«Тоже мне, радость – видеть его угрюмое лицо и слушать бесконечные упреки!» – фыркнула она про себя.

– Не нужно. Не хочу его беспокоить.

Бронислав ласково провел ладонью по ее волосам.

– Как хочешь. Отдохни немного. Время еще есть.

– Время?

– Ну да. Концерт “Empress”, помнишь?

– Ты что, оставишь меня одну? – возмущенно спросила она, даже не обратив внимания на прядь волос, упавшую на глаза. Рывком отодвинулась от мужа и метнула на него сердитый взгляд. – Мне не стало лучше!

Бронислав растерянно молчал.

– Кто тебе дороже: я или Александр?

– Просто мы давно не виделись, пойми…

– Увидитесь в другой раз! Ради Лизы ты бы остался, а на меня тебе плевать?

Это был железный аргумент. Ее слова смутили Бронислава. Действительно, Лиза часто болела, а он, отбросив все дела, оставался, чтобы самому ухаживать за ней. Под возмущенным, словно пронзающим насквозь, взглядом Кристины он и вправду почувствовал себя виноватым.

– Прости. Ты права. Конечно, я останусь.

Муж обнял ее за плечи и уткнулся носом в мягкие волосы. Кристина с трудом сдерживала торжествующую улыбку и прятала сияющие глаза. Она всецело отдалась его заботе, хотя в глубине души хотела скорее от него избавиться.

Улучив подходящий момент, уставшим голосом сказала:

– Я устала, спать хочется! Тебе тоже не помешало бы отдохнуть, дорогой, ты провозился со мной кучу времени. Не нужно сидеть здесь до утра.

– А вдруг понадобится моя помощь?

– Я позову. Ты же все равно будешь рядом.

Кристина запустила пальцы в густые волосы мужа и проникновенно заглянула в его глаза:

– Мне очень жаль, что из-за моего плохого самочувствия ты не сможешь попасть на концерт своего друга…

Бронислав устало махнул рукой.

– ...но ты же сам говорил, что тебе не нравятся выступления группы. Надеюсь, я не сильно подвела тебя… – Кристина постаралась придать своему голосу виноватые нотки.

– Нет, что ты! Главное, чтобы тебе стало лучше, а все остальное не так уж и важно.

Ах, ей бы оценить эту заботу, присмотреться к мужу, попытаться найти в нем положительные черты, но она не хотела. Все твердила себе, что Бронислав ей не нужен, что их брак – лишь неприятный эпизод в ее жизни, который рано или поздно закончится. В ушах все еще звучали слова: «Ты должна выйти замуж, иначе мы останемся нищими». А глаза еще помнили те слезы... Нет, не нужна ей его забота и участливость, пусть катится подальше!

«Но чем тогда я лучше Марьяны? – мелькнула другая мысль. – Я назвала ее лицемеркой, которая везде ищет выгоду. А разве я не такая? Она водит за нос Александра, а я обманываю Бронислава, играю на его чувствах, и все ради денег!»

Но людям часто бывает тяжело смотреть правде в глаза, вот и Кристина отмахнулась: «У меня нет ничего общего с этой нахалкой! Я просто жертва обстоятельств». И вовремя нашедшееся оправдание прогнало раздражающие мысли. Она укуталась в одеяло, закрыла глаза и притворилась, будто засыпает. До слуха то и дело доносились шаркающие шаги и тяжелые вздохи мужа. Казалось, Бронислав никогда не уйдет. Он словно разгадал ее намерения и решил заставить понервничать. Девушка едва сдерживала себя от желания выставить его за дверь.

Наконец он пожелал ей спокойной ночи и вышел из комнаты. Даже когда его шаги смолкли, Кристина продолжала лежать в постели с сильно бьющимся сердцем. Только спустя несколько минут прокралась к двери и закрылась на щеколду. Наряд был приготовлен заранее, так что оставалось только сделать макияж и вызвать машину. Наспех собравшись, она осторожно вылезла через окно – они жили на первом этаже – и уехала на такси, которое ждало у соседнего дома. 

***

Перед концертом Александр нервничал больше обычного. Очень некстати отекли связки, опять этот проклятый ларингит! С огромным трудом удалось восстановить голос, и теперь он волновался, что не сможет вытянуть высокие ноты. Ходил по гримерке из угла в угол и тем самым раздражал остальных участников группы.

– Да уймись ты! – не выдержал Робер. – У меня уже шея устала поворачивать за тобой голову!

– Не поворачивай.

– Придет твоя красотка, никуда не денется.

Александр всеми силами пытался скрыть волнение, а оказывается, уже все заметили, как он напряжен.

– О ком ты?

– О Кристине. Кажется, так ее зовут.

«Как же они догадались?» – мысленно удивился он, напуская на себя безразличный вид. Никто не должен знать, как сильно ему хочется увидеть ее.

– С чего ты взял, что я жду именно Кристину?

Робер заговорщически переглянулся с коллегами по группе.

– Как будто не видно, что ты на нее запал, – поддел он. – Мордашка у нее красивая да и фигура что надо, я бы тоже голову потерял.

– Успокойся, ты женат.

– Именно поэтому ты так легко от меня и отделался.

Александр в шутку послал ударника подальше и напоследок швырнул в него стопкой исписанных нотных листов. Робер ловко увернулся и даже успел отпустить пару едких шуток в адрес коллеги.

В зале их уже ждали оглушительные крики толпы и ослепительный свет прожекторов. Александр смахнул испарину со лба. Пора выходить. И хоть чувствовал он себя не очень хорошо, – горло все еще болело, – мысленно пообещал, что не подведет публику, собравшуюся сегодня на концерт. Если понадобится, будет выступать до изнеможения, лишь бы эти люди получили свою долю положительных эмоций.

Они были Александру ближе, чем кто-либо, он отдавал им себя без остатка, делился с ними энергией и эмоциями. Обнажал перед толпой свою душу – и та с радостью ее принимала. Это было чем-то большим, чем любовь. Он стал одним целым с этими людьми, без них не мыслил своего существования.

Кристина приехала в самый разгар концерта. Восторженные зрители не сводили взглядов со сцены, которой всецело завладел Александр. На нем были светлые штаны с подтяжками на голом торсе, на плече – белая рубашка. Девушка удивилась царящей вокруг атмосфере. Заряженные запредельной энергией, тысячи людей пели вместе с ним и не жалели рук для аплодисментов. Кристина вслушалась в английский текст.

В этой песне было столько добра и откровения, что даже она ощутила, как вспыхнула искорка в сердце. Внезапно стало хорошо и спокойно. «Их музыка действительно объединяет людей», – подумала девушка и подхватила вместе с остальными второй куплет:

Она видела, как скользят по грифу пальцы Марселя, как весь зал внимает игре. Ритм ударных и басовые партии идеально вплетались в музыкальную ткань композиции, а чарующий голос Александра проникал в самые затаенные уголки души.