Дневник Листова И. А.

Четыреста пятьдесят восьмой день. Безымянная могила.

— Вано, сможем здесь свернуть? — неожиданно спросил Пилигрим.

— А куда свернуть-то? Зачем? — удивился я, показав ему на проход в следующую долину, который виднелся вдали. — Нам же туда надо!

— Это не единственный проход, — покачал головой Пилигрим. — Вообще тут можно будет поверху проехать. Поднимемся вон там! Дальше будет длинный косогор, который упирается в обрыв. Если ехать вдоль обрыва, то выйдем к подъёму, удобному для багов и фургонов. Там плоскогорье с редкими островками зелени. Но ехать удобно. И от черепах далеко.

— Подтверждаю! На плоскогорье есть Алтари Вознаграждения, которые можно использовать! — проснулся СИПИН.

— А ты откуда знаешь, сын мой? — удивился отец Фёдор, адресовав этот вопрос, понятное дело, не инструктору, а Гриму.

— Мы только что проехали место, где когда-то был лагерь моей группы. Там, где Алтарь стоит на холме… — пробурчал себе в бороду Пилигрим. — А у косогора я хочу проверить кое-что…

Я открыл было рот, чтобы спросить, но решил, что это лишнее. Если Грим просит свернуть — нам несложно. А ему явно нужно. Так что я закрыл рот и одобрительно махнул рукой. Мол, показывай дорогу.

Мы свернули от реки и начали подъём по пологому склону. Ну а я, пользуясь тем, что не приходится идти самому, просто любовался окружающими пейзажами.

А заодно приглядывал одним глазом за Русым, который уже нашёл, что сожрать, дабы замутить свой светлый разум. Отчего теперь двигался скачками, то упуская на пару метров, то догоняя наш фургон. И тихонечко, но очень музыкально подвывал.

Хорошо ещё, баг нам попался особо флегматичный, и на разыгравшийся концерт никак не реагировал.

— Вот же балбес… — добродушно усмехнулся отец Фёдор, глянув на моего питомца. — Вано, он у тебя всегда такой?

— Натурально всегда! — опередил меня с ответом Мелкий. — Ваще чо тока не вытворяет, отец! Было дело, целых полвечера ходил по кругу, жопой вперёд, и башкой мотал… Русый — он торчок, на! Но торчок бесстрашный! Типа, самый полезный зверь!

— Ну раз полезный… Я-то думал, может, попробуем наставить тварь Божью на путь трезвости! –вздохнул отец Фёдор и перекрестился. — Чего только не бывает…

Всё оказалось так, как и описывал Пилигрим. Долгий подъём закончился, затем мы объехали несколько островков зелени… А потом уткнулись в поросший сухой травой косогор, в конце которого был скалистый обрыв.

— Давайте тут остановимся! — попросил Пилигрим и указал наверх: — Мне туда, к обрыву надо!

— Один не ходи! — крикнул я.

Правда, уже ему вслед, потому что слушать меня этот упрямец не стал.

Обернувшись, я дёрнул Мелкого и ещё пару парней, приказав им идти за мной. А сам попросил отца Фёдора подождать и соскочил на землю. Вчетвером мы двинулись следом за Гримом, который целенаправленно топал наверх.

В первый раз он остановился рядом с какой-то деревяшкой, лежавшей на земле. Только приглядевшись, я понял, что это старое копьё с каменным наконечником. Пилигрим поднял его и хмуро осмотрел. Когда мы догнали его, он бросил копьё на землю и что-то зло буркнул себе под нос.

Я решил ничего не спрашивать. Если Грим захочет, сам расскажет. Пока он был явно раздражён, и в ответ я мог получить разве что пару направлений. Причём в места, не слишком приятные для посещения.

Успокоился Пилигрим, только когда добрался до россыпи валунов и заглянул между ними, посветив туда фонарём. Обнаружив, что искал, он сразу улыбнулся. Только вот улыбка вышла немного грустной.

— Не добрались, значит… — наконец, заговорил Грим. — Туши своих уволокли, а камушки мои не раскопали…

— А чо там, а? — вытянув шею от любопытства, не удержался Мелкий. — Чо это такое-то?

— Могила это… — догадался я. — Кого ты там похоронил, Грим?

— Маму Насти, — чуть помолчав, ответил он. — Её Леной звали… Хорошая была женщина. Жаль, что погибла.

— Так может, это? — Мелкий неуверенно оглянулся назад, на повозки. — Нормально, может, могилу сделаем? У нас, типа, и батюшка имеется.

— До конца дня застрянем тут… — поморщился Пилигрим. — Думаю, Лене сейчас всё равно… А местным животным она уже неинтересна… Давайте просто ещё камней накидаем. Так надёжнее. Меня тогда время поджимало, так что я припрятал её, как мог…

Мы всё-таки сделали чуть больше. Не только накидали камней, но и воткнули деревянный крест, сделанный из двух палок. И отец Фёдор даже прочёл короткую молитву. Задержались всего на час, но я видел, что Пилигриму приятно.

Не знаю почему, но Лена для него была очень важна. Грим и за Настей приглядывал, потому что об этом Лена просила. Больше года он ждал, чтобы вернуться сюда и проверить могилу. Так почему бы и не оказать последние почести хорошей женщине? В конце концов, нам, людям, почему-то важно знать, что после смерти о нас будут помнить…

А пока живём, нам важно приходить на могилы умерших. Вот и Пилигриму это явно было важно. Перед тем, как уйти к фургонам, он постоял рядом с могилой ещё несколько минут. То хмурился, то едва заметно улыбался, то качал головой. Я подумал, что он, наверное, мысленно общается со своей Леной. Может быть, рассказывает ей новости: про Настю, про себя…

Когда мы снова тронулись в путь, отряд задумчиво молчал. Все вспоминали, сколько таких же безымянных могил оставили за спиной.

А я думал о том, что на месте нашего первого лагеря тоже остались могилы, которые неплохо бы навестить. Пусть там и лежат почти чужие люди… Но всё равно навестить нужно. И мне, и, может быть, Мелкому. А тем, кто в могилах лежит — им всё это уже, наверно, неважно. Кто знает?

Дневник Листова И. А.

Четыреста пятьдесят девятый день. Утро добрым не бывает.

Когда всё это случилось, мы ещё лагерь не