— В море появится большая дверь. Почти появилась.

— Портал? — произнесла я онемевшими губами. — Твоя подружка чует скорое открытие портала?

Если он чувствовал приближение Хаоса, то специально выторговал у нас три дня, понимая, что потом никаких обязательств выполнять не придется. Хаосит просто сбежит с девочкой, воспользовавшись неразберихой.

— Прикажи ей отвечать, — строго сказал Камачо. И руна, висящая перед ним в воздухе, стала почти белой от гудящей в ней энергии…

— Сьюки, — строго сказала малышка, — надо говорить честно-честно. Мы же с тобой хотим стать СтраШами.

Я поперхнулась, закашляв, представив себе такую чудесную перспективу. Вот претор обрадуется, еще и девушку не приняли официально, а на подходе уже ребенок и хаосит.

— В академии, — начал Райден, — есть кто-то, в большом количестве плодящий капли.

— Любой сильный хаосит в вашем мире при наступлении темноты конденсирует капли, — прохрипела кукла. — Смотрите.

Она задергалась телом, и в воздухе появилась дрожащая крошечная капля. Не успела она осесть вниз, как мисс Пьянжик деловито поймала ее в мятый бумажный пакет. По всей видимости девочка принимала кляксы за мусор и ухаживала за хаоситом, как хозяйка убирает за пачкающим ковер щенком.

— Впечатляет, — пробормотал Райден. — Но что, если капли очень крупные? Вот такие.

И он показал примерный размер впечатливших нас и Яю капель из душевых труб. Несколько секунд кукла смотрела на разведенные пальцы парня, потом закрыла и открыла стеклянные глаза и вдруг забилась в низком мужском смехе:

— Глупцы. Вы вообще ничего не знаете о Хаосе. Ваши преподаватели глухи и слепы, ваши Стражи — просто куски мускулистого мяса. Они отлично умеют побеждать низший Хаос — это все равно что хвалиться, сорвав подорожник или поймав новорожденного котенка. А вот теперь к вам пожаловал один из настоящих.

Кукла вольготно разлеглась на коленях девочки, даже положила тряпичные руки за голову.

— У всех высших свои ограничения, чем больше силы, тем больше условий. Самые мощные офицеры-лайгеры не могут отойти в вашем мире далеко от портала, они не живут вдали от Хаоса. Но есть одно исключение. Местный сосуд. Ха-ха! Местное тело. В Вашей академии бродит кто-то крутой в чужой оболочке. Мне-то для существования здесь достаточно и куклы, а вот ему нужно что-то посерьезнее. Вдруг Сьюки села, зыркнула на нас злобно и свела в линию кукольные бровки:

— Вы мне слово дали! Обещали, что будете держать в тайне три дня. Очень, очень нехорошо врать. Считайте, что наши договоренности…

Ее тельце задергалось, скатилось с детских колен и… застыло в бездушной неподвижности. В комнате мигнули светильники, на мгновение погрузив нас в кромешную тьму. А когда снова стало светло, за спиной Лири темным плащом лежала густая длинная тень. Хаосит, для которого раньше было наказанием уходить из куклы, в этот раз ушел сам.

— Ему не понравился стук, похожий на хлопок, — сказал Райден, — но ему лучше знать местные шумы. В любом случае…

Он досадливо поморщился и навел руки на входную дверь. Я встала перед девочкой, так же готовясь защищаться, вспоминая единственно знакомую мне руну выжигания. Что бы ни спугнуло демона, вселившегося в игрушку и ставшего Сьюки, это было достаточно серьезным. Рядом с беззащитным ребенком ушли страхи, переживания, сомнения. Осталась только холодная решимость и уверенность в себе. Я бурлила энергией рядом с Камачо. Надеюсь, он чувствовал то же самое. Что бы ни случилось, какая бы опасность ни спугнула хаосита, здесь ее ждут не насмерть перепуганные гражданские. Сюрприз-сюрприз! Некоторое время мы настороженно прислушивались к приближающимся шагам и, когда открылась дверь детской, были полностью наготове.

— Вот, сэр, — сказал мистер Пьюнжик, заглядывая в комнату. — Посмотрите сами! Приходят даже глубоким вечером, пугают дочь.

Я от такой наглости едва не потеряла дар речи, он же сам недавно просил нашей помощи. А теперь, оказывается, это мы ему досаждаем!

— Так-так, — сказал Сантана, чья мощная фигура словно уменьшила комнату вдвое, не развернуться, — я-то надеялся, что голубки в парке кусты мнут, а они тайны какие-то развели, людей ходят — пугают. Вам испорченного периметра не хватает?

— Сэр, — Камачо развел руками, гася боевую руну, — как мы вам рады!

— Да? — Сантана хмыкнул и быстро прошелся по комнате, заглядывая во все закутки, изучая и ставя обратно на полки книжки и игрушки. — Похвально!

Он резко развернулся и поманил пальцем садовника.

— А скажи-ка, мил человек, мои студенты настолько тебя с дочкой замучили, что ты съехать собрался? Я уже не временный исполняющий претора, но кое-какой допуск к документам имею и вот совсем не помню, чтобы видел твое заявление на отпуск.

Мистер Пьюжик недоумевающе посмотрел на нас, на Сантану, на дочь. — Так ведь никуда и не собираюсь. — Как раз об этом мы и хотели поговорить, — сказал Камачо. — Мы готовы все объяснить. — Но лучше сразу с претором, — быстро добавила я.

Сообщать важную информацию возможному сосуду было почти безумством, а вот в присутствии преторов и риторов рассказать о предстоящем портале было бы вполне безопасно. Даже если ее услышит хаосит-офицер, ничего нам сделать он не сможет из-за толпы вокруг. Сантана пожал плечами, еще раз тщательно обвел глазами комнату. Но не протестовал, перенеся свое внимание на нас с Камачо. Каждое движение Райдена он явно начал отслеживать с удвоенным подозрением. Когда все вышли из комнаты, я обернулась и попросила малышку:

— Лири, как бы тебя не уговаривала Сьюки, ни за что не иди в сияющую дверь.

— Не пойду, — заговорщицки прошептала в ответ девочка, — Сьюки тоже просит не бежать внутрь. Мы собрали вещи, чтобы уйти и спрятаться. Папу никто не тронет, а мы с подружкой в опасности.

Некоторое время я плелась последней за Камачо и Сантаной, пытаясь переварить информацию. Хаосит в кукле по-прежнему не хотел в Хаос и готов был передавать бесценную информацию, лишь бы спастись вместе с Лири. Он обвинил нас в нарушении договоренностей, но слышал весь последующий разговор и, я надеюсь, осознал, что мы с Камачо его не предавали. Такой осведомитель бесценен. Одно то, что более слабые пробои хаосит назвал сеющими волнами, а Прорывы собирающими — на многое открывало глаза. Только как это объяснить риторам, не выдавая тайну знакомства с хаоситами? Что-то мне подсказывало: наше общение с той же Яей могло быть связано с наличием у нас темного контура. И, если о разговоре с Хаосом придется сказать, то тайну контура я буду хранить до последнего. Если хоть кто-то об этом узнает, Стражем мне уже не бывать.

Перед входом в административный корпус Сантана обернулся и с шумным «Бу!» шагнул нам навстречу. Не знаю как Камачо, а я чуть не взвизгнула. Зато немного отшатнулась, пришлось делать удивленный вид. Даже потопталась, дескать, что с вами, сэр, я в недоумении.