Благодаря точной стрельбе на третьем огневом рубеже я перемещаюсь на пятое место в предварительных результатах и знаю, что судьба моей победы будет решаться на четвертой стрельбе.

У меня номер 31, и основная часть фаворитов гонки бегут передо мной. Это значит, что меня информируют об их времени, а также об их результатах на последней стрельбе. Я знаю расстановку сил: мне нужно чисто отстрелять на последнем рубеже, чтобы рассчитывать на победу. Может показаться простым для того, кто проводит сотни часов в год, закрывая мишени на тренировке. И совсем не так легко во время олимпийской гонки, когда уже пробежал шестнадцать километров. Но я больше не чувствую стресса. За двадцать пять секунд посылаю пять пуль в центр мишеней и ухожу с огневого рубежа с лучшим предварительным временем.

На последнем круге, когда я уже чувствую запах победы, мне говорят, что немец Эрик Лессер отстрелял 20 из 20. Я знаю, что сильнее его, потому что моя разница во времени с ним составляла только 9 секунд, несмотря на минуту штрафа, которую я получил. Я обожаю такие ситуации, когда берет верх животный инстинкт. Боль становится удовольствием в этой охоте за секундами, отделяющими меня от цели, которую, как я уверен, настигну.

Когда пересекаю финишную черту, это сладостное чувство меня покидает. Теперь у меня нет никакого влияния на ход событий. Яростный зверь, который показал лучшее время на последнем круге, превращается в добычу, приготовленную на убой. Ситуация становится еще более жестокой, так как камеры всего мира нацелены на меня, чтобы передать в прямой эфир мое либо счастье, либо падение.

Я ухожу к нашему массажисту Йоану, который поджидает меня с сумкой сухой одежды, и, что особенно важно, у него есть рация. Члены тренерской команды, стоящие на краю трассы, сообщают о прохождении последнего круга Лессером. Это только их визуальные впечатления, но, кажется, они благоприятны. Для меня.

Снимаю мокрый комбинезон и натягиваю сухое термобелье. В это время единственный спортсмен, который может меня победить, появляется на гигантских экранах. Он прошел отсечку менее чем в двух километрах от финиша. Когда его время отображается красным цветом, я понимаю, что выиграл. Он идет медленнее, чем я, и не сможет меня догнать. Йоан сжимает меня в объятиях, как и во время первой победы. Знаю, что когда через несколько секунд Лессер пересечет финишную черту, я снова потеряю контроль над своей жизнью! Внезапно меня озаряет идея, я хватаю камеру и поздравляю Элен с днем рождения. Надеюсь, она примет мой титул как подарок, потому что, честно говоря, я забыл приготовить ей другой!

Среди тех, кто пришел меня поздравить в микст-зоне, есть человек, чьим вниманием я был особенно тронут. Тони Эстанге присутствует здесь в качестве члена Международного олимпийского комитета, и я чувствую, что он по-настоящему рад моему успеху. Это немного странная ситуация, что наши роли перевернулись. Помню, как двумя годами ранее я кричал и прыгал как безумный на диване у родителей Элен, когда он завоевал свой третий олимпийский титул на Олимпиаде в Лондоне. В тот день, разрушив всю свою респектабельность в глазах тестя и тещи, я осознал, насколько сильные эмоции может вызывать спорт.

Я так сильно болел за Тони еще потому, что он к тому же спортсмен, которым я больше всего восхищаюсь. Не только как чемпионом – он нравится мне как личность. Чтение его книги «История равновесия» очень мне помогло во время подготовки к Олимпиаде. В ней Тони рассказывает о разных случаях в своей олимпийской карьере и о необходимости следовать своему инстинкту, а также о своем развитии как спортсмена в течение всей карьеры. Еще я нашел в книге многие общие черты на нашем спортивном пути, например соперничество с братом.

Когда Тони говорит мне, что его выбрали для завтрашнего вручения медалей, я уже знаю, что для меня это будет великий момент!

В эмоциональном плане я переживу эту церемонию совершенно по-другому, чем предыдущую. Эйфория на пару с Жан-Гийомом уступила место гораздо более торжественному моменту, когда у меня было время осознать, какое спортивное достижение я только что осуществил. Тони вешает мне медаль на шею, и мы оба чувствуем себя немного неловко. Жесткость протокола слишком отличается от доверительных отношений, которые быстро установились между нами. Он только говорит мне: «Тебе идет твоя медаль», и я отвечаю: «Спасибо». Он не знает, что сейчас это произносит ребенок, которого он вдохновил, а не новый олимпийский чемпион.

Снова раздается «Марсельеза», и со слезами на глазах я смотрю на французский флаг, который еще раз поднимается в небо Кавказа.

Когда спускаюсь с подиума, атмосфера меняется, и в микст-зоне начинает звучать только одно имя – Жан-Клода Килли. Как и у него 46 лет назад, у меня теперь есть возможность завоевать сразу три титула на одной Олимпиаде. Все тут же принимаются искать сходство между нами. Мне льстит это сравнение, но я далек от таких рассуждений. Наслаждаюсь своей второй победой без всякой задней мысли.

Журналисты же нашли тему для разговоров, чтобы скоротать время до масс-старта…

Все могло бы закончиться через два дня последней индивидуальной гонкой, которая была назначена на воскресенье, но тогда драматургия не была бы такой сильной. Для красоты истории нужно было добавить капризы погоды, которые как следует поиграют нам на нервах. Утром мы просыпаемся среди густого тумана, который стоит над горами и не позволяет видеть мишени.

Над всеми витает угроза отмены соревнований, но нужно готовиться к гонке, как будто ничего не случилось. От одного прогноза погоды к другому часы тянутся бесконечно. Много раз мы выходим, чтобы разогреться, а затем снова возвращаемся в импровизированный зал ожидания.

Стефан входит в состав жюри, которое должно решить, проводить гонку либо перенести ее. Как и мы, он не хочет, чтобы соревнования состоялись при такой погоде. В этом случае результаты будут больше похожи на ярмарочную лотерею, чем на Олимпийские игры. Но телевизионные каналы заинтересованы в своевременном проведении соревнований, так как программа Игр очень насыщенная, и в случая изменения расписания будет сложно перекроить сетку трансляций. В 19 часов решение наконец принято. Гонка состоится завтра рано утром.

Будильник заведен на 6.30 утра, но, открыв глаза, я быстро понимаю, что мог бы и не просыпаться так рано. Когда приходит Стефан, туман становится еще гуще, чем накануне. Он объявляет, что гонка опять перенесена, на этот раз на 13.00, но наш метеоролог Дидье не питает оптимизма насчет всего дня.

Я иду на стадион, чтобы узнать температуру. Солнце где-то недалеко над нашими головами, но над землей лежит толстый слой облаков. Нужно будет ждать 14 часов, чтобы услышать официальное решение и расслабиться. До завтра…