— И я хочу убить их всех! — сказала я хриплым голосом прямо ему в губы. Всё. Чека снята с гранаты. 

Люциан рывком снял с себя штаны, положил меня на лопатки на столе, раздвинул ноги, и одним быстрым движением порвав кружева, что предназначались для другого мужчины, вошёл внутрь.

Последнее, о чём я подумала, было: “А всё-таки я его люблю”.

Брачные руны сделали своё дело. Сначала была яркая вспышка. А после взрыв.​

Драгфат сидел в своём кабинете, заливая своё горе алкоголем. Василий, которого ему пришлось перевязать на себя, уже полностью охрипнув от криков боли, просто плавал в ведре коньяка перед ним. Нет сил. Нет смысла что-то говорить и объяснять. Она мертва. И он виноват в случившемся… 

Драгфат поднёс маленький прожжённый уцелевший кусочек её блузки к своему лицу. Перед ним лежал чемодан её вещей, что поглотило болото при первой их встрече, и что искали сапёры на болоте по его приказу сразу после неё... И все они были стерильно чистыми… Без её запаха… Без запаха его безусловно любимой женщины. Никого и никогда он не любил так сильно… Иви… Его голубоглазая девочка…

— Слышь! — защёлкал перьями Василий, — Ещё лей, козлина, коньЯку! — я посмотрел на эту пьяную мерзкую птицу. Как сказал отец — всё, что с ним происходит, это его сделка со Смертью. Эта жизнь ему дана как искупление за все те грехи, что он совершил будучи Василиском. А восстановление всей его памяти об Иви, а потом сразу новость об её смерти… Я не знаю, что может быть больнее… Вспомнить всё и… Да, антарис теперь под контролем, стена достроена, и даже идут переговоры про восстановление страны, но… 

Может тоже забыться? Стереть себе память или, что ещё лучше, сразу пулю в лоб? Я отпил из стакана, всерьёз задумавшись о смерти. Ха, а может действительно с ней ТАМ встречусь?

В кабинет без стука ворвались. Эта дипломатичная сволочь с бешеными глазами, которую я бы собственноручно придушил, если бы не Рональд. 

— Я знаю, как всё вернуть! У меня есть план!

Конец