– И сколько мы можем получить, если это дело выгорит?

Крот озвучил сумму с несколькими нулями и в валюте. Я насторожилась больше прежнего, мозги тут же заработали: «То есть если я приму участие в этой маленькой афере, то смогу порадовать свою любимую тетю – куплю для нее дачку где-нибудь за городом. Да нет же! Пять дачек за городом! Или шесть?! Или больше?!!» Я с трудом разбиралась в расценках на недвижимость, но в том, что сумма, названная Сергеем, о-го-го какая внушительная, сомнений не было.

«Ну, мошенник, все же нашел способ втянуть меня в свои грязные делишки!» – только и удивилась я, но с удовольствием выпила еще один бокал вина, на этот раз под девизом «За наше общее дело!». «Или за мою куриную глупость…» – запоздало подумала я.

Потом мы еще пили за успех нашего общего дела, потом за успех предстоящего ограбления банка, потом за чертовски потрясающую команду, которая получилась из нас с Кротом, потом вино закончилось…

– Вообще-то, – сообщил слегка захмелевший Крот, тряся пустой бутылкой вина, – я еще прихватил коньяк. Думал, выпьем его завтра, когда уже обстряпаем это дельце с Носовым. Но, в принципе, можно и сегодня его распить.

– Вполне можно, – дала я добро на продолжение нашего маленького пиршества.

Мы перебрались на диван, Сергий сбегал на кухню за бутылкой коньяка, и все пошло по кругу: за наши успехи, за нас, за меня, за Крота. Тосты закончились только к полуночи, когда иссякли и все запасы спиртного.

– Пожалуй, пойду к себе, – запоздало опомнилась я.

– Так там же крыша протекла, – напомнил Крот.

– Ну да…

– Так оставайся здесь!

И действительно, зачем тащиться в другую комнату, тем более что после явного перебора с алкоголем ноги перестали меня слушаться, а стены гостиной кружились, как карусель. Я откинулась на подушки и промурлыкала:

– Останусь здесь.

Но, как оказалось после, у Крота тоже были намерения не покидать гостиную, как, впрочем, и меня. И лично я никак не могла найти никаких веских поводов, чтобы выставить его вон из комнаты. Так что коньяк, ночь, шум дождя за окном и приятное тепло мужского тела рядом со мной сделали свое дело. Особо не мучаясь раздумьями на тему: «Стоит или не стоит? А стоит ли с ним?..» – я кинулась в объятия вора.

Я проснулась посреди ночи. Дождь давно прекратился, в комнату нехотя вползали бледные отсветы луны, а где-то под окном надрывно стрекотал сверчок. И если бы не мирно спящий рядом мужик, то я бы подумала, что все произошедшее было не более чем дурным сном. Ан нет! Факт свершившегося был налицо – Крот рядом, более того, наглый мужик по-хозяйски обнимает меня. «Вот дура! – первым делом обругала я себя. – И как меня только угораздило? Ведь он же вор! Мошенник! Аферист! Да такой и меня подставит – глазом не моргнет! Ну что, что теперь делать? Как смотреть полковнику Ольшанскому в глаза?!! Что ему говорить?!! Мол, простите меня, дуру грешную, черт попутал, больше такого никогда не будет…»

Единственное, что успокаивало мою не на шутку разыгравшуюся совесть, так это вполне подтвержденный факт – Крот был отличным любовником. Но едва ли милейший Александр Петрович сочтет это достойным оправданием моего поступка. Я покосилась на спящего Сергея. «Ну и дура же ты, Женяша!» – закончила я эту мысленную отповедь.

Но, несмотря на угрызения совести за безвозвратно утраченный моральный облик, несмотря на зарекания «больше ни-ни», уже к утру я послала все принципы куда подальше и решила, что стоит еще пару часов досуга скоротать со своим новоявленным героем-любовником.

Самое странное, что о происходящем я ни капельки не сожалела.

Ни сожалений, ни угрызений совести не было и после, когда я, уже удобно устроившись на высоком табурете, пила кофе, сваренный для меня как никогда любезным Сергеем.

– Жень, а у тебя правда был роман с директором тарасовского банка? – между делом спросил он, присаживаясь напротив меня с чашечкой арабики.

– Правда, – растерялась я.

– Просто я вспомнил о том, как мы с тобой не ладили первое время…

– И что с того? – не понимала я, к чему весь этот малоприятный диалог.

– А то, что ты мстительная. Вон какую аферу закрутила против Никанорова. Мужик небось и не думает, не гадает, – легко посмеивался Сергей. – Как бы ты мне не припомнила тех не сложившихся деньков, а то ведь плохо мне придется.

Я глянула на Крота и нахмурилась. На душе было погано…

Боясь, что Сергею снова взбредет в голову обсудить мою мстительную натуру, я быстренько проглотила остатки кофе и поднялась.

– Пожалуй, прогуляюсь немного, а то голова что-то болит, – промямлила я и поспешила ретироваться.

Несмотря на все очевидные заслуги Крота минувшей ночью, все же нужно было браться за ум и вспомнить, что я, как-никак, нахожусь здесь по долгу службы, а это значило лишь одно… «За работу, Женя!» – скомандовала я самой себе, и именно эта мысль погнала меня в злосчастную спальню, над которой так некстати протекла крыша. Опасаясь, что Сергей заметит мою отлучку, я быстро схватила сотовый и тенью прошмыгнула на улицу.

До полуденной жары было еще далеко, и даже капли дождя не успели просохнуть на посвежевшей листве. Я сделала несколько шагов вперед, зацепилась за ветку, и меня тут же обдало потоком холодных брызг.

– Вот черт… – пробормотала я.

Стараясь больше не попадать в такие «дождевые» ловушки, я пробралась на другой конец сада, отыскала укромное местечко и только тогда вытащила из кармана телефон.

На дисплее мелькало сообщение о нескольких пропущенных вызовах от Ольшанского. Вчерашним вечером, пока я без зазрения совести напивалась в компании с вором, полковник тщетно пытался мне дозвониться. Последней от него пришла SMS: «Женя, свяжись со мной, как только будет возможность. Очень за тебя волнуюсь». И это был первый укол совести.

Похоже, придется делать хорошую мину при плохой игре… Но деваться было некуда, и я быстро набрала номер полковника.

Трубку схватили сразу же после первого гудка.

– Женя, что у вас там случилось? Почему не отвечала на мои звонки? – первым делом спросил Александр Петрович.

– Все хорошо, – покривила я душой, – просто возможности не было ответить. Крот все время был рядом…

– Я просто места себе не находил! Так за тебя волновался! Что у вас там происходит?

– Да все нормально, – отнекивалась я от прямого ответа.

– Когда он собирается грабить банк?

– На днях. Но точно не сегодня. У него пока еще какие-то планы имеются…

– Что за планы? – тут же отреагировал полковник.

– Не знаю, – в очередной раз соврала я. – Он ничего не говорит, а откровенно выспрашивать я не стала.

– Оно и правильно, – одобрил мои действия Ольшанский. – Ты молодец, Женя.