— Куда тебя отвезти? — подал голос дядя Вася.

Лена назвала свой адрес, но я предостерегающе подняла руку:

— Прежде чем мы отвезем тебя домой, ответь еще на пару вопросов. Если ты не брала Машин кулон — у нас остается только один подозреваемый — Вадик Воронко, ведь он тоже видел этот кулон, когда Маша показывала его тебе.

— Ну да, видел… — согласилась Лена.

— Так вот, расскажи нам все, что ты про него знаешь.

— Кстати, именно он мне адрес того магазина дал, «Барокко», — оживилась Лена, — я спросила у Силиконова, а Вадик тут же ошивался, он и сказал… А так… ничего особенного я про него не знаю. — Лена пожала плечами. — Самый натуральный балбес… из богатой семьи, денег — куры не клюют, поступил в университет, чтобы в армию не идти, и особо не перетруждается. Все курсовые норовит из Интернета скачать, на экзаменах выезжает за счет шпаргалок…

— Не густо… — вздохнул дядя Вася.

— Если он из богатой семьи — вряд ли стал бы красть кулон… — проговорила я задумчиво.

— А вот и нет, — возразила Лена. — Я же говорю: Вадим — балбес! Может, он хотел Машку так разыграть. Он ради розыгрыша на что угодно готов! Как-то перед занятием по английскому поставил на шкаф в аудитории коробку с крупной надписью: «Презервативы». Пришла преподавательница, божий одуванчик, старушка предпохоронного возраста. Увидела эту коробку, разоралась, подскочила к шкафу, коробку дернула — а коробка без дна и доверху наполнена конфетти… старушка выглядела как новогодняя елка! — Лена фыркнула. — Или один раз поменял местами таблички на женском туалете и на деканате… тоже весело было! А то еще у нашего декана новая секретарша появилась, совсем девчонка, и вот Вадик ей звонит по телефону и говорит серьезным голосом:

«Вам звонят с телефонной станции. Сейчас для профилактической очистки телефонной сети по всем проводам будет подан пар высокого давления, так что, во избежание несчастных случаев, необходимо срочно обмотать все телефонные трубки скотчем…»

Ну, она и поверила и все трубки в деканате обмотала! Декан приходит с совещания, а она последний телефон бинтует! Так что Вадик ради прикола мог и украшение Машкино украсть…

— Ну, он бы, наверное, уже давно его вернул. Или прикол организовал, или просто так…

— Он мог и забыть. Ведь я же говорю — балбес!.. Никто его всерьез не принимает…

Маша открыла дверь своим ключом и остановилась на пороге. В квартире сильно пахло лекарствами. На звук ее шагов из кухни выглянула Дарья Ивановна. Волосы ее растрепались, глаза покраснели и распухли, ситцевый халатик, в котором она убиралась, обычно чистый и отглаженный, сейчас был в каких-то жирных пятнах, и даже карман висел, оторвавшись по шву.

— Что случилось? — испугалась Маша. — Кому плохо?

Дарья Ивановна махнула рукой, губы ее дрожали, она с опаской оглянулась на дверь маминой спальни. Маша сбросила пальто и сапоги и босиком забежала на кухню.

Всхлипывая и запивая рассказ валерьянкой, Дарья Ивановна сообщила, что стряслась беда: на вечерней прогулке пропал Кузя. Она, Дарья, конечно, за ним следила очень внимательно, с поводка не спускала, но проклятый хулиганский пес умудрился выскочить из ошейника и удрать. Она все ноги стоптала, по дворам за ним бегая, голос сорвала, призывая, но пес пропал, как в воду канул. Домой боялась идти, да закоченела вся, зуб на зуб не попадал. От хозяйки, конечно, попало по первое число. Ну, виновата, не уследила, откровенно говоря, песик непослушный, и раньше убегал, но всегда возвращался. А теперь вот такое несчастье… Виталик пошел искать…

— Что расселась? — На пороге кухни стояла мама и в упор смотрела на Дарью Ивановну ледяным, колючим взглядом. — Что расселась, я тебя спрашиваю? Иди ищи и без собаки не возвращайся, на порог не пущу, так и знай!

Дарья Ивановна вытерла слезы и накинула драповое пальто с потертым лисьим воротником.

— Да куда же я пойду! — бормотала она, нагнувшись, чтобы зашнуровать ботинки. — Ходила-ходила, нет его нигде, может, кто подобрал, дак завтра утром объявится…

— Вот до утра и будешь ходить! — припечатала мать. — И не дай тебе бог без Кузеньки вернуться!

Щеки ее покраснели, на лбу появились капельки пота, и Маша невольно вспомнила скандал с бабушкой. Ей показалось, что мать сейчас наступит на склоненную Дарью Ивановну и раздавит ее, как мелкую букашку. Маша затрясла головой и отступила. Мать перевела тяжелый взгляд на нее, и Маша испугалась, что ее сейчас тоже отправят искать собаку. Но нет, мама отвернулась и вышла из кухни, печатая шаг.

Дарья Ивановна высморкалась в большой клетчатый платок и ушла.

На улице возле подъезда никого не было, только поздние прохожие проскакивали, сунув лица в поднятые воротники курток и пальто. Дарья Ивановна свернула во двор, поискала на детской площадке, заглянула через низенький заборчик на территорию детского садика. Там было темно, горел только тусклый фонарь у входа. Она обошла еще трансформаторную будку, завернула на помойку, где спугнула двух худых полосатых кошек, и с опаской приблизилась к металлическим гаражам в углу двора. Место там было темное, гнусное, вечно толклись какие-то подозрительные типы, бомжи проводили время, рассевшись на ящиках возле теплой стенки, и прошлой зимой одного мужчину вообще пырнули ножом, хорошо, что не до смерти…

— Кузя! — слабым голосом крикнула Дарья Ивановна.

Ей показалось, что за гаражами мелькнула тень, она уловила неясное движение.

— Кузенька! Иди сюда! Домой пора!

Шаги послышались совсем близко, из-за гаражей вышел крупный сутулый мужчина средних лет. Тусклая лампочка в проволочном наморднике осветила хмурое лицо мужчины и кривой, плохо заросший шрам на левой щеке.

Мужчина ожег Дарью Ивановну взглядом, та в испуге отшатнулась. Мужчина прошел мимо, едва не задев ее плечом.

— Собачку не видели там, пекинеса? — спросила она вслед, но мужчина не ответил.

«Пойду домой, — решила Дарья Ивановна, — пускай хозяйка что хочет делает, сил моих больше нету по дворам мотаться! Или в темном углу прирежут, или сама от страха и холода окочурюсь!»

Анна Сергеевна встретила ее в коридоре.

— Нету! — буркнула Дарья Ивановна. — Все обошла — нету!

— А я тебе что сказала? — зловещим тоном проговорила хозяйка. — Я тебе сказала, чтобы ты без собаки не возвращалась!

— Ну, сказала, — Дарья Ивановна склонила голову, — сил моих нету, сердце ноет…

— Сердце? — насмешливо протянула Анна. — Имей в виду: если с Кузей что случится — на улицу пойдешь!

— И уйду! — закричала вдруг Дарья Ивановна. — Что я — работы не найду? Да хоть в магазин уборщицей!

Услышав крики, Маша показалась в дверях своей комнаты.

В это время прозвенел дверной звонок, и мама открыла дверь, ей было ближе. На пороге стоял дворничихин муж Фарид, держа в руках что-то небольшое, завернутое в старую мешковину. За ним бочком протиснулся Виталик.