без колец,

Какие подарил,

Когда себя я ей сулил!

Ведь повод был!

Тогда б я на земле зажил!

Она — само моё почтенье,

Советую возобновить ученье

О святости её же преступленья!

Мы храмы возведём с большими куполами,

Монеты отчеканим мы с Блаку́ры головами,

Насытимся врагами,

И забудем о чём же врали,

И о чём у трона этого мечтали!

Я потираю руки,

Без лишней скуки,

Свою я спину окрылю,

Всецело я себя ведь Бестии дарю!

Марс:

— Война — есть самый ценный дар,

Она куда получше ваших дивных чар!

Эрос:

— Я дев смутить помог

Развратом оргий и утех,

Да от чего и занемог болезнью томной,

Какие есть у всех паршивых тел.

Сейчас болею я болезнью сонной,

И тело уж не просится на грех!

Но блуд так крепко уж засел

В сердцах горячих потаскух,

Чьи голоса мне режут слух,

Там и дурманом всё пропитано вокруг!

Дьявол:

— Ух!

А где теперь тот синий цвет?

Даве́ча был,

Теперь уж нет?

Иль быстро так завял букет,

Который я недавно подарил,

Который так сердца разил

И мне и Бестии,

Ну что ж, остаться нам на месте?

Или пуститься в кругосвет?

Эрос:

— Я б дал ответ –

Ответа нет!

Марс:

— Мои щиты готовы,

А лезвия остры,

И все порушены мосты,

И все дома и все хоромы

Давно уж сожжены.

Дьявол:

— И всё ж,

Я уж не прочь

Пуститься за Блаку́рой,

И кто из вас решил помочь?

Эрос и Марс:

— Мы!

Блаку́ры дикие сыны!

Фемида обнажила золотом весы,

Нетерпеливо ждёт решенья, надеясь на часы,

Какие нескончаемо бегут песком,

Которые не спят ни днём,

Ни ночью, минуты коротая,

Но боги впредь о них не зная,

Секундным мигом лишь живут,

Бессмертие имея,

Всем людям непрестанно лгут

О скоротечности мгновенья.

А Аполлон,

Увешанный и золотом и серебром,

Решает замысла исход,

Каких трудов поход,

Героя Прометея, будет стоить

Для их божественных сынов.

Насытится ли Бестия людьми,

Иль мало ей?

И хоть богов поработи?

И смотрит Аполлон всё веселей.

Аполлон:

— Не счесть тех дней,

Какие белизной богаты

Тех нескончаемых полей,

Где дует ветер и шумит Борей,

Мне нужно торопиться и решать быстрей!

А кто остался,

Те со мной решили совещаться,

Ну что же я тяну, иль я немой?

Четыре "за"!

Три "против"!

И пятым буду я!

Дерзайте братья, сёстры –

Устремляйтесь в бой!

Под аркой, да вдали от стрел

И мёртвых тел,

Мыслители вдвоём

Толкуют вот о чём.

Гомер:

— О, слышишь Фауст, иль птицы райские порхают?

Или невидимые боги

Над головами в облаках витают?

И если так, на нас, или на них взирают?

Фауст:

— Устали мы с дороги,

Тебе мерещится твоя же Илиада,

Но кроме беспросветной тьмы и ада

Ну, ничего не вижу я!

И может стоило мне выпить яд,

Который я готовить так умею,

Но погубить себя не смею,

Покуда перед битвою немею!

Гомер:

— Но всё-таки богов честней начало,

Им, видимо, невинной крови мало,

Что тянут так с исходом боя,

Я стар уже, и требую покоя.

Фауст:

— И велика ль беды вся суть?

В сражении и мне нельзя вздремнуть,

Бессилен я пред духами и тьмою,

Да, могу пожертвовать собою,

Но я за сердцем камку крою

Волшебной магии лишенья дым -

Могу покрыть долину им.

Гомер:

— О, Фауст, прав ты муж учёный,

На годы долгие ты обреченный

Служить науке

В адской муке,

Под гнётом книг!

Но в сих божественных делах

Невежа ты, твой разве пыл утих?

Ты истину искал в словах,

А я нашёл её в стихах!

Фауст:

— Да! Гомер,

Твори, покуда цел!

А я уже творил,

И столько, раз, наговорил,

Что этим всем накликал я беду!

Но ни на шаг не отступлю

И пусть прогонят боги,

Всё ж верю я в природу,

И в философию, в живую воду,

Меня то держат ещё ноги!

Гомер:

— О, боги!

Деметра:

— О чём же спор ведёте вы?

Учением и словом ли способны

Помочь герою Прометею,

О, мудрецы?

И оба в рассуждениях свободны

От вихря битвы жаркой.

Стоят, и спорят под высокой аркой,

И ни малы,

И ни высоки,

Но нерешимы,

От них сражения так далеки,

Что из оцепенения в беседе

Пора их вывести в досаде

На прегрешения в прошедшем лете.

Фауст и Гомер:

— Сверкнуло!

Гомер:

— Молния, но грома нет!

О, господи! Подальше отведи меня от бед!

Но что это? О, голубь мира?!

Смотри же, Фауст, о нас Деметра не забыла!

Фауст:

— Голубь, как голубь.

Не верю я в твои божественные знаки!

Всё это сказки — враки!

Гомер:

— А в знаки в книгах веришь!

Фауст:

— Меня, Гомер, ты не изменишь!

Но молния меня смутила,

Во мне дрожащего червя

Так смело победила,

Тогда же в бой вступлю и я!

Фауст и Гомер:

— Героев в бой одна семья,

Всей мощью устремясь

Вступила, остался я,

На гибель не стремясь.

Богов неведомые знаки

Зовут в словесные нас драки!

Так уж пора,

Творить лишь росчерком пера!

Деметра:

— Тогда дождёмся Прометея,

Пусть душит гадостного змея!

Легко идёт он не робея,

Забудет и Сизифов грех,

Каким не обзавёлся и вовек,

И совершит благое дело,

Мечом, да умертвит Блаку́ры тело!

IX

В шатре. Дьявол один.

Дьявол:

— Пока герой любезничал с красавицей Венерой,

Князь тьмы не просидел без дела!

Огонь богов тихонько выкрал,

И ожерелье Бестии украсил!

Себе же изумруд забрал.

О, и как сейчас бы время скрасил! –

И Дьявол обратившись в ма́лого дьячка,

Легонько удалился выпить коньячка.

***

Меж тем. Царство мёртвых. Бес держит огненный шар.

Аид и бес.

Аид бесу:

— Но что принёс ты неразумный,

Да разве я безумный?

Взять на себя ответственность –

Принять людскую безответственность!

Зачем мне их мирская благодать?

Сюда, во царство мёртвых,

Куда не попадает свет,

От солнца, звёзд, планет.

Здесь постоянно от богов я жду дурную весть,

И души мёртвых сир сюда стекаются — не счесть!

Сей странный огненный предмет

Чужд загробным предпочтениям,

И вековым обычаям.

Его нисколько не желаю я принять, к тому же лично!

Я не скажу — что безразлично!

Отнюдь! О, нет!

Довольно уж меня тревожить, пора тебя унять!

И мне, наверное уж не понять,

Твоих намерений бесстыжих,

Друзей своих привёл ты рыжих,

Но разве так легко они тебе помогут?