наши окажутся запертыми внутри, — нахмурился сонзера. — Мы не можем уйти без них.

— Не окажутся. Подготовлено несколько путей отступления. В ловушку они точно не попадут.

— И почему я ничего не знаю об этих путях?

— Тебе и не нужно о них знать. Ты же пойдешь со мной, — одержимый подозрительно прищурился. — У тебя ведь не появилось никакой дурацкой идеи?

— Пока нет, — пожал плечами Биалот.

«Пока…» — вздохнул Ахин. Пожалуй, для юноши своего возраста он вздыхал слишком часто. С другой стороны, рабская жизнь оставляла и более серьезные последствия, нежели обычный пессимизм и вредные привычки.

— Может, нам потом стоит присоединиться к отряду Мионая? — как бы невзначай поинтересовался сонзера. — Поможем, чем сможем.

«Он меня совсем не слушал».

— Мы им только помешаем, — ответил Ахин, четко проговаривая каждое слово. — То, с чем не справятся двадцать порождений Тьмы, невозможно одолеть и двадцати двум. Особенно, если те двадцать знают, что делают, а мы — нет.

— А что, если как раз нас двоих там и не будет хватать?

— Дело не в численности, — снова вздохнул одержимый. — Понимаешь, вся суть кроется в мелочах. Да, мы — мелочи…

— О чем ты? — Биалот бросил на него недоумевающий взгляд.

— Это сложно объяснить. Я и сам не до конца понимаю.

Они замолчали. Напряжение в ночной темноте продолжало возрастать, но до сих пор так ничего и не произошло. Нарыв тревоги созрел, и даже страшно представить, что будет, если не вытянуть из него гной.

— Я просто хочу понять, что я тут делаю, — прошептал Биалот.

«Да, я тоже», — нервно усмехнулся Ахин, копаясь в воспоминаниях о позапрошлой ночи. Он был в доме старика Киатора, тот что-то говорил. Потом пришел Мионай. Они обсуждали между собой детали плана. И под конец одержимому велели не мешаться под ногами, сделать свое дело и исчезнуть. Потрепанная волнением память могла в чем-то ошибаться, но все прошло примерно так.

— Ты сам захотел в этом участвовать, — ответил Ахин, обращаясь то ли к другу, то ли к самому себе.

— Нет, это ты попросил меня помочь, — буркнул Биалот. — И вот я сижу с тобой на стене. Сижу на стене — и все.

— Это важно.

— Важно? Если бы меня тут не было, то абсолютно ничего бы не изменилось. Ни сейчас, ни в конечном итоге. Это, по-твоему, важно?

— Важно наше поручение, которое мы обязаны выполнить.

— Не наше поручение, а твое, — возразил Биалот. — Я тут не нужен.

— Нужен.

— Зачем?

— Ну, нужен.

— Не знаю, я не вижу никаких причин.

— Не надо искать причины.

— Почему?

— Мне страшно одному! — сорвался Ахин, рискуя быть обнаруженным стражниками у ворот. — Мне страшно! Так понятно?

— Тихо ты, — проворчал сонзера. — Сказал бы сразу, что я тут просто за компанию. А то что-то про важные мелочи, необходимости… Мы же друзья, в конце-то концов.

— Да, и я очень благодарен тебе за поддержку. Но почему ты постоянно…

И тут до слуха одержимого донесся подозрительный шорох.

«Это снизу. Нас кто-то заметил!» — Ахин почувствовал, как сердце запнулось, пустив по артериям едва ли не больше крови, чем те могли выдержать. К счастью, боль быстро отступила, и даже обошлось без последствий. Смерть от испуга была бы сейчас весьма неуместна. Впрочем, смерть всегда неуместна.

Одержимый осторожно подполз к краю стены и посмотрел вниз. Сначала он никого там не обнаружил, но вскоре тусклый свет звезд выхватил из темноты чей-то силуэт. Потом показался второй, третий и все остальные.

— Свои, — выдохнул Ахин, увидев, как один из них махнул ему рукой.

«А вот если бы я высунулся, и там были бы не свои, то на тревогу уже сбежалась бы вся городская стража».

— Готовы? — послышался шепот Мионая.

Одержимый неуверенно кивнул.

— Тогда начнем.

Тени беззвучно поползли вдоль стены.

Ахин неотрывно следил за тем, как два десятка сонзера приближаются к воротам в квартал фей. В руках у них было самодельное оружие, которое в иной ситуации вызвало бы лишь снисходительную улыбку, — заостренные металлические прутья, деревянные дубины с воткнутыми в них лезвиями ножей, обмотанные тряпками осколки стекла и прочий хлам. Но решительность, буквально пропитавшая точные движения двадцати юношей, превращала этот мусор в… смертоносный мусор.

— А почему они полуголые? — поинтересовался Ахин, обратив внимание на то, что все сонзера раздеты по пояс.

— Ты это сейчас серьезно спрашиваешь? — поморщился Биалот, указав пальцем на свое лицо.

Одержимый озадаченно приподнял бровь:

— Цвет кожи?

— Конечно. Наша угольно-серая кожа — отличная маскировка в ночной темноте. Это же очевидно!

— Допустим. Но тогда на теле не будет никакой защиты.

— Нет защиты на теле? То есть, по-твоему, если бы они пришли в рубахах и фартуках, утащенных с работы, то удар меча, например, им был бы уже не так страшен? Это ты здорово придумал.

— Не нагнетай, а? — раздраженно огрызнулся одержимый. — И без того голова трещит, так еще ты тут…

У ворот послышался шум и Ахин замолчал, внимательно наблюдая за происходящим.

Сонзера стремительно набросились на полусонных стражников. Действия порождений Тьмы были идеально скоординированы — двое с разбегу врезались в людей, впечатав их в каменную стену, другие тут же подхватили дезориентированных солдат и зажали им рты. Сдернув кольчужные воротники, повстанцы вонзили острые кромки битого стекла в человеческие шеи.

Трупы оттащены в тень, оружие подобрано. Все прошло быстро и практически бесшумно. Пока что никаких проблем не возникло.

— Бандиты! — заверещала фея, высунувшись из окна второго этажа ближайшего особняка. — На нас напали бандиты! Здесь ба…

Копье подскочившего к зданию сонзера взлетело вверх, вонзилось в подбородок крылатого создания Света и, с хрустом выскочив из макушки, воткнулось в раму окна. Фея закатила глаза, словно пыталась рассмотреть дыру в собственном черепе, и в таком виде и застыла — открытый рот, через который видно древко копья, недоумевающий взгляд, устремленный куда-то внутрь головы, залитое кровью красивое лицо и безвольно болтающиеся руки. Мир опасен и непредсказуем — даже чуткий сон может стать причиной преждевременной гибели.

Волна шума прокатилась по кварталу. Никто не знал, насколько велика угроза, что происходит и как поступать. Феи могли бы без особых усилий дать отпор двум десяткам оборванцев с помощью чарующего голоса, но паника уже охватила крылатых созданий, и они бросились запирать двери и окна, истерично зовя городскую стражу на помощь.

«Можно считать, что поднялась тревога», — Ахин глубоко вдохнул прохладный ночной воздух и судорожно выдохнул:

— Пора.

Он вскочил на ноги и, не дожидаясь Биалота, побежал по стене к надстройке над воротами. Хлипкая дверь отлетела в сторону от сильного пинка, одержимый ворвался в небольшое помещение и замер,