– Угу.

– Ну, тогда встретимся, когда закончим, – улыбнулась ему и села снова на корточки, продолжая прополку.

Когда мной было прополото уже две грядки, а Рамиль только-только управился с половиной первой, аккуратно выдергивая каждый сорняк так, словно планировал их потом куда-нибудь пересадить, поняла, что ещё немного и парень попросту рискует получить солнечный удар на свою темную кудрявую голову полуденным солнцем.

Меня от такого риска спасала старая панамка.

Его голову тоже не мешало бы чем-нибудь защитить.

Сполоснула руки в бочке и быстро сбегала в дом. Прихватила другую свою панамку желтого цвета и, вернувшись в огород, нахлобучила ее на голову Рамиля.

– Что это? – выпрямился он. Снял с голову панамку и покрутил ее в руках.

– Спасаю тебя от солнечного удара. Не чувствуешь, как голову печет?

– Волнуешься обо мне? – лукавая улыбочка коснулась уголков его губ.

– О тебе? Нет. Просто если ты потеряешь сознание прямо здесь и сейчас, то попортишь мне грядки. А мне, знаешь ли, жалко труды трёх месяцев.

– Ну, да, конечно, – ухмыльнулся Рамиль и сам надел панамку.

Желтый ему к лицу. Хотя, подлецу всё к лицу.

Пока Рамиль прополол две грядки, я прополола шесть. Но, стоит отметить, что работу свою он сделал чисто, хоть и долго. На первый раз простительно.

И сейчас, пока я поливала огород и цветы из шланга с распылителем, Рамиль стоял у бочки с водой и с самым брезгливым лицом отмывал руки.

Неужто маникюр испортил?

Ох, уж эти нежные городские натуры.

В один из моментов, поливая рядом с ним клумбу, направила поток воды из шланга на парня.

Шумно вдохнув и резко отпрыгнув, он на мгновение растерялся, а затем нашел меня взглядом.

– Какого хрена?! – негодовал он.

– Ты столько пальцы трёшь, что в бочке вода уже, наверное, закончилась. Решила добавить, – прикусила нижнюю губу, чтобы не смеяться. Снова брызнула на него из шланга.

Зеленые глаза напротив в ту же секунду загорелись опасными искорками.

Потянувшись вниз, он схватил ведро и зачерпнул в него воды из бочки.

– Даже не вздумай! – напряглась я, понимая, что это неизбежно. Он точно меня обольёт. – Нет! Рамиль! – взвизгнула я и понеслась от него подальше, не забывая при этом, лить воду через плечо из шланга.

– Не я начал конкурс мокрых маек, но я дам тебе в нем победить, – ржал бегущий за мной парень с полным ведром.

– Нет-нет-нет! – верещала я на всю улицу.

Длина шланга была не бесконечной, поэтому в какой-то момент мне просто пришлось остановиться, резко обернуться и оказаться облитой водой с ног до головы.

– Ах, ты! – нажала на «пистолет» на конце шланга и выпустила струю прямо Рамилю в лицо, а в следующую секунду оказалась прижата спиной к нагретому на солнце обнаженному торсу.

– Холодная же вода! – смеялся Рамиль. Крепко обнимая меня за талию, прятал лицо в ложбинке между моим плечом и шеей

– А я уже привыкла, – злорадствовала я, поливая уже нас двоих из «пистолета».

Неожиданно в заднем кармане шортов зазвонил телефон, о котором я давно забыла. Выронила шланг, достала телефон, отряхнула его от капель воды и приняла входящий звонок от Лёхи.

– Да, Лёш?

– Привет, Гу́ся! Слушай, можете с Рамилем подойти к клубу прямо сейчас?

– Да, – чуть повернула голову и наткнулась виском на щетину такого же мокрого парня, как и я. – А что случилось?

– Да, ничего особенного. Просто, судя по слухам, сегодня на дискотеку всё село придет, а малого зала для танцев может не хватить. Вот я и предлагаю освободить большой, концертный, от стульев. Что думаешь?

– Хорошо, – подняла взгляд и вопросительно посмотрела на Рамиля, который безмолвно кивнул. – Мы сейчас придём.

– Ну, отлично тогда! Как раз сейчас остальные подтянуться. Ждём!

– Ага, – бросила я напоследок и зажала телефон в руке.

Опустила взгляд и поняла, что Рамиль до сих пор меня обнимал за талию. На крепких руках под загорелой кожей была видна паутинка вен.

Конкурс мокрых маек, кстати, тоже удался. Лицом я к нему теперь точно не повернусь пока не переоденусь.

– Может, уже отпустишь меня? – спросила я нарочито весело, стараясь не акцентировать внимание на том, как щетина его подбородка терлась об моё плечо.

– Только если ты пообещаешь мне, что бросишь эту привычку – лить что попало мне в лицо.

Спиной ощущала, как вибрировал его грудная клетка от низкого голоса.

Даже после холодного душа он казался горячим.

– Знаешь, как приятно смотреть на то, как ты стоишь и обтекаешь? – съехидничала я.

– А почему сейчас не смотришь? М? – в тихом голосе была слышна улыбка.

– А сейчас… кхм… нам пора, – с трудом выбралась из его объятий и без оглядки, скрестив руки на груди, пошла в дом.

Глава 18. Августина

– Давай тут боком, – пыхтел Лёха, который в связке с Рамилем уносил очередной ряд кресел в соседний малый зал.

– Только вы их там аккуратно ставьте, чтобы нам потом не влетело за их поломку, – предупредила я на всякий случай парней, видя, как до этого эти кресла ставили Стёпа и Витя.

– Не хочу тебя шокировать, – вернулись Лёша и Рамиль из соседнего зала. – Но, судя по тяжести и запаху этих кресел, они видели ещё молодые задницы наших прадедов. Так что если они и разваляться при транспортировке, то исключительно под тяжестью своих лет, а не по вине наших кривых рук. Фух! – вздохнул он и сложился пополам, уперевшись ладонями в колени. – Что-то я заколебался. Пойдёмте хоть в беседке свежим воздухом минут пять подышим, а то у меня пыль уже в горле стоит.

– Пойдёмте, – сразу согласилась Ксюша и швырнула половую тряпку в ведро.

– Ладно, – согласилась и я.

Так же оставила тряпку в ведре, а резиновые перчатки на старой холодной батарее.

Стройным рядом, почти по росту,