Отчасти, причина запустения городков, которые не вписались в новые реалии, кроется в отсутствии современной медицинской помощи. Ну и стабильной работы в том числе. В аграрке может и не самые высокие зарплаты, но они стабильны и у работника есть бесплатный доступ к детским садам, школам и хорошей медицине.

— Я знаю, что и среди взрослого населения у вас бывают случайные смерти, — словно в укор произнес врач, — даже странно, что со своими технологиями вы не можете спасти людей.

— Производственные травмы никто не отменял. Технологии Альянса не спасают от глупости и несоблюдения техники безопасности.

— Значит технологии не так безопасны, как о них говорят?

— Человек может заснуть в ванной и утонуть. Для этого ни технологии не нужны, ни сложные решения. Мне кажется нам тут не о чем спорить.

***

Инг встал из-за стола и поблагодарил собравшихся представителей Лиина. Долго приветствовать, искренне благодарить и не забывать кучу эпитетов в процессе разговора — неотъемлемая часть работы главы. Можно, конечно, и накричать иногда, но для этого нужен особенный случай. Лиинцы придерживаются мнения, что работник, на которого приходится ругаться, ни в чем не виноват. Все дело в руководителе. И если начальник постоянно нервничает, ругается и отчитывает, значит он плохой начальник.

Инг практически с рождения знал, что рано или поздно станет главой Альянса. И с тех самых пор постигал искусство управления. «Нет плохих подчиненных, есть плохой начальник». — эта мысль отложилось в подкорке мозга. Что бы ни случилось, глава Альянса должен оставаться холодным и расчетливым. Все во благо мира и процветания, все, ради миллиардов живых существ.

Вот только о самом главе мало кто думал. Никто не знал, что у него на душе. Никому и в голову не могло прийти и спросить: «Эй, достопочтенный Ингорамине-со-Суриандо, у тебя все хорошо»? Забавно, но глядя в глаза оппоненту он бы ответил, что все так, как и должно быть. А сам бы продолжил постоянно думать о судьбе землянки.

Седьмой день, как она пропала вместе с представителем Санора. Как так вышло, что произошло и где их искать Инг не знал и даже не мог предположить. Да, он поднял на уши файхон и свободный флот. Да, Санор пообещал хорошую награду за нахождение, неважно, живыми или мертвыми. Лишь бы найти. Вот только до сих пор никаких новостей. Навряд ли они живы. Маленький челнок не может так долго находиться с космосе.

Из глубоких размышлений Инга вывел старый лиинец. Он должен был вместе с остальными представителями совета покинуть зал, но уже на пороге развернулся и подошел в главе Альянса.

— Ты в последнее время слишком задумчив, мой друг. — тихо произнес старик, словно их могли подслушивать.

— Не больше и не меньше обычного. Но я рад видеть твою заботу, Хуо.

— Дело не в заботе, Инг. Дело в твоей землянке.

— Она совершенно не при чем. Альянс всегда на первом месте.

Старик закивал и белоснежной головой приблизился к Ингу неприлично близко:

— Она занимает слишком много места. Я на твоей стороне, всегда был и буду, но землянку пора отпустить.

— Она всего лишь друг, о котором я беспокоюсь так же, как и о других друзьях.

— А еще причина пересудов и разговоров. Живет на Лиине, пользуется всеми привилегиями, даже на переговоры летает.

— Посмотреть Санор и Туол, не более того.

— Инг, ты же понимаешь к чем я веду? — старик внимательно посмотрел в потемневшие глаза главы. — Землянам не место на нашей планете. Не место рядом с тобой. В противном случае, приглашай сюда всех представителей планет. Равновесие в нашей сложной системе имеет ключевое значение. Место землянки на родной планете. А рядом с тобой должна стоять подобная тебе.

— Так вот к чему ты клонишь.

— Именно. Мое бесконечное уважение и почтение требует раскрыть тебе некоторые вещи, которые ты сам не хочешь замечать. Рядом с тобой должна быть лиинка, мудрая и спокойная, с которой ты и сам станешь тем главой, который нужен Альянсу.

— А сейчас что-то не так с вашим главой?

— Не так. Ты озабочен не теми вопросами, излишне замкнут и взволнован. Такое поведение не подобает главе. Как твой друг и самый старый представитель Высшего Совета я не советую, а призываю вернуться к своим обязанностям. А чтобы ничего тебя не отвлекало, поставь рядом с собой Ниу или Аи. Они дочери уважаемых лиинцев, образованы, воспитаны и точно никуда не пропадут. Они продолжат твой славный род и твой разум не будет отвлечен мелочными проблемами быстроживущих народов. Землянка и так уйдет от нас очень скоро, в то время как дочери Лиина останутся с тобой до конца.

— Из твоих уст это не звучит как призыв, скорее приказ.

— Не воспринимай мои слова как угрозу. Я лишь прошу услышать зов твоего народа.

***

Алина плохо разглядела людей, которые в приказном порядке велели выйти из челнока. Они были облачены в темно-серые костюмы с закрытыми лицами, до боли похожие на те, что носят файхонцы. Вот только до расы воинов они явно не дотягивали — были и ростом пониже и телосложением поменьше. Зато закрытые лица внушали неприятное волнение, особенно когда не знаешь что на уме у толпы странных товарищей, которые вроде как и спасли, но при этом на повышенных тонах требуют немедленно покинуть челнок или грозятся выволочь силой.

Вилат не особо сопротивлялся. Лишь обреченно вздохнул и молча покинул челнок. Алина же попыталась что-то сказать, но с ней никто не церемонился. Двое тощеньких солдатиков (или кто они вообще?) подхватили ее под руки и вывели из челнока под угрозы пожаловаться главе Альянса и покарать их всеми законными способами.

— Закон тут не работает, зря надрывалась.

Вилат расхаживал по небольшой комнате в утробе космического корабля, которая была запрятана среди бесконечных коридоров. Скорее всего где-то на нижних палубах, ближе к двигателям. Ибо в комнате отсутствовали стеклянные иллюминаторы или прозрачные стены, зато в избытке были вибрации и собачий холод. Помещения у двигателей вообще не принято отапливать, там обычно не живут.

Алина стояла в уголке комнаты, наблюдая за нервным расхаживаем мужчины. Первые минут десять она была готова убить мелькающего Вилата, который помимо монотонных шагов, еще без остановки что-то бормотал себе под нос. Но потом пришло понимание, что сидеть в холодной комнате в полном одиночестве куда страшнее,