Теперь Иринка была свободна от своего старого мужа. Вася был свободен от своей богатой жены. Казалось бы, самое время им объясниться друг с другом. Да вот не судьба, и вновь между ними втискивается кто-то третий. Вася даже чувствовал нечто вроде досады. Ах, Иринка! Нашла кавалера! Не могла подождать совсем чуть-чуть!

Хотя какое право он имел на такие чувства? Еще до недавнего времени и сам Вася был женат. А сейчас хотя Ленка и освободила его от оков, но что Вася мог предложить Иринке? Пустой карман и описанное банком имущество? Того и гляди, Вася мог оказаться в буквальном смысле этого слова на улице. Да и вообще, положение его дел было крайне запутанным. Без пяти минут банкрот, а то и вовсе уголовник. И правильно, что Иринка не стала дожидаться, а занялась другими отношениями.

И горько вздохнув, Вася напомнил самому себе:

– Тебе на Чаркина надо побыстрее выходить, а не глупостями голову себе забивать.

Нельзя сказать, что Вася не сознавал, какой риск таит в себе такая встреча. Если именно Чаркин стоит за похищением и убийством Отара Ревазовича, то не он ли виновен и в смерти Ленки?

– Очень уж похоже погибли они оба.

И Ленка, и Отар оказались буквально покрыты синими пятнами, в которых врачи признали гематомы. Но если потерпевших избили до смерти, почему жертвы не кричали и не звали на помощь? Почему находящиеся рядом люди ничего не слышали?

Все-таки нанести взрослому человеку такие побои, чтобы он от них скончался, – это дело непростое. Конечно, если жертву связать и рот ей заткнуть, то и один человек сможет насмерть забить другого. Но в случае с Леной ни о чем таком врачи Васе не говорили. Да и сам Вася видел, что руки у жены пострадали меньше всего. Запястья не опухли, ничего такого, что наводило бы на мысль о применении наручников, веревки или любого другого ограничивающего подвижность средства.

И еще не давал покоя Васе тот маленький кровоподтек, который он заметил у Отара Ревазовича перед уходом. Что-то похожее заметил Вася и у своей жены на шее, когда она стояла в дверях своей спальни. И впервые Вася подумал о том, а что, если эти синие пятна вовсе не следствие ударов?

– Вдруг это какая-то неизвестная науке болезнь? А симптомы ее таковы, что сначала на теле пострадавшего появляется один маленький синячок, потом возникает россыпь мелких, потом они растут, увеличиваются в размерах и количестве и сливаются в одно сине-багровое пятно. Кожа распухает, сосуды лопаются, и многочисленные кровоизлияния приводят к летальному исходу. Но откуда берется это первое пятнышко? Что за дрянь его вызывает?

Ответ на этот вопрос мог бы дать Чаркин. И Вася сейчас дорого бы дал, лишь бы узнать, что за разговор шел у покойного Отара с этим человеком.

Клуб «Серф», как можно было предположить из названия, должен был принадлежать серфингистам. Но таковых на всем пляже не было ни одного человека. Да и что им делать на побережье Финского залива? Тут же мелко. Многокилометровые песчаные отмели лишают здешнюю волну всякой привлекательности. На таких волнах не попрыгаешь, не покатаешься.

Зато клуб был наводнен яхтсменами. Далеко выдающаяся в залив пристань позволяла маломерным парусным судам скользить по водной глади сколько душе угодно. Куда ни кинь взгляд, всюду Васю окружали гладкие загорелые лица уверенных в себе людей. Любо-дорого было посмотреть по сторонам. Куда ни плюнь, обязательно попадешь в цель. А цель эта такая – известный предприниматель, политик или даже человек искусства.

Вася засел в баре, намереваясь дождаться тут господина Чаркина. Молоденький парнишка-бармен, с которым Вася сумел найти общий язык, объяснил, что интересующий его Чаркин и впрямь появляется тут очень часто, но все-таки не каждый день.

Свой свояка видит издалека. Вот и бармен, просканировав Васю внимательным взглядом, признал в нем своего парня, трудовую косточку, не имеющую ничего общего с теми сливками общества, что в изобилии плескались у барной стойки.

И он посоветовал Васе:

– Ты вон к нашим местным путанам подвали. Они с твоим Чаркиным частенько дело имеют. Должны знать, как тебе еще можно на него выйти.

Вася советом воспользовался. Но путаны его разочаровали. Да, Чаркина они знали. Да, дело с ним имела почти каждая из них. Но дальше номера в здешней гостинице дело ни у кого из девчонок не заходило. И вообще ничего хорошего проститутки про Чаркина сказать не могли.

– Денег никогда не платит.

– Зачем же вы с ним дело имеете?

– Он друг Вадика – хозяина «Серфа», потому и обслуживаем жирнягу бесплатно.

А самая старая проститутка, по виду годящаяся Васе в бабушки, ему посоветовала:

– Ты к Вадику сходи. Он больше нас всех, вместе взятых, с Чариком дел имеет.

И дама ущипнула Васю за щеку. Он такому вниманию не удивился. Вася всегда имел успех у пожилых дам. Его круглые щеки, почти лишенные щетины, казались им очаровательными. Густые светлые кудряшки, которые покрывали голову Васи, вызывали восторг. Ну а ясные голубые глаза умиляли даже самых стойких из старых дев. И неважно, кем трудилась упомянутая дама – проституткой или научным секретарем, все они в равной мере млели от восторга в присутствии Васи. Даже все мамины подруги, хотя и знали Васю с пеленок, находили Васю неизменно очаровательным в любое время года, в любом настроении и в любом возрасте.

К такому отношению к своей персоне Вася привык с раннего детства и даже находил его в чем-то приятным. Пожилые дамы не скупились на комплименты, а зачастую они делали Васе и подарки. Вот и совет здешней матроны был дороже всякого другого дара.

Вася разыскал Вадика, который выслушал его просьбу и пообещал, что позвонит Чаркину. А через полчаса подошел к Васе и сказал, чтобы тот ждал. И Вася ждал. Ждал очень долго. День уже клонился к вечеру. На открытой террасе у моря похолодало, и Вася уже подумывал о том, чтобы перебраться внутрь, как вдруг рядом с его столиком появилось двое здоровенных парней, которые установили рядом с Васиным столиком глубокое удобное кресло, накинув на него для мягкости еще и плед. Кресло было основательным и широким, плед густым и теплым, и без слов было ясно, что они оба предназначены для умягчения чьего-то весьма значительного седалища.

Чаркин был именно таков. Весь его вид говорил о собственной значимости. И не только каких-то отдельных частей тела, а всего Чарикова целиком.

– Уделю тебе десять минут, – сообщил он Васе, как только его жирные телеса растеклись по креслу, а все три подбородка вольготно устроились на груди. – Что ты хотел у меня узнать?

– Зачем вы меня преследуете?

– Я? Преследую тебя? Да у тебя мания величия, парень.

– Ну, не вы конкретно, но ваши люди!

– Ты, парень, никак бредишь?

Но Вася не сдавался.

– Отар Ревазович умер. Вы об этом знаете?

Чаркин устремил на Васю свой взгляд. И Вася невольно поежился. Пусть Чаркин и жирный, и выглядит, словно раскормленная на убой свинья, но мужик он умный. Этого у него не отнять.