Даже если психотерапевт готов к подобному варианту, емубывает очень трудно что-либо предпринять. Он даже может предвидеть: как толькопациент «докатит свой камень до вершины», «демон» отвлечет его внимание, и«камень снова будет в долине». Причем «демон» всегда бдит и следит внимательно,чтобы пациент держался подальше от тех людей, кто может вмешаться в их дела. Врезультате пациент пропускает назначения психотерапевта или уезжает куда-то, вхудшем случае просто отказывается посещать консультацию. Иногда он, вымотанныйсизифовым трудом, может вернуться очень печальным, но отнюдь не помудревшим —ведь он так и не догадался о наличии своего «демонического» партнера.

«Демон» обычно впервые появляется у высокого детскогостульчика, когда малыш швыряет на пол еду и, весело ухмыляясь, ждет, что станутделать его родители. Если они воспринимают это терпимо, то позже скорее всегопоявится озорной ребенок, человек, понимающий шутку и юмор. Если же малыша заэто наказывают, бьют, то он мрачно затаивается внутри самого себя, готовыйкогда-нибудь неожиданно швырнуть с размаху всю свою жизнь, как когда-то вдетстве швырял тарелки с едой.

Отрицательные суждения обычно произносятся громко, четко, снажимом, тогда как положительные чаще всего падают в реку жизни, как дождевыекапли — едва слышно и с чуть заметной рябью. «Трудись усердно!» стоит во всехучебниках, «Не мучайся» услышишь только дома. «Приходи вовремя» — полезныйсовет, но в жизни чаще звучит: «Не опаздывай!», «Не будь дураком!» гораздопопулярнее, чем «Будь умницей!».

Получается, что программирование в основном происходит внегативной форме. Родители забивают головы детей ограничениями. Но иногда даюти разрешения. Запреты затрудняют приспособление к обстоятельствам (онинеадекватны), тогда как разрешения предоставляют свободу выбора. Разрешения неприводят ребенка к беде, если не сопровождаются принуждением. Истинноеразрешение — это простое «можно», как, например, лицензия на рыбную ловлю.Мальчишку никто на заставляет ловить рыбу. Хочет он — ловит, хочет — нет и идетс удочками, когда ему нравится и когда позволяют обстоятельства.

Нужно еще раз подчеркнуть: быть красивой (так же как иметьуспех) это вопрос не анатомии, а родительского разрешения. Анатомия, конечно,влияет на миловидность лица, однако лишь в ответ на улыбку отца или материможет расцвести настоящей красотой лицо дочери. В основном все, что делаютмаленькие дети, они делают для кого-то. Наблюдения свидетельствуют, что сыновьясвои силы или успех посвящают матери, а дочери свои радости и красоту — отцу. Авозможно, и наоборот. Если родители видели в своем сыне глупого, слабого инеуклюжего ребенка, а в дочери — уродливую и глупую девочку, то они такими ибудут. Добавим: если дети хотят что-то делать хорошо, то им надо этому укого-то учиться. Делать для кого-то и учиться у кого-то — вот подлинный смыслсценарного аппарата. Напомним, что дети обычно делают что-то для родителяпротивоположного пола, а учатся у родителя того же пола.

Разрешение — главное орудие психотерапии в руках сценарногоаналитика, ибо оно в основном дает возможность освободить пациента отпредписания, наложенного родителями. Психотерапевт разрешает что-то Ребенкупациента со словами. «Все в порядке, это можно» или, наоборот: «Вы недолжны...» В обоих случаях звучит обращение к Родителю: «Оставь его в покое».Так что разрешения бывают позитивные и негативные. В случае позитивногоразрешения, или лицензии, «Оставь его в покое» означает «Пусть он это делает».Таким способом нейтрализуется предписание. Негативное разрешение, или внутреннееосвобождение, означает: «Не принуждай его к этому». Этим способомнейтрализуется провокация. Некоторые разрешения совмещают в себе обе функции,что ясно видно в случае антисценария. (Когда Принц поцеловал Спящую Красавицу,он одновременно дал ей разрешение (лицензию) — проснуться — и освободил отпроклятия злой колдуньи.)

Одно из самых важных разрешений — разрешение не бытьглупцом, стараться думать самому. К сожалению, многие даже пожилые пациенты ссамого раннего детства не умеют мыслить самостоятельно, порой даже кажется, чтоу них нет ни единой собственной мысли, что они не понимают даже, что это такое— мыслить. Вовремя данное разрешение помогает им преодолеть этот барьер. Надовидеть, как они радуются! Конечно, будешь радоваться, если в шестьдесят илисемьдесят лет высказывается первое разумное соображение твоей жизни! Но дляэтого порой приходится переделывать работу предыдущих психотерапевтов. Ведьнекоторые наши пациенты в своей жизни обращались в психиатрические клиники, гдемалейшая попытка мыслить сталкивалась с мощным сопротивлением персонала.Мыслить самостоятельно означало «умничать», а этот «грех» считалось необходимымпресекать в корне.

Некоторые явления наркомании и навязчивых идей могут бытьпродуктом родительских провокаций, их необдуманных, негибких указаний,например: «Не проси у меня деньги», — говорит мать юноше, впавшему вгероиновую зависимость. Она как бы разрешает ему заниматься наркоманией, тольконе дает на это деньги.

Разрешение должно быть гибким и подвижным. В такой форме онодает наиболее нужную реакцию, особенно по сравнению с устоявшимися моделями,запечатленными в родительских лозунгах и директивах. Разрешение не имеет ничегообщего с воспитанием вседозволенностью. Важнейшие разрешения — это разрешениялюбить, изменяться, успешно справляться со своими задачами. Человека,обладающего подобным разрешением, видно сразу, так же как и того, кто связанвсевозможными запретами. («Ему, конечно, разрешили думать», «Ей разрешили бытькрасивой», «Им разрешено радоваться».)

Одним из перспективных направлений сценарного анализа мысчитаем изучение разрешений во время наблюдения за глазами маленьких детей. Внекоторых ситуациях ребенок бросает взгляд в сторону родителей, как быспрашивая разрешения на что-то. Иногда он считает себя вправе действовать без«консультаций». В случае точной интерпретации можно провести важное различиемежду «разрешениями» и «правами».