Потухшие зелёные глаза посмотрели в его серые. Казалось, что Иви сгорела как фитилёк от свечки. За секунду. Минуту назад была перед ним была сильнейшая, а теперь пустая глухая оболочка, тело. Она вытянула перед собой ноги, медленно сняла с себя головной убор, оголяя лысую голову, и упала на каменистую поверхность. Голубь ходил рядом. 

— С Владленом я разберусь сам, — серьёзно сказал Драгфат, всматриваясь в измождённое безжизненное лицо Иви. Неужели её так убил их брачный договор? Или то, что она потеряла своего Василия, которого знала… Но она же понимала на что идёт, нет? Глаза Генерала стали влажными. Он её убил. Окончательно. Злость как проказа начала сковывать его тело. 

Птица подошла к Иви, на секунду, совсем на долю, показалось, что её взгляд ожил. Драгфат задержал дыхание. Василий… Или как теперь называть эту птицу... Клюнул её в ногу и отошёл в сторону. Иви закрыла глаза.

— А по поводу брачного договора... — в давящей тишине проговорил Драгфат. Его шёпот был похож на звон колоколов в железной клетке, — Я не буду давить и настаивать на… — Драгфат прокашлялся, — На выполнении супружеских обязанностей. 

— Хорошо, — тихо и безропотно ответила Иви. 

— Но, к сожалению, я вынужден сказать, что ни с каким более мужчиной ты не сможешь… — он сглотнул. Понимая, что сейчас не время и не место такое говорить, но лучше сразу отрубить всё, чем оставлять слепые пятна, — Быть близка. В интимном плане. 

— Ладно, — всего лишь тихо ответила она. Замогильный безразличный тон прозвучал в этих двух слогах. Теперь ей по-настоящему всё равно. 

— Иви, я понимаю, что сейчас тебе тяжело, но я обязан спросить. Как ты добралась до объекта, до меня? 

— Кюри доставил нас с… — пауза, — с Василием на Портал, с которого я отправлялась в первый раз к тебе. Василий был в нагрудной самодельной сумке. Все подумали, что в ней ребёнок, — Драгфат напрягся, — Кюри должен был дать взятку диспетчеру, чтобы как в прошлый раз я назвала твоё имя и оказалась рядом с тобой, — Генерал нахмурился. Телепортация и правда так работает. Но не в его случае. Тут явно что-то не так... — Но как назло мужчина в очереди решил пропустить меня с “ребёнком” вперёд всех. Кюри не успел. Я встала на арку и сказала, что мне нужно к Драгфату Аурийскому. Кикимора не хотела меня пропускать. Тогда я сказала, что у меня от тебя ребёнок. И всё сработало, — Драгфат, пока Иви лежала с закрытыми глазами, непроизвольно посмотрел на её живот. Он теперь точно знал, что хочет. Он хочет их совместного ребёнка. Сама того не понимая, Иви сделала ему самый лучший словесный подарок, который было только возможно. Хоть даже на секунду, для публики, но она признала, что у неё от него ребёнок. Жгучее тепло приятно разлилось по телу, поглощая ярость. 

— А нет, не всё сработало, — спустя несколько секунд дополнила себя его такая желанная теперь жена, — Я несколько раз называла своё нереальное имя. Арка не пропускала, потому что, я так понимаю, нет лицевого счёта, с которого можно было бы списать деньги за телепортацию… Мне пришлось, смотря Кюри в глаза, назвать своё реальное имя. 

Как эта женщина может в одну минуту вызвать такой шквал чувств и эмоций?! Драгфат, сдерживаясь, стиснул зубы. Он понимал, если он сейчас её наругает или хоть на толику поднимет голос, она просто перестанет дышать. А мама его детей должна быть под защитой папы. Драгфат вдохнул-выдохнул. 

— Не переживай, моя супруга, — эти слова, сказанные мягко и нежно, как ушат холодной воды отрезвили меня. Я распахнула глаза, — Я решу эти проблемы. Ты под протекцией. Моей. Теперь и навсегда. 

Дальше всё было как в тумане. Драгфат, находясь в пещере, раздавал всем какие-то распоряжения, солдаты постоянно куда-то бегали, а я просто хотела закрыть глаза, остаться в покое, и забыться вечным сном.  

Через какое-то время мы с… птицей оказались дома. Я по инерции сняла ему линзы, помыла под струей воды от грязи. Фактически каждый раз, когда я перемещала его в руках, он больно клевался и царапал мои руки. К концу процедур все руки были в глубоких кровоточащих порезах. 

Я спустилась вниз, положила в тарелку котлет, хлеба, кексов, и механически, не задумываясь, поставила на комод. Птица, как только я подвинула к нему миску, злобно зашипела на меня. И снова клюнула. Больно. Не физически. Морально. Я открыла настежь окно. Пусть уходит, если ему со мной некомфортно. И в полной темноте я легла на кровать. 

Может, если сильно захотеть, можно умереть? Или превратиться в камень, мимо которого проходит жизнь, а ему всё равно? 

Ко мне приходили Кюри, Владлен, даже где-то мельчишила Кларнетта. Но я ничего не слышала и не слушала. Мне было абсолютно всё равно. Пусть хоть заживо закопают. 

Так прошёл день. И ещё. И ещё. И ещё...

Когда Иви с Василием доставили домой, а все нужные оперативные указания были розданы, Драгфат остался в одиночестве. 

Жена. Она теперь его. И только его. От этой мысли по телу разлилось приятное горячее тепло. Выжженная под сердцем руна приятно дала о себе знать. Теперь это самая любимая его часть тела. Ведь она соединяет его с этой изумительной, прекрасной, сводящий с ума сильнейшей… 

Над последним Драгфат задумался. Сфера. Почему в ангаре она сразу становилась белой... как сама Смерть? Смерть, с которой он встретился лицом к лицу в тот злополучный день в местечке Тиранья, когда он в один момент потерял всех своих товарищей и сам чудом выжил…

***

— Солдат Че, — меня подозвал к себе Сержант нашего небольшого элитного подразделения сильнейших, Отто Штепс. На публике было не принято афишировать наши имена, поэтому мы обращались друг к другу либо простым официальным статусом, либо по номерам. У меня был номер 4, — Займись координацией гражданских групп. Разбивка один к трём. Времени мало, поэтому действовать будем в сжатые сроки. Переносить всех сразу. Понятно? — строго задал Сержант вопрос.

— Так точно! — я поднял руку к виску, — Разбивка один к трём, переносим всех сразу.

— Верно,  — кивнул наш Сержант, — Исполнять! — тихо произнёс, закурил папиросу и ушёл в палатку. 

За это время я успел изучить вдоль и поперёк своих товарищей. И поведение Сержанта было сейчас не просто странным, оно было пугающим. “Перенести” всех и сразу означало одномоментное умерщвление всех подписантов деревни, а потом резкий возврат из-за черты.  45 человек. Что же за угроза такая у нас, что времени мало? 

— По-о-строиться!  — скомандовал я своим товарищам, что встали по линейке со своими фамильярами-собаками, — Разбивка один к трём. Перенос всех и сразу. 

— Так точно!  —хором ответили мои товарищи. 

И мы пошли в “народ”. Каждый взял себе примерно по 3-4 человека. Зависит от семьи. Одно из самых сложных в нашей службе даже не переход за черту, а именно работа с населением. Да, гнёт Люциана ужасен, но в сравнении с тем, что тебе предлагают умереть на пару секунд и есть маленький, но шанс вовсе не вернуться, кажутся гораздо-гораздо страшнее. Особенно плохо дела обстоят, когда дело доходит до детей. Они ничего не успели сделать в своей жизни такого, чем хоть на секунду бы заслужили смерть… Бывали драки. Скандалы. Бывали те, кто отказывался и тем самым подставлял всю деревню под удар. Но в любом случае всегда всем приходилось делать выбор: становится отшельником, всё ещё несся на себе обременение контракта крови, либо рисковать. И мы должны были проходить весь этот непростой психологический путь выбора вместе с ними буквально за руку. Тяжело.