– Зачем ты приехала в Блэкуотер? – спрашивает Оуэн. – Похоже, не ради общественной жизни.

Стучу по ортезу.

– Я разорвала заднюю крестообразную связку. Доктор сказал, понадобится много физиотерапии, чтобы вернуть колену форму, и у меня на это лишь четыре месяца.

– А что случится через четыре месяца?

– Я играю в футбол в сборной команде. Мне надо вернуться на поле в марте, когда начнется сезон.

– Что, если тебе на восстановление понадобится больше времени? – Такое ощущение, будто Оуэна действительно волнует этот вопрос.

– Если буду стараться, к тому времени все восстановиться.

Надеюсь.

Потерять место в университете Северной Каролины – не вариант. Я каждый день после школы и на выходных тренировалась с папой – и это окупилось. Не позволю Риду разрушить мои мечты.

– А там, откуда ты, нет физиотерапевтов? – спрашивает он.

– В Вашингтоне? Есть, конечно.

– Ты уехала сюда из Вашингтона? Зачем?

Оуэн умен и любопытен. Не самая лучшая комбинация, когда я пытаюсь умолчать об определенных деталях своей жизни. Но у него потрясающая улыбка.

– А почему бы и нет? – спрашиваю я.

– Как насчет того, что Вашингтон – большой город с музеями, концертами и подземкой, а Блэкуотер… это Блэкуотер?

– В Вашингтоне говорят «метро», а не «подземка».

Он снова улыбается мне.

– В Блэкуотер мы никак не говорим, потому что у нас этого нет.

– Отчасти в этом-то и дело. Здесь нет отвлечений. Я могу сосредоточить всю свою энергию на физиотерапии.

– Как ты травмировала колено?

Это была не я.

– Упала с лестницы. – Это правда, но, упустив детали, чувствую себя словно в ловушке в слишком маленькой комнате, которая с каждой минутой может стать еще меньше. – Вне футбольного поля я неуклюжа.

– Отстойно. Мне жаль.

Оуэн смотрит мне в глаза и произносит эти слова так, будто он на полном серьезе.

– Могло быть и хуже.

Но когда моя стипендия висит на волоске, так не кажется.

– Все равно отстойно.

Почему я позволяю Оуэну задавать себе так много вопросов? Я знаю его всего пятнадцать минут. Тот случай с Ридом научил меня тому, что человека можно легко недооценить. Я считала Рида спортсменом, который никогда не опустится до допинга и жульничества. И ошиблась в обоих случаях.

Что касается людей, я всегда полагалась на свои инстинкты – тихий голос в моей голове. Но больше я ему не доверяю.

Оуэн склоняет голову вбок и улыбается.

– Так ты все еще хочешь знать, есть ли у меня девушка?

По шее взбирается румянец.

– Я ни разу у тебя не спрашивала.

– Когда я закончил разговаривать, ты спросила, ссорился ли я с девушкой.

– Я поддерживала разговор, а не вынюхивала. – Ладно, чуть-чуть. – Я не ищу себе парня.

– Так сказали твои кузены.

Задушу этих двух.

– А что конкретно они сказали?

Чтобы знать, сколько завтра кинуть соли в их завтраки.

Оуэн откидывается на тюки.

– Я столкнулся с твоими кузенами, когда они после игры выходили из раздевалки. Упомянул, что мы виделись, а они сказали, что ты ни с кем не встречаешься.

Не встречаюсь?

Ну все, они – трупы.

Благодаря им создается ощущение, что я после выпускного ухожу в монастырь. Румянец переползает с шеи на щеки. Надо отвязаться от Оуэна и вернуться на вечеринку прежде, чем разговор станет куда более неловким.

Но я хочу остаться.

Последние три недели были полны лжи и обвинений, операций и приемов у доктора, угроз и розыгрышей по телефону – бывший не переставал мне названивать, а лучшая подруга больше никогда со мной не заговорит. Благодаря легкому флирту с Оуэном я чувствую себя нормальной – спокойной, саркастичной и бесстрашной.

И я хочу чуть дольше чувствовать себя такой.

А еще не хочу, чтобы Оуэн думал, будто я отправляюсь в монастырь.

– Кстати говоря, я встречаюсь. Просто меня сейчас не интересуют свидания. Есть разница.

– Просто говорю тебе, что слышал. – Оуэн вскидывает руки. – Поэтому ты здесь, вместо того чтобы тусоваться на вечеринке?

– Нет. Просто я замкнута.

Его взгляд падает на мой рот.

– Я в это не верю.

Убираю волосы в хвостик и перевязываю его резинкой, что висела на запястье. Лишь бы не смотреть ему в глаза.

– Ты меня даже не знаешь.

Оуэн подается вперед и ставит локти на колени. Его рука касается моей, и он смотрит на меня.

– Пока не знаю.

– Пейтон? Ты где? – кричит один из близнецов.

Оуэн спрыгивает с сена.

– Кажется, кузены тебя ищут.

Из-за угла выходит огромная фигура. Я не могу понять, Кристиан это или Кэмерон, пока не вижу зеленую футболку.

Кристиан устремляется в нашу сторону. И, заметив Оуэна, не верит своим глазам.

– Оуэн? Я не знал, что ты здесь. Что случилось?

– Ничего особенного. Просто заехал забрать Такера, – отвечает Оуэн. – Он написал и сказал, что какой-то идиот-девятиклассник уговорил его прийти на вечеринку. Гарретт пристал к Такеру на игре. Я лишь хотел убедиться, что ничего не произошло. И отправил его с другом домой.

– Такеру повезло, что ты за ним присматриваешь, – говорит Кристиан. – Ты относишься к нему, как к младшему брату.

– Я пытаюсь научить его постоять за себя.

Кристиан кивает и быстро оглядывается.

– Титан знает, что ты здесь?

– Нет. И лучше оставить все, как есть, – отмечает Оуэн.

– Почему? Вы не ладите? – спрашиваю я.

– Типа того, – отвечает Оуэн.

Кристиан смотрит на Оуэна, затем на меня. И хмурится.

– Как ты оказался здесь с моей кузиной?

Своим вопросом я, наверное, напомнила ему, что мы с Оуэном были здесь наедине.

– Просто случайно встретились, – говорит Оуэн. – Я защищал ее от медведей.

Кристиан странно смотрит на него.

– Каких медведей?

Оуэн смущенно улыбается мне.

– Забудь. Слишком много выпил.

Он направляется к передней части амбара, и я слегка разочаровываюсь. Наверное, волнуется, как бы близнецы не надрали ему зад.

– Ты же даже не пьешь, – кричит ему вслед Кристиан. Оуэн останавливается и смотрит на меня.