– Потому, моя сладкая невинность, что я не смогу ограничиться одними поцелуями. Вы бы испугались, если бы я сказал вам… показал вам…

У Роберта снова перехватило дыхание, и в голову один за другим хлынули образы, настолько страстные и жаркие, что казалось, простыни вот-вот воспламенятся.

– Нет, я не испугаюсь, – заверила она еле слышным, дрожащим голосом. – Вы говорили, что поцелуи только часть того, что делают женатые люди. Я… я не хочу ограничиваться одними поцелуями. Я хочу всего.

– Вы сами не знаете, о чем просите, – прохрипел он.

У нее сделался удрученный вид.

– Значит, вы не хотите мне показать, – сказала она, отворачиваясь от него.

– Что?! – Роберт перевернул ее назад, заставив лечь на спину. – Знаете, чего я хочу? Я хочу…

Роберт застонал и наконец бросил попытки сдерживаться. Прильнув к губам Деборы, он запустил пальцы в ее волосы, удерживая ее голову. Желание вырвалось на волю с такой силой, что все мысли о сдержанности умчались прочь. Он развернулся к ней всем телом, закинул ногу на ее бедра и с силой прижался к ней, желая ощутить нежность ее кожи своей напряженной плотью.

Дебора выгнулась ему навстречу. На одну страшную секунду Роберт подумал, что она пытается его оттолкнуть. Но вместо этого она обхватила его руками за шею и ответила на поцелуй со всей страстью, на которую была способна.

Это было как зажженная спичка, брошенная в кучу сухого хвороста.

Как он и предполагал, всякая надежда на то, чтобы нежно лишить ее девственности, рассеялась как дым. Но самое удивительное, что его жена, похоже, жаждала этих ощущений не меньше его. Дебора ни в чем не отставала от него: поцелуй за поцелуй, ласка за ласку, пока не настал момент, когда он раздвинул ей ноги. Несмотря на то что она сама открылась перед ним, как сладкий плод, готовый к тому, чтобы им насладились, его вторжение причинило ей боль. Однако, когда она негромко вскрикнула, Роберт не почувствовал ни капли сожаления. Напротив, это явное подтверждение того, что теперь она принадлежит ему, вызвало оглушительное ощущение триумфа, подобного которому он не испытывал ни с какой другой женщиной. А когда Дебора снова начала двигаться с ним в такт, обхватив ногами его талию, и ее тонкие пальцы впились ему в спину, Роберт почувствовал невероятное ощущение собственной силы, позволившей ему каким-то чудесным образом, вопреки всему, вознести ее к самой вершине блаженства.

Ему казалось, что в этом вихре наслаждения их тела сливаются в одно. Оно было острее и мощнее всего, что он мог себе представить. И в ту секунду, когда тело Деборы содрогнулось в его объятиях, а губы выкрикнули его имя, Роберту показалось, что он вырвался из ада своей прежней жизни и заглянул в рай. Когда он снова спустился на землю, то с ужасом обнаружил, что его лицо мокро от слез. Ему пришлось уткнуться лицом в шею жены, чтобы удержать дрожащие всхлипы, сотрясавшие все его тело.

Неужели какая-то женщина могла довести его до этого? Роберт отпрянул назад и, перевернувшись на спину, закрыл лицо рукой. Он не мог позволить ей увидеть то, что она с ним сделала. Если бы она произнесла хоть одно насмешливое слово, бросила хоть один взгляд, дававший понять, что она знает, как велика ее власть над ним, он заставил бы ее пожалеть о том дне, когда она родилась!

В конце концов, когда Роберту удалось вернуть самообладание, он опустил руку и повернул голову, чтобы встретиться с ней взглядом.

Ее глаза были закрыты, губы слегка приоткрылись, на щеках розовел румянец. Дебора спала.

Роберта окатила теплая волна облегчения, тело расслабилось, на него снизошел покой. Слава богу, ему больше не придется разговаривать с ней сегодня. И если он правильно себя поведет, она никогда не узнает, какую власть она имеет над ним.

Она не должна этого узнать. Никогда. Стоит один раз дать женщине взять над тобой верх, и ты пропал. Стоит жене догадаться, как сильно он ее хочет, и она начнет этим пользоваться.

Все женщины одинаковы. В глубине души все они интриганки, готовые в любой момент обвести мужчину вокруг пальца, чтобы получить то, чего они хотят.

Что ж, ни одной женщине не удастся вертеть им. И если Дебора попытается, она очень скоро обнаружит, что выбрала неподходящий объект.

Блаженство. Дебора не могла подобрать для этого другого слова. Она потянулась и зевнула. Все тело ныло от сладкой истомы.

Рядом с любимым мужчиной она прекрасно выспалась и теперь чувствовала себя полностью отдохнувшей. Она вздохнула, придвинулась ближе и, любовно обняв мужа, прижалась поцелуем к его спине.

Он обернулся и посмотрел на нее через плечо с нескрываемым недоумением.

Роберт надеялся, что прошлой ночью с ним произошло какое-то недоразумение. Должно быть, его тревога по поводу сохранности его мужских качеств оказалась сильнее, чем он себе представлял. Это и вызвало нежданные слезы. Слишком велико было облегчение, которое он испытал, поняв, что остался полноценным мужчиной. Роберту уже приходилось сталкиваться с чем-то подобным. Один из армейских сержантов, самый стойкий из всех, кого он когда-либо знал, рыдал от облегчения, когда полковой хирург сказал, что сможет сохранить ему руку.

Тот всплеск эмоций, который он испытал прошлой ночью, не имел никакого отношения к женщине, лежавшей рядом с ним.

А значит, не должно быть никаких причин, чтобы его сердце дрогнуло и начало таять в груди только потому, что этим утром она снова прикоснулась к нему по своей воле.

Будь он проклят, если позволит себе раскисать каждый раз, когда его жена до него дотрагивается!

Роберт резко сел, освобождаясь от ее объятий.

– У нас нет на это времени. Надо вставать и ехать дальше. Ступайте в свою комнату и оденьтесь.

Пораженная таким резким отпором, Дебора выскользнула из постели и сунула руки в совершенно никчемный шелковый пеньюар, провалявшийся всю ночь на полу. Муж даже не взглянул на нее. Он лежал, прикрыв лицо рукой, как будто один ее вид вызывал у него раздражение.

Нет, Дебора не могла поверить, что она ему противна, ведь в таком случае он не стал бы просить ее стать его женой. Но она не могла забыть тот недоуменный взгляд, которым он смотрел на нее, когда повернулся и увидел, что это она. Уже в следующий момент лицо капитана стало бесстрастным, и он ее оттолкнул. Но перед этим он определенно выглядел сконфуженным.

Внезапная догадка поставила все на свои места.

Он увидел, что это она, а не Сюзанна.

Опустив голову, Дебора вылетела из комнаты и плотно закрыла за собой дверь.

Несколько минут она сидела на краешке своей нетронутой кровати, обхватив себя руками и чувствуя полное опустошение.

Сегодня ее радовало, что Линии будет сидеть с ними в карете. Неизвестно, как она смогла бы выдержать долгий путь наедине с мужем. Дебора чувствовала себя раздавленной тем, что он так грубо выбросил ее из своей постели.