Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот короткий рассказ, который я сочиняю, когда должна была бы лишаться девственности с Алексеем в джакузи родителей Иветт. Ладно, может, я и смогла бы сделать это на вечеринке. Джакузи – это романтично, разве нет? Я смотрела сериал «Холостяк». (Внимание! Все действующие лица в данном произведении вымышлены. Любое сходство с реальными людьми, живыми или умершими, является чистой случайностью.)
Бывал у вас когда-нибудь очень сексуальный сосед, окна спальни которого выходили прямо на окна вашей? Нет? ну, вам же хуже. Видели клип Тейлор Свифт на песню «You Belong With Me»? У меня, как и у Тей-Тей, прекрасный вид на секси-соседа, который частенько ходит без рубашки, и буквально через пару дней после его переезда я понимаю, что ЛЮБЛЮ его. Все так, ребятки, это не какая-то там влюбленность, не игра гормонов, это ИСТИННАЯ ЛЮБОВЬ. Я полюбила его голубые глаза, яркие, как небо над Майами. Полюбила его роскошные светлые волосы, уложенные так безукоризненно, что вогнали бы в краску Бибера-подростка. Полюбила его загорелую грудь без единого волоска. Полюбила рельефные мышцы, эти диагональные бороздки, которые спускаются от бедер к его… стоп, о чем мы говорили?! О, верно, об истинной любви. Истинной, не высказанной вслух любви, которая выражалась лишь в словах, написанных ручкой на листах блокнота, прижатого к стеклу. Полный восторг.
Существовала лишь одна загвоздка – наша любовь была обречена. Не столько потому, что наши семьи давно враждовали и по любому поводу проливали кровь друг друга, а главным образом из-за его подружки, которая, КАК ВЫ ДОГАДАЛИСЬ, была в команде поддержки у нас в школе: высокие каблуки против моих кроссовок, короткие юбки против моих футболок. Мне действительно придется вам все разжевывать? Ладно. Она была чертовой королевой красоты, ясно? И посмотрите на меня: высокая, длинные светлые волосы, большие сиськи. Бр-р. Как же это нечестно. Но я не собиралась позволить своей внешности а-ля гадкий утенок помешать мне завоевать мужчину моей мечты. И знаете что? Нельзя сказать, что он был совсем уж ко мне равнодушен. Иногда он просто сидел на кровати и показывал мне листы с какими-нибудь короткими сообщениями вроде «Привет» или «как дела?», а я могла ответить что-то типа «норм, а у тебя?», и мы смеялись и строили друг другу глазки, как два… как два… не знаю, кто может строить глазки?
Люди? Точно! Мы смеялись и строили друг другу глазки как два обычных человека. И вот я разработала план по его завоеванию: надела свою самую классную футболку, почти без дыр, уселась на кровати, скрестив ноги, и красной ручкой написала слова, которые всегда хотела написать мужчине и показать с безопасного расстояния: «Я тебя люблю».
Но судьбе было угодно, чтобы в тот самый миг, когда я подняла свой лист, в его комнате появилась сексуальная подружка-из-команды-поддержки. Возникла из ниоткуда, словно телепортировалась из параллельной вселенной идеальных школьниц. И встала рядом с ним, скрестив на груди руки и глядя на меня так, словно готова была убить. Что и произошло – она убила меня. Вытащила рогатку, и прежде чем я успела хоть что-то понять, мою жизнь оборвал камень размером с кулак. А знаете, что самое ужасное? На парня она даже не разозлилась. Во всем обвинила только меня, и Они жили потом долго и счастливо. Теперь они женаты, живут в глуши, у них двое детей, и он всегда такой: «Милая, я дома!», и ПОВСЮДУ забор из штакетника. Но есть и хорошая сторона: умерев, я теперь могу все время преследовать их с того света. Так что в каком-то смысле я тоже живу (ну не совсем живу, я же привидение) долго и счастливо.
Видите? Писатель из меня так себе. Но зато я получаю миллион очков за воображение, и честно говоря, на этот счет только мое мнение и важно.
Сложно грустить по поводу Алексея и Безымянной девицы, когда мое имя гремит на весь Вайн! Не знаю, что я делаю правильно (помимо того, что попросту остаюсь самой собой), но сейчас у меня еще на миллион подписчиков больше и десять миллионов просмотров! Боже мой, если бы я получала доллар за каждый просмотр, я… ну, я бы клонировала Алексея, сделала бы пять его копий и никогда больше не была бы одинока. Ладно, проехали. Наверное, люди считают меня забавной. Или хорошенькой. Или забавной и хорошенькой… либо так, либо им просто нравится смотреть, как я получаю по физиономии.
В любом случае, такое количество подписчиков влечет за собой рекламные контракты и приглашения на вечеринки – это, конечно, не настоящая любовь, но пока и так сойдет! Меня даже пригласили на «Коачеллу»[25] (и на другие суперклевые вечеринки) в палатку знаменитостей, что ну как бы очень много значит. Нужно ждать до апреля, но я уже считаю дни.
В каком-то смысле я всегда хотела стать знаменитой. Когда мне было семь, я разобралась, как записывать свое пение и копировать на компакт-диск. Потом я записала около десяти таких дисков и попыталась продать их в школе по двадцать долларов за штуку. К сожалению, покупать их никто не стал. Альбом назывался «Счастливый Пенни» и был продан в одном экземпляре – моему папе. Таков оказался мой первый опыт работы в музыкальной индустрии. Я проплакала у себя комнате всю ночь, а потом пришла мама и выдала образцовую мотивационную речь про старание и целеустремленность, про то, что за ночь знаменитыми не становятся, и бла-бла-бла. Это меня не утешило, но я притворилась, что воспряла духом, чтобы она ушла и я смогла поспать.
Я всегда хотела быть знаменитой, но никогда не думала, что стану. Хотя, наверное, в глубине души я все-таки знала, что так будет. А самое смешное – мама ошиблась в том, что за ночь знаменитыми не становятся. Еще вчера никто знать не знал, кто я такая, а сегодня я иду по Линкольн-роуд и меня никак не оставят в покое. Если честно, не уверена, что мне это нравится.
Я иду, иду и все больше волнуюсь – вдруг я выкину какую-нибудь глупость и все увидят. Конечно, странно беспокоиться об этом, я ведь и прославилась-то именно потому, что делала из себя посмешище и показывала это на весь мир. Но что, если я опозорюсь в реальной жизни? Почему-то это ощущается совсем иначе, словно мое личное пространство захватили, словно у меня забрали право спокойно заниматься своими делами. В реальном мире я никого не приглашала глазеть на меня, но люди все равно смотрят.
За автографом подходят две девочки, лет десяти-одиннадцати, и я ничуть не возражаю, потому что они маленькие и милые. Если уж я и снимаю вайны для кого-то, то как раз для них – маленьких девочек, которым нужен кто-то, кто сможет их понять, сказать, что все будет хорошо, потому что на самом деле жизнь – очень веселая штука, а вовсе не такая страшная, как кажется.
– Реально, ты лучший в мире вайнер, – говорит одна. – Мы без ума от тебя. – Она одета в футболку, на которой розовыми буквами, напоминающими пластик и клейкими на вид, написано «Ангел».
