им всё это увидел и осознал.

Жить ей осталось несколько часов.

Когда-то, иногда мне кажется, что чуть ли не в прошлой жизни, я жил некоторое время, а точнее сказать всю зиму, в затерянном гималайском монастыре. А монастырь представлял собой систему сообщающихся пещер.

И я не просто жил, а изучал и практиковал некоторые виды древнейшей мистической йоги.

В этом ашраме я был обучен очень редкой методике работы с оджасом, как своим, так и оджасом других людей.

Говорят, что при рождении нам дается оджас. Очень немного. Несколько маленьких капель.

Оджас, как маленькая энергетическая батарейка, которая поддерживает жизнь в нашем теле, как бы связывает воедино грубое физическое тело и тонкое. Тонкое, ментальное, био-энергитическое тело, ещё называют – психическим телом, в котором мы, как душа, и находимся.

Когда оджас заканчивается, душа в тонком теле покидает грубое тело и физическое тело умирает, а мы, как душа в тонком теле, продолжаем дальше свой материальный жизненный путь. Но пока мы в грубом физическом теле, нам просто необходим оджас.

В разных священных писаниях и религиозных практиках, всё это немного по-разному описывается и понимается, но суть одна – оджас есть и он очень ценен для жизни. Он скрепляет воедино душу в тонком теле и физическое тело. Он дает всему жизненную силу. Воля, стремление, убеждения, разум, наша молодость и силы, всё это и многое другое, берут своё начало в оджасе и им же и подпитываются.

Поэтому оджас тратится. Постоянно.

Оджас – это, как его называют, жизненный ветер или энергия жизни.

Дыхание, переживания, секс – многое, что забирает наш оджас. Оджаса мало, а беспокойств и всяких разных усилий, всего того, на что оджас тратится, у нас – много.

Поэтому Великие просят нас беречь свой оджас, как зеницу ока, и не тратить его понапрасну, чтобы слабость ума, усталость тела, расстройства психики, старость или даже смерть преждевременно не настигли нас.

Правда можно совершить некие духовные подвиги или аскезы, и своим этим подвижничеством, немного увеличить свой оджас. И даже можно научиться передавать часть своего оджаса другому человеку. Но эту мистическую практику очень сложно постичь. Но по большой удаче я постиг эту тайну.

Есть разные ритуалы передачи различных энергий. Как мы можем поделиться деньгами, связями, славой, так же мы можем поделиться половой потенцией, удачей, здоровьем и даже жизнью. Вот я, например, могу собирать или передавать оджас.

И вот я увидел Нику, как совокупность физического и множества тонких биоэнергетических и психоэмоциональных тел, в центре которых в области солнечного сплетения на множестве восходящих и нисходящих энергетических жизненных потоков было едва заметно, угасающее сияние её оджаса.

Её оджас мерцал и плавал в энергетических потоках, как светлячок, который под самое утро, когда вот-вот встанет солнце, решил перелететь с травинки на ближайший полевой цветок. И когда он отталкивался от травинки, ещё было почти темно – ночь ещё мгновение царствовала в этом мире светлячка, и он сиял ярким светом. А вот когда он стал садиться на цветок, первые лучи солнца уже стали рассеивать остатки ночи и сияние светлячка стремительно стало угасать. Ещё мгновение и совсем погаснет.

Слабое сияние светлячка и яркий свет солнца – явления несовместимые.

Вот так и оджас Ники. Он плавно парил, и мгновение назад еще ярко сиял, а теперь вот, уже слабо мерцает своим золотистым огоньком и вот-вот должен был угаснуть. Навсегда.

Теперь я понял, почему Ника сегодня утром так ярко светилась молодостью и красотой. Оджас – как лампочка, за мгновение перед тем, как перегореть и угаснуть, начинает очень ярко излучать свет. Как бы прощаясь и с хозяином тела и с этим миром вообще.

И вот я вижу, как оджас у Ники почти совсем исчерпан и ещё каких-нибудь пять-шесть часов, максимум – сутки, и Ника умрет. Оджас погаснет, жизнь угаснет, и душа в тонком теле оставит тело физическое, именно то, что мы называем Никой, перестанет существовать.

А я – категорически против! Я – только что обрёл свое счастье!

И я не собираюсь всё это вот так запросто терять!

Поэтому, в момент поцелуя, я передал Нике несколько