девочки, находитесь под моей опекой. Я была бы плохим опекуном, не объяснив вам всю важность правил. Или позволив вам вести себя таким нездоровым и неподобающим образом.

У Уиллоу дрожали губы. Блайз приобняла сестру за плечи, вид у неё был совершенно подавленный.

– Вот и хорошо. Я прослежу, чтобы это не выбросили, – сказала мисс Старвенжер, кивнув на торт и лимонад. – А у вас, девочки, остались ещё вечерние обязанности. Поэтому пока приступайте к ним. Вам нужно выспаться, если хотите завтра хорошо поработать, – закончила она, улыбнувшись яркой, жизнерадостной улыбкой, продемонстрировавшей чуть ли не все зубы.

Блайз сразу же повела Уиллоу к выходу. Кора и Нора пошли за ними. Я подождала, пока Софи слезет со скамейки, и направилась за ней, но как только я встала, мисс Старвенжер схватила меня за запястье:

– Что это?

Это была брошка, которую я по-прежнему держала в руке. Старвенжер выхватила её у меня.

– Это… это подарок на день рождения. Для Блайз, – сказала я.

Старвенжер прищурилась, вертя побрякушку в пальцах:

– Хм-м. Выглядит почти как настоящая. Что ж, думаю, этого хватит, чтобы покрыть затраты.

– Какие затраты? – резко спросила Софи.

– Разве я не ясно дала вам понять, что вы нарушили мои правила? – ответила Старвенжер с вымученным вздохом. – Этот мир – недоброе место. Особенно для юных леди из неблагополучных семей. Я знаю, вы думаете, что это жестоко, но заверяю вас, что я делаю это для вашего же блага. Правила существуют не просто так. Вам необходимо научиться следовать им, если хотите вырасти достойными людьми. Считайте, вам повезло, что это ваше единственное наказание. Внешний мир будет к вам куда более жесток, чем я. – И она, положив брошь в карман, указала на дверь. – Идите. Бельё само себя не постирает, верно?

Меня сжигала злость. Пальцы дрожали от желания сомкнуться на рукояти меча и превратить Старвенжер в глыбу льда.

Но это ничего не решит. Я потащилась к двери, вышла в коридор и вслед за Софи пошла в подвал.

Софи рукой преградила мне путь:

– И куда ты собралась?

– Помочь тебе со стиркой, – ответила я.

– Хватит с меня на сегодня твоей помощи, – ответила она и с этими словами захлопнула дверь в подвал у меня перед носом.

Когда умерла мама, мне пришлось самостоятельно сшивать своё сердце в единое целое. А швея из меня всегда была никакая. Теперь я чувствовала, словно кто-то одним махом разрезал эти неуклюжие скомканные стежки острыми ножницами.

Мне вообще не стоило соглашаться покупать подарок для Блайз. Если бы Софи не положилась на меня и не ждала бы меня, они бы начали вечеринку вовремя и мисс Старвенжер никогда бы их не поймала. А я всё испортила.

Я взяла пару влажных чулок из корзины с бельём. Девочки выстирали всё вчера вечером, наутро предоставив мне развешивать одежду на крыше, на верёвке, натянутой между двумя трубами. А это значило, что нужно притащить тяжёлую корзину из подвала через четыре этажа, но с тех пор как полгода назад сломалась эфирная сушилка, других вариантов не было.

К тому же на крыше можно не бояться, что кто-нибудь увидит меч, который болтался рядом и пытался помочь. Ткнувшись рукоятью в корзину, он вылез обратно с передником Уиллоу на крестовине.

– Спасибо, – сказала я, взяла передник и стала растягивать на верёвке. – Не очень-то по-геройски, да?

Меч промолчал.

В принципе, я и не ждала, что он что-то скажет. Ведь это же кусок металла. Зачарованный и обогащённый дозой эфира, да, но всё равно просто вещь, не более того. Однако последние несколько дней мне снова стало казаться, что он говорит со мной, как в тот раз, когда я впервые его взяла. Словно стоит мне только повернуть голову под правильным углом – и я снова услышу его голос.

– Думаю, с другими Найтингейл было веселее, чем со мной. В смысле я уверена, что они были из Антрекота или из Рульки. Ходили в школу, знали, как драться и произносить речи, быть такими эффектными и храбрыми и всё такое. Верно?

Меч уклончиво дрогнул.

– Хотела бы я пообщаться с кем-нибудь из них, – призналась я. – Было бы намного проще, если бы я понимала, что делаю. И если бы была какая-нибудь инструкция.

Меч радостно запрыгал.

– Она есть? – Я отвернулась от одежды, которую развешивала. – Где?

Меч перевернулся в воздухе передо мной, остановившись параллельно земле лезвием вниз. Прищурившись, я кое-как смогла разобрать символы, выгравированные на клинке. Те самые, которые засветились, когда принц ещё там, в музее, пробудил оружие своими манипуляциями с эфиром. Увы, я понятия не имела, что они значат. Но меч явно собой гордился – судя по тому, как он дрыгал рукоятью.

Я вздохнула:

– Спасибо. Это… полезная информация.

Полезная для того, кто понимает этот древний и непонятный язык – если это вообще язык, – на котором Архитектор делал гравировки. И так вышло, что я знаю кое-кого, кто обожает подобные штуки.

– Может, Джаспер знает, о чём тут говорится. Он на эфире собаку съел. Хоть он и не смог выполнить простейшее задание приглядеть за шляпной коробкой.

На время забыв о корзине с бельём, я вытащила из кармана эфиркон и проверила, не светится ли он.

– Молчит, – сказала я мечу. – Наверное, так и не выяснил, что там делал мистер Тёмные Очки. Плохо. Сейчас мне бы не помешала хорошая битва. Может, для разнообразия сделала бы что-нибудь полезное. Да и деньги всё равно нужны.

Я развесила оставшееся бельё и плюхнулась на крышу, опёршись спиной о карниз. Последнее время проклятые фабрики изрыгали столько дыма, что мне постоянно жгло глаза. Я потёрла их.

В следующую секунду меч беспокойно повис передо мной: с крылатой рукояти свисал платок. Я взяла его, промокнула глаза и, всхлипнув, вздохнула:

– Я знаю, меня вообще не должно волновать, что они обо мне думают. Не то чтобы мне нужны друзья – просто я хочу… я только хочу исправить всё это. Но не похоже, чтобы у меня где-то была заначка, на которую я могла бы закатить вечеринку и купить новую фуражку. А-а-а! – Я прижала ладони к лицу, чтобы охладить вдруг вспыхнувшие щёки.

Что-то упало мне на колено. Маленькое, но тяжёлое. Опустив руки, я посмотрела вниз и увидела синий камень, ярко сверкающий на фоне моих серых штанов. Откуда он взялся? Я начала оглядываться, а потом, поняв, в чём дело, замерла, в ужасе глядя на меч.

Клинок парил передо мной рукоятью вверх, и ясно были видны расправленные крылья и голова птицы. Там, где некогда мне подмигивали