– Сумасшедшая.

На мужском лице растягивается нежная улыбка с капелькой грусти. Он нервно хмыкает, чуть качая головой.

– Уверяю, что психолог мне не понадобится.

Голос приобретает хриплость. Зрачки темнеют, отражая внутреннее состояние мужчины.

– Мне всё понравилось. Ты совершенна, как и раньше.

В палате становится так тихо, что я слышу биение собственного сердца. Нервно выдыхаю, заливаясь румянцем. Пропадаю в кофейных глазах, чувствуя, как учащается пульс от лестного признания.

Никита нагибается, сканируя меня тёмными зрачками. Выжигает огненную дыру во лбу. Рисует взором раскалённую татуировку, оставляя на коже невидимые ожоги.

В ноющем сердце начинает болезненно щемить. В душе всё переворачивается от этой острой близости, находящейся на грани добра и зла.

– Зачем ты пыталась покончить жизнь самоубийством, Ника?

Он шепчет. Заглядывает мне прямо в душу, требуя немедленного ответа. Называет меня уменьшительным именем, переходя невидимую официальную границу.

– Ты понимаешь, что я чуть не умер там, в коридоре, вместе с тобой?

Боль в его голосе сквозит, переливаясь через край. Набатом раздаётся в моём затуманенном мозгу.

– Я понял, что могу потерять тебя навсегда.

Указательный палец опускается на горбинку носа. Скользит вниз, отталкиваясь от кончика, как от трамплина. Шаловливо приземляется на губы, запечатывая вздох.

– Никогда больше не делай так. Обещаешь?

Киваю, не в силах сказать хоть что-то. Наблюдаю за Антоновым через пелену расфокусированного взгляда.

Решаю не говорить пока, что это не было суицидом – я просто хотела разорвать ту злосчастную верёвку, которую повязал нам Акайо. Не хочу выслушивать новый виток недовольства.

Благо, моя маленькая ложь сейчас скрыта за несколькими витками бинта. Запястье ноет от той травмы, которую я нанесла себе сама, но я стойко выдерживаю эту тупую боль. Охраняю неприятную для Антонова правду.

Нервно выдыхаю, содрогаясь всем телом.

Муж ловит этот полувсхлип своими губами. Накрывает мой рот поцелуем. Страстным. Необузданным. Диким.

Пытается насытиться, шаловливо скользя внутрь своим извивающимся языком. Берёт меня в плен без особого сопротивления.

Вероника

*****

Я сдаюсь на милость победителю. Прикрываю глаза от наслаждения, тая в этих страстных объятиях Никиты. Стараюсь прильнуть к нему как можно ближе, невзирая на настойчиво пикающие мониторы.

Он неожиданно отстраняется. Тяжело дышит, зарываясь лицом в мои волосы. Втягивает носом мой запах.

– Я сейчас вызову врача и заберу тебя отсюда, хорошо? Подожди меня.

Быстро выбегает из палаты, бросая на меня огненный взгляд. Внизу живота всё полыхает жаром от тянущего желания, и я покорно откидываюсь на постели. Поднимаю руку вверх, окидывая взглядом перевязанное бинтом запястье.

Даже если наш брак неминуемо кончится разводом, я хочу это испытать ещё раз. Ощутить Никиту так близко, как это только возможно. Стать его женой хотя бы на время.

Проверить – действительно ли он изменился, или это – лишь плод моего больного воображения, напичканного успокоительными после больницы.

Иначе я об этом буду горько жалеть.

Никита осторожно устраивает меня на заднем сидении автомобиля. Проверяет, удобно ли мне сидеть. Регулирует подголовник, изображая трепетное отношение.

Я напрягаюсь, видя подобное состояние бывшего мужа. Скольжу по его решительному лицу неуверенным взглядом. Нервно выдыхаю.

Раньше он не был таким галантным. Не интересовался моим состоянием, думая только о зарабатывании денег. А теперь ведёт себя так, будто и впрямь его что-то может заботить кроме бизнеса. Это пугает и льстит одновременно.

Заставляет сердце биться чаще.

Антонов скользит пальцем по экрану смартфона. Считывает с телефона незнакомый адрес. Расслабленно откидывается на сидении.

Вопросительно вздёргиваю бровь.

– Это не адрес Ямамото.

– Нам туда и не надо.

Расслабленность исчезает из его позы. Напрягается, опуская руку на мои ледяные пальцы. Берёт их в плен, пытаясь согреть.

Наклоняется к уху.

– Нам нужно поговорить без свидетелей. В доме Акайо это сделать не удастся.

Вспыхиваю от неожиданной догадки. Сглатываю слюну, отворачиваясь к окну.

Начинаю паниковать от осознания того, что скоро мы с Антоновым окажемся наедине. В каком-нибудь номере «Люкс» фешенебельного отеля. Там, где мне будет сложнее всего противостоять его чарам. Просто разговаривать, не думая об интимной близости.

Тихий сигнал смартфона раздаётся из нагрудного кармана мужа. Усмиряю любопытство, стараясь усидеть на месте. Изо всех сил боюсь услышать капризный тон Регины.

Обращаюсь вслух, понимая, что не имею никакого права на ревность. Антонов – мне давно чужой. Штамп о разводе – дело времени, которое не за горами.

Отодвигаюсь от мужчины, пытаясь погрузиться в созерцание мелькающего за стеклом города. Закусываю губу, пытаясь не дышать.

– Нет, Михаил Андреевич, сегодня Веронику не выпишут.

Никита задумчиво смотрит в одну точку, царапая ногтем обивку впередистоящего кресла. Слушает собеседника с какой-то затаённой злостью.

– Только завтра. Да, я останусь с ней. Спасибо.

Кивает, косясь на меня. Взлохмачивает свои волосы, закидывая руку за голову, словно собеседник его утомляет. Выдыхает после некоторой паузы.

– Отлично. Передайте Ямамото наши извинения.

Отбивает вызов, откашливаясь. Иронично выгибает губы.

– Подслушиваешь?

– Что?

Бурчу, пытаясь сделать невозмутимое выражение лица, как будто муж вырвал меня из размышлений о глобальных проблемах человечества.

– Не понимаю, о чём ты.

– Ну да, конечно.

Ядовито хмыкает, осторожно касаясь моей светлой прядки. Убирает её в сторону, касаясь тёплой подушечкой пальца мочки уха.

– У тебя уши как у эльфа вытянулись. Того и гляди, в трубочку свернутся!

– Пффф…

Фыркаю, отворачиваясь к окну.

Понимаю, что мужчина снова раскусил меня. Скрежещу зубами и всё-таки сдаюсь.

– Почему ты солгал Воинову?

– Потому что не хочу, чтобы нас тревожили.

Смотрит на меня с улыбкой на лице. Мягкой и подкупающей.

Я теряюсь. Смущённо опускаю взгляд, ощущая себя пятнадцатилетней школьницей.